Кубитс: Шевчуку будет только спокойнее, если его не станут в ближайший год звать в Эстонию с концертами

• Риск отмены выступлений артистов с сомнительной репутацией будет оставаться всегда
• Эстонский пограничник может ничего не знать о гражданской позиции Юрия Шевчука
• Полноценное восстановление российско-эстонских культурных отношений невозможно без смены режима в РФ

В очередной передаче портала Rus.Postimees, посвященной военной обстановке в Украине и международной политической ситуации, общественный деятель, руководитель целевого учреждения Kultuuripartnerluse SA Меэлис Кубитс среди прочего ответил на вопросы, касающиеся запрета на въезд в Эстонию поддерживающих российскую агрессию артистов и возможности введения в отношении России «культурного эмбарго».

- Вчера стало известно, что с 22 апреля Филиппу Киркорову запрещен въезд в Эстонию. Запрет действует до апреля 2027 года. Помимо Киркорова, пятилетний запрет на въезд был установлен и для певицы Полины Гагариной. Это на самом деле только пятилетний запрет, или, быть может, пожизненный? Ведь даже после победы Украины в войне вряд ли Киркоров и Гагарина когда-нибудь извинятся за свою поддержку режима Путина. Можно ли их будет когда-нибудь «реабилитировать»?

- Творческие люди часто с легкостью меняют свои взгляды. Все мы видели, как Анна Нетребко быстро отреагировала на появившиеся плохие перспективы для ее карьеры. Сначала она делала одни заявления, потом немного подумала и стала говорить уже совершенно другое. Так что от творческих людей можно ожидать чего угодно. Я вообще не исключаю, что очень многие из тех людей, кто, быть может, не агрессивно, а молчаливо поддерживает войну, со временем получат возможность вернуться на какие-то европейские сцены. Не знаю, какой срок для этого потребуется.

Здесь нужно иметь в виду, что мы сейчас больше говорим об этом сквозь призму двусторонних российско-эстонских отношений. Но есть еще и фактор третьей стороны, Украины. И министр культуры Украины, и вообще украинское общество не то чтобы требуют, но настоятельно просят мировую общественность не пускать определенных российских культурных деятелей на международные площадки. Поэтому если какие-то артисты снова получат формальную возможность выступать в Эстонии через несколько лет, риск отмены их концертов будет оставаться всегда. Так как, например, то же украинское общественное мнение все равно сможет организовывать давление.

- В первой половине апреля с интервалом в один день в Таллинне было заявлено проведение двух концертов, группы «Ляпис Трубецкой», можно сказать, заново собравшейся ради того, чтобы оказывать поддержку ставшей жертвой российской агрессии Украине, и группы «Руки вверх», которая не только предельно лояльна путинскому режиму, но и неоднократно ездила с концертами в последние годы в Крым и даже в так называемые «народные республики». Сейчас приезд группы «Руки вверх» в Эстонию, после принятого правительством решения, наверное, уже невозможен, но вы предложили заморозить все культурные отношения с Россией как минимум на год, чтобы не оставить даже малейшей возможности выступить здесь тем российским артистам или деятелям культуры, которые если даже не поддерживают, то и не осуждают войну. Можно ли делать исключения для каких-то артистов, чья антивоенная и проукраинская позиции очевидны?

- Во-первых, среди российских артистов надо четко выделить такую группу, как эмигранты. Это артисты или деятели культуры, которые уехали из России и не вернутся туда до тех пор, пока в России не сменится власть. Алла Пугачева, Максим Галкин, Оксимирон, Борис Гребенщиков — это все те люди, которые вряд ли собираются возвращаться в Россию при нынешнем режиме. Возможно, и у Земфиры такие же настроения. Она пока ведет себя довольно молчаливо, но мне кажется, что она тоже сделала такой выбор. Это люди, которые сейчас живут на Западе, поэтому к ним нужно относиться как к эмигрантам. Я полагаю, что если в Эстонии найдутся какие-то организаторы концертов, которые захотят с этими артистами работать, то не возникнет никаких проблем.

Что же касается тех музыкантов, которые имеют ясную антивоенную позицию, но остаются в России и, вероятно, собираются там жить дальше, как, например, Юрий Шевчук, то я думаю, что всем в этой ситуации будет легче, включая самих этих музыкантов, если мы договоримся, что в течение ближайшего года мы их не приглашаем. Конечно, было бы хорошо поддержать тех людей в России, которые открыто выступают против этой чудовищной войны, однако никак нельзя быть уверенным, что этих людей выпустят из России: мы не можем знать, как поведут себя в отношении них какие-то эстонские чиновники на границе, которые просто не имеют понятия, какие песни поют эти артисты и какое у них отношение к войне. Они могут не знать, кто такой Шевчук. Также не стоит забывать, что в Эстонии появилась новая целевая аудитория — украинские беженцы, у которых может быть свое восприятие ситуации. Поэтому я думаю, что все только выиграют, если российско-эстонские культурные отношения в таком формате будут поставлены хотя бы на год на паузу.

- Достаточно ли для того, чтобы сейчас позитивно воспринимать какого-то российского артиста, знать о его нынешней подчеркнуто антивоенной и антипутинской позиции? Или же не стоит забывать о том, что они говорили раньше и чем занимались? Иван Ургант и Максим Галкин сейчас против войны, но были суперзвездами телеканалов, занимавшихся самой гнусной пропагандой, Чулпан Хаматова переехала в Ригу и тоже против войны, но призывала голосовать за Путина и говорила, что лучше Северная Корея, чем революция, Андрей Макаревич с удовольствием проводил время с Дмитрием Медведевым, Борис Гребенщиков приятельствовал с Владиславом Сурковым…

- Я думаю, что, например, Андрей Макаревич искупил грех своей дружбы с Медведевым, хотя, конечно, в свое время выглядело довольно обидным дистанцирование Макаревича, БГ и всей русской рок-тусовки от Шевчука после той известной встречи музыкантов с Путиным, на которой Шевчук осмелился задать Путину такие вопросы, которые никто Путину так прямо никогда не задавал. Но сейчас стоит признать, что когда Макаревича начали травить в 2014 году, он этот удар держал мужественно и вел себя очень достойно. Так что я полагаю, что Макаревича вполне можно извинить за какие-то произнесенные в прошлом сомнительные слова.

Если же мы говорим о Чулпан Хаматовой, то я думаю, что она сделала невероятные вещи для российской медицинской системы. Она создала, по сути, альтернативный механизм финансирования лечения детей и вкладывала в это дело всю свою душу. В какой-то момент на этом пути она пересеклась с властью, и после этого пересечения была вынуждена пойти на определенные компромиссы. Вряд ли она сейчас гордится этими компромиссами, но тут уже вступает в силу вопрос моральных весов. Только сама она знает, насколько в спасении какого-то количества детских жизней могла помочь запись какого-то агитационного ролика.

- Как вы считаете, насколько уже не в эстонском, а в международном масштабе должно быть сейчас строгим эмбарго на российскую культуру? Например, Каннский кинофестиваль в этом году сделал одной из главных своих тем поддержку Украины, но при этом многие эксперты критикуют оргкомитет за то, что на фестиваль допущено российское кино, в том числе и в главный конкурс, где покажут фильм Кирилла Серебренникова. Каннский оргкомитет оправдывается тем, что у Серебренникова репутация жертвы путинского режима, что он долго сидел в РФ по сфабрикованному обвинению под домашним арестом, но при этом в самой России у некоторых режиссеров есть обида на каннское решение пригласить Серберенникова исключительно на основе его репутации, хотя его новый фильм довольно аполитичен, в то время как некоторые работы российских авторов, содержащие довольно жесткую критику путинизма, были Каннским фестивалем отвергнуты. Как тут находить правильный баланс? Или проще «отменить» всю русскую культуру, условно говоря, на тот же один год?

- Каннский кинофестиваль — это грандиозная художественная институция, масштаба «Метрополитен-оперы», абсолютно суверенная, и, конечно, она совершенно самостоятельна в принятии решений. Я не знаю, какова была аргументация оргкомитета фестиваля, но ясно, что фестиваль счел правильным принять именно такое решение. Однако даже Каннский кинофестиваль должен принимать во внимание связанные с такими решениями риски. Поэтому нельзя полностью исключать вероятность того, что кого-то присутствие в каннском конкурсе фильма Кирилла Серебренникова может побудить взять с собой на сеанс помидоры. У кого-то из спонсоров могут возникнуть из-за этого фильма сомнения. Однако пусть об этом думает сам Каннский фестиваль. Что же до Эстонии, то мы — пограничная страна с Россией. Между Таллинном и Санкт-Петербургом существуют очень глубокие культурные связи. Очень значительная часть эстонской культурной элиты получила свое образование в питерских вузах. Я очень надеюсь, что когда-нибудь российско-эстонские культурные отношения восстановятся, но ясно, что это не может произойти при нынешнем российском режиме.

Смотрите передачу целиком в повторе!