«Сидя на больничной койке, я посмотрела на свои ноги и увидела проступающие под кожей мелкие капилляры кровеносных сосудов. Ноги казались совершенно синими. Работая сиделкой в больнице, я видела такие ноги у людей, которые начинают нас покидать. Можно только представить, что я чувствовала в тот момент», - рассказывает тяжело переболевшая коронавирусом специалист по уходу отделения сестринского ухода Ярвамааской больницы Маре Паэсюльд.
Паэсюльд сказала Järva Teataja, что заболевание коронавирусом как лотерея: некоторые переносят без симптомов и легко, а других ждет тяжелое испытание и даже смерть. «И мы не знаем, какой билет каждый из нас вытянет», - добавила она.
61-летняя Паэсюльд считала, что для своих лет у нее достаточно хорошее здоровье и, если она заразится, перенесет болезнь легко. «Но так не произошло. Почему? Я не знаю. Возможно, дело было в том, что еще до заболевания почувствовала в бронхах какой-то свист и отправилась к пульмонологу. Возможно, толчок был дан тем фактом, что, сама того не зная, будучи уже зараженной я провела напряженный день за укладкой дров, во время чего сильно замерзла. Может быть, иммунная система просто ослабла из-за напряженной умственной и физической работы», - рассуждает она.
В любом случае, этот ужасный вирус до такой степени поразил Паэсюльд, что она больше не могла справляться с ним самостоятельно и вынуждена была бороться за жизнь в больницах чуть больше двух недель. «Но я все-таки не была в самом тяжелом состоянии, поскольку с помощью дополнительного кислорода могла сама дышать и немного двигаться», - говорит она.
«Из-за коронавируса у меня были двустороннее воспаление легких, затрудненное дыхание и огромная слабость, а также плохое самочувствие, которое сопровождает это заболевание».
Вспоминая изменившее ее жизнь испытание Паэсюльд сказала, что на самом деле она не знает, где именно она заразилась. «Установленный позже временной график в некотором смысле дает представление об этом, но до конца уверенной быть нельзя», - сказала она.
В феврале в один из понедельников Маре Паэсюльд поехала в Раквере в гости к дочери и ее семье. В кругу родни она провела весь день и близко с ними общалась, но они позднее не заразились. «Соответственно там мы ни с кем из зараженных не контактировали. Но на той же неделе в четверг вечером я заразила свою мать во время непродолжительного визита в Тюри, а в воскресенье первые симптомы появились у меня», - вспоминает она.
Человек считается заразным за несколько дней перед появлением симптомов. В этом случае при плохом самочувствии в воскресенье утром логично, что Паэсюльд могла уже быть заразной, когда она навещала мать в четверг вечером.
Обычно от заражения до того, как человек становится заразным, проходит один или несколько дней, что означает, что с большой вероятностью Паэсюльд могла заразиться в понедельник, когда ехала из Раквере домой, или во вторник, когда весь день была на работе в больнице. «В нашей больнице в отделении сестринского ухода открыли COVID-19-отделение 21 января и я без всяких возражений согласилась продолжить там работу в качестве сиделки», - сказала Паэсюльд.
Она была среди того незначительного количества невакцинированных людей. «Я не против вакцинации, но считаю, что прививку нужно делать, тщательно взвешивая все риски. У меня были веские связанные со здоровьем причины отказаться от вакцины, поскольку я дважды в жизни пережил анафилактический шок и не знаю, что его вызвало. В обоих случаях мне вызывали скорую помощь. У меня также был гипертиреоз большую часть моей жизни. Оба фактора представляют определенный риск для вакцинации», - пояснила Паэсюльд.
Она не скрывает, что в тот момент боялась больше вакцины, чем заболевания. Ей казалось, что больше все-таки тех, кто переносит болезнь легко.
По оценке Паэсюльд, надежду не заболеть давало и еженедельное тестирование работников Covid-отделения.
«До заболевания на работе я сдала три теста и все были негативными. Я видела, что некоторые отдельные работники все-таки заболевают, но считала это просто невезением. Я думала, что скорее заболею на улице, чем в стерильной больнице», - сказала она.
Паэсюльд сказала, что чувствовала себя в полной экипировке в безопасности при работе с коронабольными. «Мы с предельной точностью следуем протоколу переодевания, но ни в чем нельзя быть уверенным на сто процентов. Даже малейшая ошибка или неверный шаг могут иметь решающее значение», - сказала она.
Паэсюльд уточнила, что на той же неделе, когда она не знала, что уже заразна, успела отработать один день. «Была на работе в субботу, но этим я вреда никому не нанесла, поскольку коллеги по больше части вакцинированы или уже переболели, все пациенты, с которыми я контактировала, и так уже были положительными», - сказала она.
Но Паэсюльд заразила нескольких своих близких. «Хуже всего было то, что я принесла болезнь к своей 83-летней матери, от мамы заразилась моя сестра, ее бывший муж и приехавшая в гости из Англии подруга. Последняя уже второй раз заболевала коронавирусом, поскольку впервые перенесла болезнь год назад в Англии. Учитывая последний факт, можно предположить, что перенесение болезни не дает длительного иммунитета», - уточнила она.
Впервые Маре Паэсюльд почувствовала себя странно после рабочего дня в субботу. «Устала больше обычного, я бы сказала, что была совершенно измотана», - отметила она.
Но это не вызвало сильного беспокойства, поскольку работа в Covid-отделении весьма утомительна. «Дурное предчувствие возникло в понедельник утром, когда поднялась температура и я уже чувствовал себя очень плохо. Нутром чувствовала, что вот теперь это добралось и до меня. Я позвонила семейному врачу и в больницу, стала ждать времени для сдачи теста. Я смогла пойти на тест только в среду, но к тому времени сомнений уже не было. Я никогда раньше не испытывала того, что со мной тогда происходило», - вспоминает она.
Добраться до пункта тестирования уже было для Паэсюльд настоящим испытанием. К утру четверга пришел положительный ответ. А состояние здоровья только ухудшалось.
«У меня болело все тело. Я даже не могла понять, где именно больно. Я едва могла переходить из одной комнаты в другую и просто как-то существовать. Жила как асоциал, поскольку каждую вещь, которую брала, там же и оставляла. Шум в голове и не было сил ни на что», - говорит она.
Поскольку Маре Паэсюльд живет в квартире с дровяным отоплением на втором этаже старого дома, она также была вынуждена принести в комнату дрова. «Я думала, что смогу это сделать. Однако, когда я вернулась с дровами в комнату, я практически беспомощно рухнула. Через некоторое время от напряжения мне стало так плохо, что меня вырвало», - сказала она.
Хотя Паэсюльд живет одна, у нее есть родственники и друзья, которые ходили в аптеку и приносили ей продукты. «Коллеги из больницы тоже постоянно звонили и расспрашивали о моем самочувствии. Они рекомендовали вызвать скорую помощь», - добавила она.
Паэсюльд отказывалась от всяческой помощи. «Я думала, что как-то еще денек переживу. В субботу упаковала вещи для поездки в больницу, но скорую все-таки не вызвала, поскольку я знаю, что длинная смена, конечно, изнурительна, и не хотела их еще больше перегружать. Я решила, что переживу еще ночь и тогда позвоню, когда утром на работу выйдет новая отдохнувшая смена», - объяснила она.
Прибывшие в воскресенье утром работники скорой помощи измерили содержание кислорода в крови, которое оказалось опасно низким, а после прослушивания легких картина была ясной. Ехать надо было в Клинику Тартуского университета.
«В машине скорой помощи я почувствовала облегчение и спокойствие. Я знала, что нахожусь в надежных руках и теперь не в одиночку борюсь за свою жизнь», - сказала она.
Уже на второй день в больнице Паэсюльд предложили экспериментальное лечение, которое уже использовалось в таллиннских больницах, а в Тарту еще в малой степени. Оно заключалось в введении плазмы крови и антител. «Мне дали время подумать, но ситуация и без того была настолько плохой, что в тот момент я хваталась за каждую спасительную соломинку. Я подписала соглашение и доверила себя врачам», - сказала она.
Лечение сработало и уже через несколько дней температура начала снижаться, состояние немного улучшилось. Паэсюльд была сильно исколота, поскольку каждый день надо было брать на анализ артериальную кровь, что сложнее, чем брать кровь из вены. «Установленные мне канюли постоянно переставали работать и мне было жаль врачей и медсестер, которые вынуждены были как-то получать пробы. При каждой возможности благодарила их. Обо мне заботились наилучшим образом», - говорит она.
Пока сама Паэсюльд находилась в Тарту, она инструктировала заболевших близких. «К счастью, другие переносили болезнь легче, но меня беспокоило состояние матери. Я посоветовала сестре вызвать маме скорую помощь и позволить измерить содержание кислорода в крови. Если сначала показания были нормальными, то во второй половине недели - нет. В пятницу маму уже в тяжелом состоянии доставили в Тартускую больницу. Там мы не встречались, но говорили по мобильному телефону. Я могла по крайней мере успокоить ее и проинструктировать», - вспоминает она.
Через девять дней тартуские врачи убедились, что воспаление в легких утихло, и Паэсюльд может быть отправлена в родной город для последующего лечения. «Полностью довольны моими показателями все-таки не были и на обратный путь дали дополнительный кислород, - сказала она. - Моя мама осталась в Тарту, но я знала, что ее состояние также улучшилось, и, к счастью, интенсивное лечение ей не потребовалось».
В Ярвамааской больнице Маре Паэсюльд с радостью приняли коллеги. «Кто бы мог подумать, что та же самая кровать, на которой я пыталась создать комфорт для пациентов, теперь будет моей, - сказала она. - Посмотреть на ситуацию со стороны пациента было познавательным опытом».
К счастью, через несколько дней в Пайде перевели и мать Паэсюльд, которую, по просьбе дочери, разместили на соседней койке. «Так я могла заботиться о маме и помогать ей поправляться», - отметила она.
Через неделю Маре Паэсюльд выписали из больницы. Ее мать осталась еще на несколько дней под надзором врачей, но сейчас уже также находится дома. «Дома началась новая борьба: выход из болезни и возвращение к нормальной жизни. Это не так легко, как может показаться. Как мое тело, так и мой дух были очень слабыми. Мозг вытворял фокусы: путал дни или вспоминал вещи немного иначе, чем они были на самом деле», - рассказала она.
«Важно гулять на свежем воздухе, поскольку на улице организм получает больше кислорода и самочувствие улучшается. Правда, на прогулки не хватает сил. Круги, по которым я раньше могла легко гулять, теперь проходила через силу. Я должна была посидеть через каждое небольшое расстояние», - рассказала она.
Паэсюльд говорит, что понятно, что для выздоровления требуется время, но само по себе время не лечит. «Поэтому я стараюсь есть как можно больше поддерживающих иммунную систему продуктов, двигаться и действовать. Нельзя просто лежать и ждать чуда, даже если хочется», - сказала она.
Паэсюльд сейчас не нужно принимать каких-либо лекарств. Она узнавала, следует ли ей вакцинироваться, но сейчас у нее есть защитные антитела, и прививку надо будет сделать примерно через год. «Я не думаю, что вакцинация бесполезна, но я надеюсь, что к тому времени будет ясно, какие побочные эффекты вызывают некоторые вакцины, и врачи смогут порекомендовать людям наиболее подходящие варианты на основе истории болезни», - сказала она.
Одно можно сказать наверняка: Паэсюльд не хотела бы снова пройти через все это. «Я злюсь, когда кто-то говорит, что коронавируса нет и больницы совсем не перегружены. Знаете, сходите сами в качестве волонтера в эти больницы и посмотрите, в каком состоянии там находятся люди. В отделении интенсивной терапии полно людей, находящихся в коме и привязанных к аппаратам, и, кроме того, несколько этажей заполнены пациентами, которые еле дышат и двигаются. Без коронавируса этих людей там не было бы», - говорит она.