/nginx/o/2020/07/22/13226253t1hcd5d.jpg)
В начале этого года я постепенно начал намекать на то, что инфляция скоро даст о себе знать. После кризиса здравоохранения были предприняты попытки сдержать совокупный спрос, который теперь только и ждет, чтобы вырваться на волю. Образно говоря, все сразу хотят что-то купить, но предложение не поспевает — в результате цена на это что-то растет. Этому, вероятно, учат еще на второй лекции по микроэкономике, а сметливый крестьянин это и так знает.
Добавим к этому низкую базу прошлого года и очень любезную монетарную политику центробанков — и получим, что закрытие экономики, скорее, зажало цены и дешевой ликвидности стало много (а будет и того больше), поэтому инфляционному давлению удивляться не приходится. Удивляет, впрочем, сила этого давления. Центробанки это (пока), видимо, не беспокоит, сигнал они подают четкий: цыплят по осени считают, это временно.
Но, пожалуй, отнюдь не временно. Во-первых, да: правительства проявили щедрость и в значительной степени компенсировали падение спроса как на уровне частных лиц, так и на уровне предприятий. Со стороны предложения же — совсем другая история. Всё больше начинает казаться, что всё так быстро не исправить. Разрыв цепочек поставок и хаос в связи с рабочей силой представляют, пожалуй, более долгосрочную проблему. Предприятия жалуются на странную нехватку рабочих рук. Во-первых, деньги, раздаваемые правительствами, уменьшили стимул к (низкооплачиваемой) работе, во-вторых, закрытие многих школ заставило родителей сидеть без работы. И хотя оба эти эффекта должны были быть временными, на предприятиях в развитых странах жалуются, что ситуация напряженная, несмотря на предпосылки к улучшению. При этом из опыта последнего десятилетия местный предприниматель должен был хорошо усвоить, что нехватка рабочей силы стимулирует рост заработной платы.
Так что даже эти два фактора, по-видимому, могут создавать устойчивое инфляционное давление. Поскольку человеческий мозг склонен считать, что будущее — это версия настоящего или даже недавнего прошлого, отличающаяся в каких-то мелких деталях, доминирует представление, что обуздание кризиса здравоохранения означает нормализацию ситуации, в которой инфляция проблемой не является. Но так ли это? Ведь тогда и центробанки должны были бы завязывать со своими любезностями.
А с этим незадача. Как только центральные банки скажут: «У нас тут проблемка с инфляцией» и начнут соответствующим образом корректировать свою денежно-кредитную политику, долгосрочные процентные ставки пойдут вверх. Деньги станут дороже! Хотя в условиях нулевых и отрицательных процентных ставок мало что можно было сделать по учебникам экономики, в данном случае мы можем вернуться к книжной мудрости — к более упорядоченному движению рынков и попытке понять, насколько велика сейчас инфляция на самом деле и куда движутся эти процентные ставки. Более дорогие деньги положили бы, по существу, конец длившейся лет десять ситуации со всем тем, что этому сопутствовало.
Но кризис здравоохранения еще не закончился, и восстановление тоже нестабильно. Поэтому при более дорогих деньгах многим будет сложно сводить концы с концами. Для Южной Европы, например, это было бы так даже без кризиса — из-за структурных проблем. Поэтому центробанки, скорее всего, будут сидеть и ждать дополнительных признаков укрепления экономики, прежде чем даже намекнуть на то, что они прекращают миндальничать. Несмотря на то, что нынешняя экономическая ситуация — это в чем-то даже (мини-)бум, улучшение здоровья экономики предполагает вакцинацию достаточной части населения, не говоря уже о том, чтобы не было неразберихи из-за мутирующих штаммов. Должна быть отменена и львиная доля ограничений. На все это, вероятно, уйдут еще месяцы, а благостное поведение центральных банков в сочетании с вышеописанными факторами может еще сильнее подогреть инфляцию.
Как всегда, первое, за чем нужно следить, это за действиями Федеральной резервной системы США, поскольку именно на нее обычно все оглядываются, а ее фискальное стимулирование было масштабным. Рынок труда в США также явно более гибок. В то время как в Европе каждый кризис означает структурную безработицу, в Соединенных Штатах рынок труда характеризуется ярко выраженной цикличностью. Не будем забывать, что в январе 2020 года ситуация на рынке труда там была лучшей за последние десятилетия, а с ослаблением ограничений первая мысль — вернуться к тому, что осталось незавершенным весной 2020 года.
В любом случае такие потенциальные изменения парадигмы требуют особой бдительности. Сейчас еще остается время на разработку стратегии и на обдумывание судьбы инвестиций, если нынешний инфляционный бум окажется не «цыпленком по осени», а чем-то более постоянным.