/nginx/o/2021/07/12/13910742t1hf1c7.jpg)
Наверняка многие жители Таллинна, особенно жители районов Ласнамяэ и побережья от Русалки до Рохунеэме, наблюдали, как на закате над морем пролетают парапланеристы. Многих эти полеты завораживают, некоторых пугают, но есть и те, кого они раздражают. Александр Царьков, один из активных пилотов парамоторного клуба «Азимут» и участник таких полетов, сам поднял вопрос полетов парапланов в столице в популярной среди таллиннцев группе в Фейсбуке. «Чтобы завязался диалог», - утверждает Александр.
/nginx/o/2021/07/12/13910750t1h6002.jpg)
"Существует два способа летать на параплане: первый – в свободном полете. В Эстонии этот вид достаточно распространен, но в таких полетах есть сильная привязка к местности, так как для полета нужны восходящие потоки воздуха. Поэтому в Эстонии “свободники” (так мы их называем) предпочитают поля, где быстро нагревается почва, и обрывистый берег в сильный ветер, который отклоняет поток воздуха вверх. Тишина в полете завораживает, - начинает рассказ о специфике перелетов Александр. - Мы же летаем на парапланах, в которых поддержание полета обеспечивается за счет мотора и пропеллера, что в наших условиях открывает значительно более широкий диапазон как погодных условий, так и районов, где мы можем летать. В том числе и в прибрежной полосе Таллинна.
Конечно, в летний период нас можно увидеть чаще – условия лучше. И дело даже не в холоде, а в ограниченных условиях взлета и посадки зимой – снег глубокий, бегать тяжело. А еще ветра, короткий день... Летом же – совсем другое дело! Но тоже есть нюансы: например, полеты осуществляем при скорости ветра до пяти метров в секунду. Можно летать и в более сильный ветер, но удовольствия от такого полета мало.
Как правило днем у нас всегда есть ветер, стихает он обычно ближе к закату и снова поднимается, как только солнце начинает нагревать землю. Отсюда и естественный промежуток времени, подходящий для наших полетов: до 9-10 утра, или за час, два до заката.
За весь же год мы совершаем около пятидесяти-шестидесяти полетов – разбросать на 365 календарных дней - совсем немного (в среднем - раз в неделю).
/nginx/o/2021/07/12/13910751t1ha42a.jpg)
В типичном полёте, воздушной прогулке вдоль таллиннского побережья участвуют два-три пилота, реже до шести, и никогда мы не летали здесь группой более восьми. Больше на такой маленькой территории уже сложно разместиться: повышаются риски столкновения в воздухе, нужна хорошая координация всех участников. Такой полет из развлечения превращается в сложную работу, а для нас это хобби, и каждый полет должен быть максимально интересным, приятным и, что очень важно, безопасным".
Мы собрали наиболее частые претензии таллинцев к парапланеристам и попросили Александра прокомментировать для разъяснения ситуации.
Светлана: - Вы летаете где захотите, разве так можно? Куда смотрит полиция?
- Все воздушное пространство любой страны поделено на определенные зоны и подвержено определенным правилам, - комментирует Александр. - Парапланы, в силу специфики своего полета, как правило летают низко - до 500 метров. Такая высота позволяет летать без специальных разрешений практически на всей территории Эстонии, кроме особых зон, полеты в которых регламентируются, начиная с поверхности земли и либо запрещены вообще, либо регулируются особым способом. Что же это за зоны? Есть запретные зоны, Матсалуский заповедник, к примеру. Есть зоны с повышенной опасностью: внизу тир, и перед полетом необходимо узнавать, активна ли она.
А есть зоны вокруг больших аэропортов, в которых полеты управляются диспетчерами в связи с большой активностью полетов (взлеты и посадки). Для Таллинна это довольно уникальная ситуация в мире, когда такой объект находится в черте города. А город - на берегу моря, где есть огромный спрос на туристические услуги, например, прогулки на вертолете, воздушном шаре. Поэтому транспортный департамент и аэропорт, в том числе на основании нашего запроса, выделили внутри зоны Таллиннского аэропорта специальные зоны, которые занесены на все международные авиационные карты, и где можно совершать полеты с ограничением высоты до 100 метров. Всего в Таллинне таких зон три - две в черте города и одна в районе Йыэляхтме и водопада Ягала.
Когда мы летаем в этих зонах, то перед каждым полетом связываемся с диспетчером аэропорта, запрашиваем открытие этих зон и получаем разрешение. При открытии зоны диспетчер в том числе сообщает нам о другой возможной активности в этих зонах, а также уведомляет воздушный трафик в этом районе о том что в небе могут быть парапланеристы. После окончания полетов в таких зонах мы приземляемся и сообщаем диспетчеру о том, что полет закончен и мы закрываем зону.
Николай: - Вы с жителями считаться собираетесь? После 22.00 над жилыми районами в Ласнамяэ летаете, людям спать не даете.
- Основная проблема, с которой мы столкнулись – это шум. К сожалению, бесшумных моторов еще нет, - отвечает Александр. - На парапланах мы не имеем права летать ночью: они не оснащены специальными средствами, например, опознавательными огнями. По закону мы не активны раньше, чем час до восхода, и позже, чем час после заката. Но нам нужна хорошая видимость, поэтому для себя сокращаем время возможных полетов «от восхода и до заката». Получается, летом мы можем начинать полет в хоть в 5 утра и заканчивать в 11 вечера! Но как же мы будем себя чувствовать, если рано утром пролетим над чьим-нибудь домом и разбудим всех, хотя это будет абсолютно законно? Это как с мотоциклом ночью: проехать с ревом он имеет право, но людям это все равно не понравится.
Включается внутренняя цензура. Именно поэтому мы завели этот разговор. Мы хотим понять, какие еще меры мы можем предпринять, чтобы доставлять людям поменьше неудобств. Мы стараемся не летать над домами. Конечно, лучше облететь, но даже если и приходится пролететь непосредственно над домом, то стараемся лететь как можно выше и как можно быстрее. Наш самый распространенный маршрут – вдоль побережья Пирита, от памятника "Русалке" до конца пляжа. Там нам всегда очень рады: люди машут, фотографируют. Но мы все равно не задерживаемся и как можно быстрее улетаем. Просто потому что мы сами осознаем, что шумим, и что соседнему человеку, который ни нас, ни себя на нашем фоне не фотографирует, а просто отдыхает, мы можем мешать. И это уже не про законы – это про человеческие отношения.
Ольга: - Каждый раз, когда вы летите, я боюсь, что упадете прямо на меня!
- Когда мы начинали летать (а это около двадцати лет назад), техника была менее надежная, адаптировали двигатели от водокачек, крылья шили небольшие полукустарные мастерские - вспоминает Александр. - Сейчас же созданием парамоторного оборудования занимаются большие профессиональные корпорации. Крылья, например, тестируются и имеют сертификаты безопасности.
Основной риск, который у нас есть – это внезапно заглохнувший мотор в воздухе. Но это не значит, что мы камнем падаем на головы людей. Даже с неработающим мотором мы продолжаем полет. Конечно, мы не можем лететь горизонтально, ведь нас ничего не поддерживает в воздухе, мы просто плавно снижаемся и приземляемся. Поэтому одно из правил наших полетов - чтобы внизу всегда была приемлемая площадка для посадки. По этой причине мы никогда не полетим через Старый город или через большой лес Пирита - там просто некуда безопасно сесть. Все наши маршруты спланированы, хоть иногда людям так не кажется.
В Эстонии на полеты на парапланах не нужна лицензия – ее просто-напросто официально никто не выдает. Но это не означает, что любой может взять и полететь, когда захочет и куда захочет. У нас в клубе, например, есть свои внутренние требования, и они работают лучше всяких лицензий. Мы открыты для новых, молодых - в смысле летного стажа - пилотов, но для полетов в сложных условиях, а также зонах повышенного риска и ответственности (такой, в частности, является зона в Таллинне), мы устанавливаем дополнительные требования. Двусторонняя радиосвязь, средства спасения на воде, обслуживания техники… А еще - наличие у пилота определенного опыта, адекватности его реакции. И воздушной дисциплины.
Галина: - Вы бедным птичкам из-за своего шума гнездоваться не даете!
- Я не думаю, что мы беспокоим животных и птиц до такой степени, что мешаем им размножаться. С перелетными гусями мы летим практически на одной скорости, и иногда бывает ощущение, что можно гуся рукой потрогать. На земле они пугаются нас точно так же, как и лису, человека или проезжающую машину.
Конечно, есть запретные зоны, например, полуостров Пальяссааре – там природоохранная зона, гнездовье редких птиц. И хотя нам очень хотелось бы там полетать, и мы даже подавали заявку на включение полуострова в зону полетов, в том числе и эта заявку согласовывают с природоохранным департаментом, который нам отказал с формулировкой: «В охранной зоне – редкие птицы, которых нельзя беспокоить».
Олег: - На таких полетах, наверняка, зарабатываете деньги.
- Каждый раз, когда мы начинаем готовиться к полету в городской черте, на виду у людей, к нам подходят и спрашивают, можно ли прокатиться, где научиться, сколько стоит. На все такие вопросы мы даем адрес клуба, который этим занимается профессионально - на базе аэродрома Куузику, в Рапла - и где мы сами тоже учились когда-то.
Мы же для себя решили, что наши полеты - это хобби, и в общем случае не хотим обременять себя коммерческими обязательствами. Особенно это касается полетов в Таллинне, где ко всему еще добавляется особый статус и хрупкость существующей экосистемы. Коммерческие полеты это «взлет-посадка, взлет-посадка» – дополнительный шум, а самый пик шума – именно на взлете, в одном и том же месте. А еще больше различных рисков, хоть они и минимальные, но не нулевые.
Иногда я могу взять пассажира, но тогда этот полет не будет отличаться от моего обычного полета – то есть не на 10 минут «поднялся в небо, сделал фото, приземлился и берешь следующего», а на час-полтора, разделить со мной все радости и сложности полета. А такой длительный полет не каждый выдержит, да и не дешевое развлечение получится.
Безусловно, положительных отзывов от таллинцев намного больше, чем негативных.
Наталья: - Живу в Пирита. Очень нравится каждый раз смотреть, как стайка парапланов пролетает над домом. Вообще не мешают.
Екатерина: - Как всегда найдутся недовольные. Годами наблюдаю за полетами, это завораживает. И дети мои в восторге каждый раз, когда вы пролетаете мимо нашего дома. Безопасных полетов и ясного неба, недовольных – в глухой лес в тишину!
- Мы летаем двадцать лет, и все эти двадцать лет на нас поступают жалобы, - резюмирует Александр. – Неужели парапланеристы – это самая большая проблема Таллинна? Как видите, законов и правил мы не нарушаем.
Кроме того, мы всегда открыты к диалогу, и я могу привести несколько ситуаций в которых законы и правила не в состоянии урегулировать тонкую грань особых личных интересов, потребностей и предпочтений. Люди, открытые к диалогу, без труда приходят к компромиссу.