После того, как министр образования Лийна Керсна (Партия реформ) и генеральный директор Языкового департамента Ильмар Томуск выразили сожаление по поводу низкого уровня обучения эстонскому языку в русскоязычных школах, Postimees попытался понять, что же в них происходит на самом деле. Первое впечатление – как с разбега головой об стену.
В Маардускую гимназию нам попасть не удалось, хотя мы и получили любезное приглашение мэрии. На своем отказе настояла директор школы Юлия Розова: «Вы пишете статью о том, что в нашей стране преподавание эстонского в русских школах находится на низком уровне. Мы не хотим, чтобы наша школа упоминалась в СМИ в таком контексте. Поэтому посещение школы невозможно».
Попытка прийти в русскую гимназию Хааберсти также не привела к результатам. Директор школы Ирина Антонюк ответила, что мнение уже сформировано, так что и говорить не о чем. Видимо, госпожа директор таким образом отсылала к статье, где Керсна и Томуск выражали озабоченность низким уровнем владения эстонским языком.
Директор Мустамяэской гуманитарной гимназии Виктория Шаповалова не приняла нас, сославшись на период экзаменов. Аналогичным образом отвертелся и Денис Преснецов, директор Таллиннской гимназии Ляэнемерe.
Пока мы переписывались с Андреем Канте, директором Ласнамяэской гимназии, поступил звонок от Лууле Кёслер, директора Таллиннской гуманитарной гимназии, которая любезно была готова познакомить нас с работой русскоязычной школы. Вторым пошел на уступку Андрей Канте.
/nginx/o/2022/05/23/14572039t1h0327.jpg)
Таллиннская гуманитарная гимназия, расположенная на улице Койду, – одна из крупнейших муниципальных школ столицы. Наряду с директором, школу согласились обсудить завуч Аннели Юхкама (на фото) и советник по преподаванию предметов на эстонском языке Анне Пипар.
По словам Юхкама, первый эстоноязычный класс школы был открыт в 1995 году, и каждый год в него набираются русскоязычные дети, которые учатся на эстонском языке с первого класса до окончания гимназии. У них всегда есть классный руководитель с родным эстонским языком. Остальные дети начинают учиться на русском языке.
«Это несчастье русской школы и проблема, которую правительство никак не решает. Как можно выучить эстонский язык, если с первого по третий класс он идет два урока в неделю, а русский как родной – семь уроков?» – разводит руками Анне Пипар.
Тем не менее гимназия добилась прогресса. В 2004 году было введено позднее языковое погружение – с шестого класса 60 процентов предметов изучаются на эстонском языке. Через два года школа решила начать преподавание наук и искусств на эстонском языке во всех классах основной школы.
«Ситуация была сложной, русскоязычные учителя начальных классов боялись за свои рабочие места, – говорит Пипар. – На эстонском языке трудно идет природоведение. Мы тогда сформировали несколько групп, чтобы дети с более слабыми языковыми навыками тоже имели возможность учиться».
«В шестом классе природоведение на эстонском языке заканчивается. В седьмом дети снова учатся на русском, изучая основы физики и химии. Мы также предлагаем уроки биологии или географии на эстонском языке, и часто выбираются оба предмета», – добавляет Юхкама. Искусство, труд, музыка и физкультура также преподаются на эстонском языке, но это зависит от наличия учителей, которые знают язык.
Результаты недавних языковых тестов не стали неожиданностью – более половины четвероклассников не говорили по-эстонски на уровне А1, потому что начало их учебы совпало с коронавирусной пандемией. Маленькие дети плохо успевали по онлайн-дисциплинам, просыпали по утрам, не справлялись с компьютером.
Итоговая работа седьмого класса, в свою очередь, показала, что 60% из них не говорят по-эстонски на уровне А2. «Каждую весну мы набираем детей на свободные места в школу. Иногда я спрашиваю, как выглядел у рок эстонского языка в предыдущей школе. Ребенок отвечает, что мы говорили по-русски, а упражнения делали на эстонском», – констатирует Пипар.
В этом году в Ласнамяэской гимназии будут учиться 1353 ученика. Школа активно принимает участие в певческих и танцевальных праздниках, а также участвует в пилотной программе «Eesti keel selgeks» («Выучим эстонский»), запущенной таллиннской горуправой и Министерством образования и науки, которая позволяет учиться вне класса, например, на встречах с учениками эстонских школ.
По словам директора Андрея Канте, раннее погружение начинается здесь с первого класса. Есть и классы с углубленным изучением эстонского языка. В следующем году школа постарается обеспечить этим классам 40–50 процентов преподавания предметов на эстонском языке. Увеличить показатель не получается из-за нехватки учителей. «Вакансии открыты с начала марта, но у меня нет кандидатов даже на должность учителя эстонского. Это ненормально!» – сетует директор.
«Если мы хотим, чтобы на эстонском языке преподавалось больше предметов, государство могло бы этому помочь», – считает Канте. – Даже если школа может покрыть только 20 процентов предметного обучения из заявленных 40, поддержку нужно обеспечить». Прежде всего, гимназические места заполняются учащимися из классов языкового погружения и теми, у кого было преподавание предметов на эстонском языке. Лучшие из так называемых обычных классов также поступают в старшие классы средней школы, но им приходится там очень тяжело.
«Многие выпускники основной школы сдаются, потому что 60 процентов обучения на эстонском – это очень трудно», – говорит Канте. На упреки Языкового Департамента и Министерства образования и науки директор отвечает, что система образования уже долгое время в кризисе. Имеющимися человеческими ресурсами качественное образование обеспечить невозможно.
«С нового учебного года детей следует учить эстонскому языку пять часов в неделю вместо прежних двух часов. В противном случае нет смысла ждать результатов», — говорит Канте.
Директор Ласнамяэской гимназии Андрей Канте пригласил четырех выпускников средней школы на встречу с Postimees, чтобы поговорить о том, чего не хватает при обучении государственному языку. Все они – Алиса, Яна, Дарья и Никита – хотят продолжить обучение в эстонских вузах.
По словам Алисы, русская молодежь часто не владеет эстонским языком на уровне, позволяющем общаться с эстонцами. «Если бы я начала учить эстонский еще в раннем детстве, сейчас моя ситуация была бы намного лучше. Я ходила в русскоязычный детский сад, в школе была в классе погружения, но и это, к сожалению, не слишком улучшило мои языковым навыкам. На самом деле я начала учить эстонский язык только в шестом классе», – рассказала девушка.
По мнению Яны, «русские не живут в каком-то своем «пузыре» в Эстонии. Так быть и не должно. Если какой-то житель Ласнамяэ думает, что вокруг него одни русские и что эстонский не нужен, это ограничивает его жизнь. Русские, не изучающие язык, лишают себя возможности чего-то добиться в стране и быть полезными обществу», – сказала она. По словам Яны, интеграции способствовали бы совместные проекты эстонских и русских школ.
Никита признался, что ему крупно повезло: родители отдали его в эстонский детский сад, когда ему было три года. «Я бы сказал, что все ученики нашей школы говорят по-эстонски на базовом уровне. Проблема в том, что они не хотят научиться большему, потому что нет мотивации. Да, есть те, кто учится, но мне кажется, что немногие имеют четкую цель, достижения которой ждут в будущем». По словам юноши, у молодежи нет желания учиться, потому что все уроки очень скучные.
Дарья согласилась с утверждением Никиты и добавила, что системе образования пора измениться, а не ограничиваться устранением частных недостатков. «Нас обязательно должны учить эстоноязычные учителя. У нас система 60/40, но учителя все равно русские, и на уроках они не говорят на чистом эстонском. Это все-таки очень странно, когда ты сидишь на уроке, который идет на эстонском языке, и понимаешь, что учитель говорит неправильно», – добавила Дарья.
• в начальной школе это два урока в неделю
• уроки проходят на русском языке
• катастрофически не хватает учителей эстонского
• с предметниками на эстонском языке все еще хуже
• учителя сами едва говорят по-эстонски
/nginx/o/2017/06/16/6789157t1hfb1d.png)