Специальный корреспондент газеты «Коммерсантъ» Олег Кашин приехал в Эстонию в рамках подготовки проекта о бывших союзных республиках для портала Lenta.ru. Во время его посещения редакций Postimees и dzd.ee мы не могли не воспользоваться случаем и не задать ему несколько вопросов на актуальные темы.
6 ноября 2010 года на вас было совершено нападение, в результате которого вы получили тяжелые травмы. Как продвигается возбужденное дело? После того как оно было взято под президентский контроль, что-то изменилось?
Оно практически сразу было взято под президентский контроль, и это абсолютно ничего не изменило. Буквально две недели назад Медведев снова сказал то, что он говорит постоянно: что есть круг подозреваемых и вот-вот всех поймают. Это, насколько я понимаю, неправда, просто им нечего уже говорить.
Осенью, сразу после рокировки Медведева и Путина, мое дело отобрали у следователя, который его вел больше года, передали новому, который за все это время ни разу не вышел со мной на связь. Я его сам нашел, предложил хотя бы познакомиться. А он мне заявил, что читает мое дело, и попросил его не беспокоить. Я понял, что он это дело начинает вести с нуля, в этом смысле перспективы довольно печальны.
Вы по-прежнему убеждены, что за нападением на вас стоит организация «Наши»?
Есть фраза, по которой я выиграл суд с «Нашими», она звучала как «Я не сомневаюсь в якеменковской версии». Ее я имею законное право повторять. Но, в общем, да, конечно.
Что станет с прокремлевскими организациями типа «Наших», когда Путин будет переизбран? Расформируют за ненадобностью или, напротив, станут активнее использовать, чтобы заглушить недовольных?
Я не склонен вообще никак связывать это ни с судьбой Путина, ни с судьбой Медведева, потому что это был проект Владислава Суркова…
Который сейчас в опале…
Он реально в опале и теперь занимается модернизацией — вот как раньше у нас занимались сельским хозяйством, а теперь у нас вместо этого модернизация, то есть министерство ничего. Поэтому тут можно утверждать, что отставка Суркова по ним бьет.
Василий Якеменко, лидер «Наших», уже сказал, что уйдет. И начавшееся вокруг них движение, в частности, скандальное вскрытие электронных почтовых ящиков, за которым все мы следим, мне кажется, тоже неспроста произошло именно теперь. Конечно, их сливают.
Председатель парламентской комиссии по иностранным делам Марко Михкельсона высказал мнение о том, что «Наши» утрачивают политическое влияние в России. Насколько сильным это влияние было?
Оно было и выражалось в совершенно разных вещах. Первичным было то, что они купались в океане денег — неконтролируемых, неподотчетных, их тратили на что угодно, иногда на совершенно бессмысленные вещи, если верить тому же русскому Викиликсу. Вроде того, что человек должен был прийти в маске Медведева и танцевать возле Кремля, это снимали на видео и вывешивали на YouTube. Зачем это было нужно — я не понимаю.
Что касается их нынешнего влияния, в субботу, когда проходила акция протеста на Болотной площади, на Поклонной проходил антимитинг в поддержку Путина. «Наши» в нем уже не участвовали. Кремль уже напрямую давил на компании, чтобы они сгоняли своих сотрудников, молодежи там не было — это, на мой взгляд, важный показатель.
Из переписки пресс-секретаря «Наших» Кристины Потупчик стало известно, что «нашисты» были причастны к организации вахты памяти около Бронзового солдата в Таллинне. Как вам кажется, опала «Наших» каким-то образом скажется на их деятельности в Прибалтике?
Насколько я могу судить, безотносительно «Наших», тема ежегодных маршей фашистов в Прибалтике и т.п. останется навсегда, даже если Якеменко не будет. Персонажей, готовых подхватить эту тему, у нас достаточно.
Почему россиян и российскую власть в связи с Эстонией гораздо больше волнуют проблемы истории, чем, к примеру, перевод русских школ на эстонский язык?
Потому что гражданам России глубоко наплевать на все то, что происходит за пределами Российской Федерации. И это, наверное, объективный процесс. А что касается нездорового интереса к Ваффен СС — путинским годам мы обязаны посмертной гальванизацией брежневского культа войны, который используется для решения текущих задач.
Есть Путин, он как бы продолжает дело победителей, то есть, обижая дело Путина, ты плюешь в душу ветеранам. Не удивительно, что в этих же письмах «Наших» звучали такие предложения вроде «А вот давайте приведем ветерана на «Эхо Москвы», и он там скажет Венедиктову: «Как тебе не стыдно, Венедиктов?». Это очень вредит самим ветеранам, которых превращают в разменную монету, используют абсолютно пошлым и мерзким образом.
То есть можно сказать, что «нашисты» и околокремлевские организации своим участием просто дискредитировали тему Великой Отечественной войны?
Во многом. Надеюсь, что не навсегда, но они ей очень сильно повредили. Даже в 90-е годы у нас эта тема была более святой, чем теперь.
Каким образом порядочный человек может, с одной стороны, чтить память тех, кто пал в борьбе с фашистами, а с другой — не быть ассоциированным с Кремлем?
Наверное, следует просто отойти от всех официальных способов выражения почтения к Победе — от георгиевских лент до парадов. Просто игнорировать их. Есть братские могилы, есть панихиды 22 июня и есть живые ветераны, которым надо дарить цветы и обнимать их.
У нас недавно предложили установить в Таллинне памятник Ельцину. Как вам нравится эта идея, заслуживает он этого?
Я думаю, что у вас его особенно не любят, потому что в 1991 году, когда были все эти события в Риге, Вильнюсе и Таллинне, он был всецело на стороне сепаратистов, а русское население просто не замечал. Поэтому я отношусь к этой идее как к очень странной.
Где-где, а уж в Прибалтике ставить памятник Ельцину не стоит. Это же он создал систему, в которой мы сейчас живем. Путинская система — насквозь ельцинская. Если бы не было выборов
1996 года, где Ельцин просто украл победу у Зюганова, то не было бы чуровских выборов сейчас — тех, против которых мы протестуем. Поэтому большое спасибо за свободу надо говорить, конечно, Горбачеву, но до памятников Горбачеву мы еще не созрели ни здесь, ни в России.
Какой вам представляется Эстония из России?
Я в январе впервые побывал в Эстонии и в принципе ничего неожиданного не обнаружил, потому что заранее существовал стереотип. Его сформулировал Леонид Парфенов в фильме про Горбачева. Он состоит в том, что конечным бенефициаром всего придуманного Горбачевым и во многом стихийного оказалась Эстония, которая из провинции большой советской страны превратилась в часть Евросоюза, еврозоны.
То есть идеалистической эта картина не была — понятно, что не все хорошо. Но понимаешь и то, что если бы Эстонская ССР сохранилась как субъект нашей большой страны, все было бы хуже.
Есть ли у вас какая-то разница в представлениях об Эстонии и Латвии?
Я знаю, что москвичи их все время путают, но я родом из Калининграда, и меня обижает, когда путают, например, Литву и Латвию. А Эстония даже в советское время стояла особняком, в отличие от Литвы и Латвии, которые всегда шли через запятую.
Эстония — это совершенно другой язык, совершенно другие культурные связи и ассоциации. Это Финляндия, Швеция и Солженицын, который именно у эстонцев писал «Архипелаг ГУЛАГ». Нет, перепутать Эстонию и Латвию, по-моему, невозможно.
Отношения между Россией и Эстонией не столь хороши, как нам хотелось бы. Что должно произойти, чтобы это изменилось?
Скажу банальность, но для этого должна смениться власть в России.
В какой перспективе это вероятно?
Я думаю, что это вероятно, хотя не сомневаюсь, что Путин в марте победит, вернее, объявит о победе. Но я также не сомневаюсь, что шести лет, которые он себе запланировал, у него нет.
Что-то произойдет во время третьего срока Путина?
Может быть, это странный пример, но вот, пожалуйста: в Петербурге полицейские забили до смерти 15-летнего мальчика, который случайно шел по улице. Они его забрали и убили. Это попало в прессу, вызвало большой скандал, министр отправил в Петербург комиссию с расследованием.
После этого глава петербургской полиции, который не заинтересован в том, чтобы к нему приезжала комиссия, делает публичное заявление, что приезд этой комиссии помешает полицейским Петербурга обеспечивать политическую стабильность перед выборами.
То есть такой прямой шантаж. Я хочу сказать, что на самом деле любые серьезные перемены в России начнутся не тогда, когда на площадь выйдет в два раза больше народу, чем теперь, а когда номенклатура второго эшелона поймет, что нынешняя власть, Путин, который стал гораздо менее адекватен, чем в начале первого своего срока, им не нужны. Когда расколется номенклатура, расколется элита, тогда в России будут перемены.
Олег Кашин
· Родился 17 июня 1980 года в Калининграде.
· В 2003 году окончил Балтийскую государственную академию рыбопромыслового флота по специальности «судовождение на морских путях». Кашин дважды ходил в море на парусном судне «Крузенштерн», участвовал в международных парусных регатах.
· С 2001 года занимается журналистской деятельностью. После переезда в Москву в 2003 году работал корреспондентом в газетах «Коммерсантъ», «Известия», журналах «Эксерт», «Русский журнал», «Медведь» и др.
· В 2009 году вернулся в издательский дом «Коммерсантъ», с 2011 года — работает специальным корреспондентом.
· Занимался темами молодежных политических объединений и проблемой Химкинского леса, за что неоднократно подвергался физическим нападениям. 6 ноября 2010 года Олег Кашин был жестоко избит двумя неизвестными лицами. Журналист получил переломы ног, верхней и нижней челюстей, сотрясение головного мозга, травматический отрыв фаланг пальцев.