«Я общаюсь с великими и пишу оперы для детей»

Владимир Игнатов: «Прекрасное от безобразного отличается совсем чуть-чуть». Фото: Елена Поверина

Известный композитор, пианист и педагог Владимир Игнатов к своему юбилею подошел не с пустыми руками: 12–13 февраля в Центре русской культуры состоялась премьера его новой детской хоровой оперы «Зимняя сказка». Премьерные показы стали дебютом для коллектива Детской оперы, недавно созданной в Центре русской культуры.

Привыкать нужно с детства

Весь 2022 год театр только еще будет наполняться репертуаром, но Игнатов уже знает, что следующей премьерой станет оперная постановка «Трубочист» о том самом персонаже из Старого города, которого создал известный эстонский скульптор Тауно Кангро. «Опера написана на мой собственный текст. Автор скульптуры остался доволен нашей задумкой», – подчеркнул композитор.

Человек-оркестр Игнатов фонтанирует идеями, в его творческом процессе не возникает пауз. Он проводит на рабочем месте и пропадает за инструментом сутки напролет. И как результат в его багаже – более 15 детских опер, циклы лекций, сборники стихов и несчетное количество фортепианных концертов.

Есть и мечты. Приучить детей к оперному языку – одна из них.

– Ваша увлеченность детской оперой с годами только растет. Дело уже дошло до того, что вы открываете Детский оперный театр. То ли еще будет?

– Дело в том, что в консерватории я готовил себя к пианистической карьере, а композиторский факультет заканчивал лишь в музыкальном училище. По молодости я полагал, что в музыке так много прекрасного, что нет никакой нужды добавлять туда что-либо еще и от себя. С годами стало очевидно, что детской музыки у нас все-таки недостаточно. И я начал с того, что написал несколько сборников несложных пьес для музыкальных школ – они исполняются и в Таллинне, и в Петербурге.

Недостаточно не только детского репертуара, но и музыки, приучающей детей к оперному языку. Современные дети даже не знают, что такое опера, кантата или соната. Если спросить на улице у первого встречного, сколько симфоний написал Моцарт, то можно услышать в ответ: «Одну». А их ведь сорок одна! И всё шедевр на шедевре. Так и появилась у меня идея рассказывать детям о классике.

Хотелось бы, чтобы люди как можно больше слушали прекрасной музыки. И для этого нужно просто с детства привыкнуть к оперному музыкальному языку, который совершенно отличается от того, что звучит на танцевальных площадках.

Конечно, ведущие оперные театры уделяют немало внимания воспитанию юной публики, но вот чего точно нет в их репертуарах – так это детской оперы, где дети поют детям. Эта идея меня и захватила! Я уже несколько лет этому предан. Иногда пишу музыку на тексты популярных сказок Чуковского, Самойлова или Пушкина. Иной раз использую слова моих друзей и знакомых – поэтов, которых высоко ценю. В частности, моя новая детская хоровая опера «Зимняя сказка» написана на текст великолепной поэтессы Лены Лариной, специально сочинившей слова для оперы.

Лозунгом Детской оперы будет: «Опера – это весело!» и «Дети – детям». Напомню, что великий композитор Цезарь Кюи написал несколько детских опер, но они созданы как взрослые оперы и надо признать, не настолько прекрасны, как обычные оперы. И получается, что ставить такие оперы – смысла нет.

В оперу за наслаждением

– Когда же можно будет записываться в Детскую оперу?

– Идея ее создания уже сейчас реализовывается. Премьерные показы «Зимней сказки» стали первой работой будущего театра. Детская опера была зарегистрирована пару месяцев назад и теперь нужно обрасти репертуаром. Что касается исполнителей, то здесь мне есть на кого опираться – на базирующийся в ЦРК хоровой коллектив «Аллегро» Светланы Заугаровой. Эти дети могут спеть практически все, что я написал – и в унисон, и на три голоса. Кроме того, есть Русское филармоническое общество, которое нам поставляет взрослых солистов.

Детская опера нужна для того, чтобы у ребят был хороший музыкальный вкус. И однажды, оказавшись в опере, эти люди будут понимать, что там происходит. Они будут ходить на оперу и балет, получая огромное наслаждение от сочетания музыки, голоса, танца. Взять хотя бы «Кофейную кантату» Баха – это всего лишь реклама кофе, но какое наслаждение ее слушать! Изумительная музыка!

Следующий шаг нашего коллектива – оперная постановка «Трубочист». Это спектакль о том самом персонаже из Старого города, автором которого является известный скульптор Тауно Кангро. Он, кстати, остался доволен нашей задумкой. Опера написана на мой собственный текст. Городская легенда оживает в музыке.

Примерно половина всей моей творческой деятельности связана с написанием детских опер, вторая половина – это исполнительство, еженедельные концерты-лекции по утрам в малом зале ЦРК. Каждую неделю я выхожу к слушателям с новой программой. Это довольно большой труд. И, знаете, очень много людей готовы слушать академическую музыку.

– Отрадно, что Центр русской культуры может позволить содержать в штате своего собственного композитора и заказывать ему оперы. Большая роскошь по нынешним временам!

– Я пишу оперы без заказа, по зову сердца. Еще Шуман сказал, что в мире написано столько прекрасной музыки, что жизни не хватит переслушать всё самое лучшее. Считаю, что не стоит отвлекаться на пустяки. Я каждый день общаюсь с великими – с Бетховеном, Моцартом, Шопеном – через ноты. Это же так здорово!

– Вы считаете себя эстонским композитором?

– Я считаю себя пианистом. По диплому я педагог, пианист, ансамблист, концертмейстер, причем за подписью самого Павла Алексеевича Серебрякова (советский пианист, ректор, профессор Ленинградской консерватории – прим. ред.). Не хочу профессионализироваться как композитор, потому что в таком случае мне бы пришлось писать по необходимости. И тогда можно только испортить всё дело. Если я просыпаюсь со стихом в голове, я его тут же записываю. Но заставлять себя писать не смогу.

Исполнительство – это моя настоящая профессия. За роялем иногда бывает и трудно, хотя я точно знаю, как эти трудности преодолеть. Даже блестящий виртуоз, пианист Бузони говорил, что жизни не хватит, чтобы выучить 106-й опус Бетховена. Все остальные мои увлечения – это дилетантство, включая сочинение стихов. И в этом деле мне безумно легко (улыбается).

У Бога есть тумбочка для нот

– Вы никогда не думали о том, чтобы выходить с вашим творчеством на более широкие горизонты? Или предпочитаете не терять на это время?

– Предпочитаю. Думаю, что, если после меня останется хоть что-то ценного, люди захотят использовать мое наследие и дальше. Ничего другого мне и не надо.

– Ваша главная черта?

– Любовь к музыке. Это великая наука, где человеком уже многое разгадано. Познавая ее, я все больше и больше в нее влюбляюсь. Честно говоря, думаю даже, что это прямой путь к Богу. Если, конечно же, речь идет о настоящей музыке.

Меня часто спрашивают, как отличить хорошую музыку от плохой? Я отвечаю, что прекрасное от безобразного отличается совсем чуть-чуть. И очень важно иметь вкус, чтобы это распознать. Представьте себе, что у Бога есть тумбочка для лучших образцов нот. Что туда может попасть? Полагаю, что Бах и Чайковский могут, а вот Лоза – вряд ли.

– Ваша идея о счастье? Что такое счастье?

– Я абсолютно счастлив. И счастлив именно тем, что в состоянии считать ценными именно ценные вещи, а не пустышки. У меня вызывает наслаждение то, что действительно достойно вызывать наслаждение.

– Счастье – это наслаждение?

– Конечно! Счастливый человек наслаждается музыкой или общением. Я наслаждаюсь общением с гениальными людьми через ноты. И я счастлив, что могу себе это позволить – взять ноты и наслаждаться.