Судя по поступающим из Ирана данным, все больше людей в стране отходят от ислама. Некоторые сохраняют веру в высшие силы, но отказываются от обрядовости и религии, другие рискуют и переходят в иные конфессии, несмотря на то, что такой шаг в Иране может стоить человеку жизни.
Би-би-си разбиралась в последних тенденциях религиозной жизни этой исламской республики.
«Было понятно, что это, может быть, наш последний день на свете. Мы держались за руки и молились, чтобы Бог дал нам сил. Просили о том, чтобы, если нас будут пытать, Бог дал нам силы выстоять», - так вспоминают день своего ареста 28-летняя Марьям Ростампур и 31-летняя Марзия Амиризаде из Ирана.
Девушки были задержаны в 2009 году за проповедь христианства. Им грозила смертная казнь - именно такое наказание предусматривают законы Ирана за переход из ислама в любую другую религию.
Марьям и Марзия родились и воспитывались в исламских традициях. Но в 2005 году они обе стали евангелическими христианами (ветвь протестантства).
Несмотря на огромный риск, через некоторое время девушки открыли в своей квартире две секретные церкви: одну для молодежи, а другую для проституток.
Общины евангельских христиан в Иране соблюдают строжайшие меры конспирации. Внутренние правила предписывают, чтобы богослужения и собрания проходили только на квартирах верующих. Причем в каждой такой мини-церкви не может быть больше 12 прихожан.
Евангелисты проповедуют свою веру, кидая Библию в почтовые ящики жителей разных городов Ирана.
«За три года мы смогли распространить 20 тыс. Новых Заветов в разных частях Тегерана», - рассказывала Марзия. Но в итоге девушки все же попались.
После ареста их постоянно водили на многочасовые допросы, насильственно лишали сна, запугивали и давили психологически. Когда у Марьям и Марзии возникли проблемы со здоровьем, в медицинской помощи им отказали.
Формально власти Исламской республики Иран (именно так звучит полное название этой страны) признают другие монотеистические религии, предшествовавшие исламу.
По иранской конституции для «людей Писания» (в Коране к ним причисляют верующих, почитающих Тору, Ветхий и Новый завет) и зороастрийцев даже выделено пять из 290 мест в парламенте страны. В стране живет крупнейшая в мусульманском мире иудейская община. У «людей Писания» есть свои школы (правда, во главе, как правило, стоит директор, исповедующий ислам) и места поклонения.
Но все это не относится к евангелическим христианам, которых в Иране считают сектой. За последние 30 лет власти приговорили к смертной казни четырех евангельских священников, десятки прихожан получили длительные тюремные сроки (10 и более лет).
Марьям и Марзие повезло. Активисты развернули масштабную международную кампанию в их поддержку, и в итоге девушки были освобождены. Почти сразу после этого они уехали из Ирана.
Многие осужденные здесь за вероотступничество отбывают наказание в тюрьме Эвин - самой строгой и печально известной в Иране.
«После возвращения из тюрьмы Эвин люди уже никогда не будут прежними. Напряжение слишком велико. Мы изменились навсегда. Мы уже не можем быть так счастливы, как раньше. Мы не наслаждаемся жизнью, как нормальные люди, потому что все время думаем о тех, кто все еще остается там, за решеткой», - рассказывала в ходе одного из своих публичных выступлений Марьям.
bible and koran
Getty Images
Несмотря на это, со времен исламской революции 1979 года наблюдается устойчивая тенденция - люди уходят от ислама. По данным Open World, только христиан в Иране каждый год становится больше на 20%.
«Насколько нам известно, абсолютное большинство переходов из ислама в другие верования имеют под собой именно политические основания, - отмечает корреспондент персидской службы Би-би-си Сиаваш Мехди-Ардалан. - Люди теряют иллюзии, разочаровываются в том, с какими властями они в действительности имеют дело и с какой системой».
«Они видят, что иранская система власти опирается на конкретную религию. И выражение недовольства и несогласия с этой религией - это еще и выражение недовольства всей системой», - говорит Мехди-Ардалан.
Поговорить с теми, кто перешел в другую веру и продолжает находиться на территории Ирана, практически невозможно. Люди скрывают свое новое вероисповедание, опасаясь преследований и репрессий со стороны властей.
Но какая-то информация все же просачивается наружу через тех, кто бежит из Ирана, опасаясь религиозных репрессий.
Те, кто сменил религию, говорят, что та форма ислама, которая пропагандируется в Иране, кажется им агрессивной и накладывает на человека массу ограничений.
Доктрина превосходства шиитов также отталкивает некоторых людей, и в результате растет духовный разрыв между шиитскими аятоллами Ирана и народом, которым они правят.
военный парад в Тегеране
Getty Images
«Люди ищут религию, которая также проповедует веру в единого бога, но при этом не такая строгая, не такая жестокая в их глазах. Многим по душе приходится евангелическое христианство, к тому же они очень активно ведут свои проповеди», - поясняет Мехди-Ардалан.
Достоверных данных о численности религиозных меньшинств в Иране нет. По оценкам Госдепартамента США, в Иране сейчас проживает как минимум 360 тыс. евангелистов (в 1979 их было всего около 500).
По версии «Движения Элам», которое занимается продвижением евангельского учения Иране, в стране сейчас может быть до миллиона людей, перешедших из ислама в христианство.
О растущем интересе и появлении новых последователей сообщают представители зороастризма и бахаисты.
Официальный Тегеран утверждает, что 99.5% из 82 млн жителей Ирана являются мусульманами (шиитами и суннитами).
Насколько достоверна официальная статистика? Исследовательская группа Gamaan из Нидерландов недавно провела в интернете опрос 50 тыс. иранцев, 90% из которых проживают на территории Ирана.
По данным исследователей, около половины опрошенных заявили, что перестали быть религиозными или перешли в другую конфессию. Только треть назвала себя шиитами.
зороастрийцы
Getty Images
Если эти цифры хоть как-то соотносятся с реальностью, религиозная жизнь в Иране гораздо более разнообразна, чем данные официальной переписи.
Например, 8% опрошенных заявили Gamaan, что они зороастрийцы. По официальным данным, зороастрийцев в Иране всего около 25 тыс. человек. Если данные опроса Gamaan хотя бы приблизительно верны, зороастрийцев в Иране может быть более 6 млн.
Трудно сказать, сколько иранцев действительно исповедует древнюю веру предков, но популярность свадеб в зороастрийском стиле (с плясками и молитвами у костра) за последние годы возросла настолько, что в 2019 году власти их запретили.
Разобраться в том, чьи данные ближе к действительности, сложно и еще по одной причине. О новых тенденциях в религиозной жизни Ирана журналистам и исследователям чаще всего рассказывают те, кто недавно бежал из страны. А они заинтересованы всячески подчеркивать свою новую религиозную принадлежность, потому что это дополнительный аргумент для скорейшего предоставления им статуса беженцев.
Архивное фото занятий класса йоги
Getty Images
«Важно понимать, что смена конфессии - не самый распространенный способ сопротивления власти аятолл. Гораздо больше людей сейчас не переходит в новую веру, а вообще отворачиваются от религии. Происходит постепенная секуляризация общества», - отмечает Сиаваш Мехди-Ардалан.
Все больше людей - особенно среди молодежи - интересуются нерелигиозными духовными практиками.
Учителя, проводящие занятия по йоге, набирают десятки, а иногда и сотни тысяч подписчиков в «Инстаграме». В 2019 году полиция Ирана арестовала 30 участников частного семинара по йоге, проходившего в городе Горан на севере страны. Эта новость вызвала волну обсуждения в персидских соцсетях.
По словам представителей министерства юстиции Ирана, учеников классов йоги могут арестовать, если они одеты в «неподобающие наряды» или «ведут себя неподобающим образом».
Власти Ирана не допускают занятий спортом в смешанных группах (то есть мужчины и женщины должны тренироваться раздельно). Преподавание йоги на профессиональном уровне в Иране также запретили.
Однако подобные запреты приводят к тому, что все больше иранцев задумываются о проблеме взаимоотношений государства и религии.
«Из-за репрессивных законов и закостенелости системы все больше людей начинает негативно относиться к той версии ислама, которую продвигают аятоллы. Многие теперь говорят, что вера - это что-то очень сокровенное и личное, и это не должно пресекаться или регламентироваться какими-то жесткими публичными указами», - отмечает Мехди-Ардалан.
