Письмо депортированному ⟩ Мы оба были в Батарейной: ты — заключенным, я — экскурсантом

Батарейная крепость. Фото: Mihkel Maripuu

Сегодня определились лучшие работы организованного Эстонским институтом исторической памяти и Postimees конкурса «Письма депортированным». Публикуем некоторые из них.

Дорогой Хейти, если ты это читаешь, то значит каким-то таинственным образом это письмо таки достигло Тюменской области и попало тебе в руки. Но самое удивительное заключается не в том, что оно преодолело семь десятилетий и несколько поколений. Видишь ли, это письмо было написано в 2021-м году уже другим Хейти Тальвиком, твоим родственником.

За почти 70 лет с момента твоей ссылки в Сибирь мир стал другим. Хотя Сталин умер еще в 1953-м, впервые о его преступлениях открыто заговорили только три года спустя. В это же время началось возвращение миллионов сосланных на родину. И хотя смерть тирана дала первый толчок к концу диктатуры, фундамент ее оказался настолько прочным, что и после смерти главного архитектора вавилонская башня империи простояла еще сорок лет. Из осколков кровавого прошлого в конце века возродилась юная и полная энергии Эстония, утраченная твоим поколением.

Преодолевая оккупационное наследие, нельзя забывать о прошлом. От истории никуда не убежать, зато из нее можно выносить уроки, отдавая дань памяти тем, кто этого достоин. Именно поэтому к столетию Эстонской Республики на Маарьямяэ был открыт мемориал жертвам коммунизма, который состоит из двух частей: «Пути» и «Домашнего сада». «Путь» - это туннель, по обе стороны которого на табличках выгравированы имена людей, которые так и не смогли увидеть свет. Среди этих имен есть и твоё.

Как было оно и в списке студентов объединения VELJESTO, которых надлежало арестовать. Скупые слова приговора - социально опасное лицо (sotsiaalselt ohtlik isik).

Хоть это и твои слова – Ah – kord tuleb ikkagi surra! (ах, однажды все же придется умереть), я все-таки не буду называть точную дату, стоящую рядом с твоим именем на той табличке на Маарьямяэ. Кто знает, может тебе удастся пройти через это, и каким-то образом, перехитрив время, остаться в живых? Хотя мне кажется, что ты уже нашел способ это сделать. Ведь поэт - это не простой человек. Ему подвластно оставаться в человеческих сердцах, в языке и культуре своей страны. Сегодня в школах изучают твое творчество. Причем не только твое: Бетти так вообще стала легендой!

Первые десятилетия после твоей ссылки давались ей тяжело. Сталинская цензура не допускала ее к печати и приходилось писать в стол, зарабатывая на жизнь переводами (впрочем, это была не редкость для писателей и поэтов того времени). Лично я, признаюсь, творчество твоей жены внимательно не изучал, но факт, что в библиотеке первое, бросающееся в глаза, - это толстая книга с заглавными буквами BETTI ALVER, о чем-то да говорит. С именем Хейти я сталкиваюсь еще чаще, ведь меня назвали в твою честь. Фамилия же нам с тобой обоим досталось от одного человека - твоего дедушки. У него было двое сыновей - один твой отец, а другой мой прапрапрадед.

Нас разделяет почти 75 лет. Три четверти века. Тем не менее, до меня дошли некоторые отголоски твоей жизни. Сейчас в Эстонии есть целый институт, который занимается сохранением исторической памяти о людях, событиях и явлениях прошлого века, во многом определивших наш образ жизни. Это то, без чего нас невозможно представить и еще труднее понять.

Именно они придумали эдакую машину времени, благодаря которой я смог отправить тебе это письмо, выстроить диалог с прошлым. По всей Эстонии разбросано много мест, в которых, если подобрать правильный ключ, можно открыть дверь в прошлое. Пожалуй, одним из самых главных таких мест является Батарейная тюрьма. Мы оба были с тобой в ее стенах. Только ты в качестве заключенного, а я в качестве экскурсанта. Теперь здесь музей, в котором звучит множество историй самых разных людей. Твоя - одна из них.

Я не знаю с каким чувством ты прочитаешь это письмо из будущего, но я хочу, чтобы ты знал: о тебе не забыли, тебя помнят и ждут твоего возвращения в «Домашний сад». Ты получишь это письмо где-то в начале 1947-го: продержись еще шесть-семь лет. И если ты когда-то почувствуешь, что силы уходят, а просыпаться не хочется, вспомни свое стихотворение Öö. Вспомни, как ту самую ночь, как молитву, как обещание вернуться.

Nii paljud väsivad ja vaovad unne.

Kes nüüd on maas, neid enam koit ei tunne.

Kes nüüd end unustavad kas või hetkeks,

neid enam päev ei vaja rõõmsaks retkeks.