Семья задержанной в Минске россиянки Софьи Сапеги получила первые два письма от дочери из СИЗО КГБ Беларуси. Софья просит не винить в случившемся своего друга, бывшего главреда телеграм-канала Nexta Романа Протасевича. 23 мая Сапегу и Протасевича задержали в аэропорту Минска после того, как белорусские власти посадили самолет Ryanair, на котором пара летела из Афин в Вильнюс.
Письма были написаны 1 и 3 июня. Русская служба Би-би-си публикует фрагменты писем с разрешения матери Софьи Анны Дудич.
В письмах Сапега описывает жизнь в следственном изоляторе.
«Единственный страх, терзающий меня, - это страх отстать. Отстать от жизни, она ведь такая нестатичная. Боюсь выйти никем и абсолютно ненужной обществу. Страшно, что так и не защитила диссертацию. Сегодня третье число, день, когда я должна была утром защитить магистерскую диссертацию, а вечером отправиться с Ромой в ресторан, пить шампанское, кушать пасту, встречать лето, целоваться и любить, - пишет Софья. - Однако вышло все несколько иначе. Вместо этого утром я позавтракала кашей, потренировалась, а вечером выпила чай с печеньем. Одна. Не было защиты, не было Ромы, ресторана и холодного шампанского. Не было праздника и любви. Но зато был чай. Об этом очень горько думать, но кажется, в жизни еще много всего случится, а я это пропущу. Мне не хотелось об этом писать, но поделиться мне не с кем и я не удержалась. Простите».
«Я никогда не верила в вещие сны и прочее. Но… в ночь перед вылетом из Афин Роме приснился сон, что мы приземляемся в Минске. Он раньше говорил, что ему снятся вещие сны. Жаль только, что это был один из них. Прошу, не стоит винить Рому в том, что все так вышло. Он оберегал и заботился обо мне как умел. Это можно назвать любовью. Дальше все будет развиваться нелегко, но надеюсь, пройдет этот путь достойно», - продолжает в своем письме Софья.
«Сегодня вечером я получила два ваших письма, - рассказывает Софья Сапега. - Признаться честно, это был первый раз за все время, когда я заплакала. Я не плачу здесь. В первые сутки я познакомилась с девушкой, она тогда в прямом смысле не дала мне замерзнуть. Также она мне сказала, что я на всю жизнь запомню первое письмо. И была права - я запомню каждую строчку, каждое предложение. Я запомню это чувство».
«Что касается меня, то я держусь, очень много читаю, постоянно читаю. Только что дочитала "Тревожное счастье" Ивана Шамякина. 600 стр. за три дня. Приседаю сто раз утром, сначала пресс и прочее. Пишу дневник. Теперь наконец на такие вещи времени у меня достаточно. Я справляюсь», - заключает Сапега.
«Я начала ориентироваться по колоколам! Поскольку живу я пока вне точного времени, часов у меня здесь нет, зато есть колокола! За окном каждый час они пробивают определенное и равное точному времени количество раз. Так я ориентируюсь, - пишет Сапега. - В зеркало себя не видела с 25-го числа [c 25 мая 2021 года - Би-би-си], поэтому состояние кожи определяю руками, это даже забавно. Кстати, зеркало не принимали, потому что оно было не таких параметров. Нужно маленькое карманное и в пластмассовой рамке».
«Хочу сказать, вернее, написать, что я не сдаюсь. Я держусь. Начала улыбаться. Впервые в жизни радуюсь таким мелочам, как пению птиц, солнышку, интересной книге. Действительно радуюсь. Не обращаю внимание на некоторые мелочи. Даже отросшие ногти, брови и т.д. меня не смущают больше :)».
В письмах Сапега описывает жизнь в следственном изоляторе, отмечает, что ее регулярно посещает врач и «колет глюкозу для аппетита».
«Я кушаю, хорошо кушаю, честно! Ваши сладости и прочее улетают достаточно быстро :) Да, здесь есть врач и он регулярно меня посещает. Приятный человек. Выписал мне успокоительное и колет глюкозу для аппетита. Он просит называть это сывороткой правды :) Не передать, как приятно, что тебе звонят и пишут друзья из университета. Правда - очень. Передайте им, пожалуйста, большой привет, скажите, что я очень это ценю. Я горжусь, что у меня есть такие люди, как они! Передайте им это!»
«По слухам и вашим письмам (новостей здесь у меня нет), я понимаю, что стала немного известной. Никогда бы не подумала, что такое произойдет. Тем более, со мной. Это тоже льстит. Как и говорила, пусть мне пишут письма».
Россиянку задержали 23 мая вместе с ее молодым человеком, бывшим главным редактором телеграм-канала Nexta Романом Протасевичем. Рейс авиакомпании Ryanair, на котором они возвращались из Афин в Вильнюс, посадили в Минске из-за сообщения минировании. После того как самолет совершил экстренную посадку в Минске, информация о бомбе на борту не подтвердилась.
23-летняя Сапега - гражданка России, она почти всю жизнь прожила в Беларуси. В Литве у нее временный вид на жительство, так как она учится в магистратуре Европейского гуманитарного университета (ЕГУ) в Вильнюсе по программе «Международное право и право Европейского союза».
25 мая Сапегу из изолятора временного содержания на улице Окрестина привезли в Следственный комитет Беларуси. Там ее допросил следователь главного следственного управления в присутствии дежурного адвоката по назначению.
Адвокат Софьи Александр Филанович находится под подпиской о неразглашении тайны следствия, поэтому неизвестно, по каким статьям обвиняют Сапегу.
На условиях анонимности Би-би-си поговорила с источником, знакомым с материалами дела, и выяснила, что Сапегу подозревают по трем статьям УК Беларуси - об организации нарушения общественного порядка и массовых беспорядков, а также разжигании социальной вражды.
25 мая в эфире государственного телеканала СТВ было показано видео, в котором Сапега говорит, что является редактором телеграм-канала «Черная книга Беларуси», публикующем личные данные силовиков, чиновников, судей и журналистов государственных СМИ. Этот канал в апреле был признал в Беларуси экстремистским.
Мать Сапеги в разговоре с Би-би-си высказывала сомнения по поводу этих признательных показаний дочери на видео. «Даже друзья мне звонили и говорили: тетя Аня, вы видите, это не свойственная ей манера. Она раскачивается, глаза в небе. Как будто боится что-то забыть», - говорила Анна Дудич.
Правительства западных стран и международные правозащитные организации считают обвинения против Протасевича и Сапеги политическими и требуют их немедленного освобождения.
