Ценой невероятных усилий всего украинского общества на Луганщине удалось избежать повторения трагедии Азовстали. Вооруженные силы Украины и мирных жителей удалось вывести из Северодонецка даже при полностью разрушенных мостах. ВСУ укрепились на новых рубежах, а гражданских эвакуировали в Днепр и другие более спокойные на данный момент города. Некогда цветущий аграрный и промышленный регион Украины превратился в руины.
Вечер 24 февраля многие жители подконтрольной Украине Луганской области встретили уже в оккупации. Генеральный штаб Вооруженных сил Украины (ВСУ) принял решение быстро отвести войска от ряда городов и сел области. Это была вынужденная мера, чтобы избежать окружения крупной группировки украинских войск.
В первые часы вторжения ВСУ отвели войска от Станицы Луганской и попытались закрепиться в городе Счастье на берегу реки Северский Донец. В результате боев городок несколько раз переходил из рук в руки. В те дни свои основные силы Россия бросила на захват Киева, Харькова, Мариуполя и Херсона.
В самопровозглашенной ЛНР местная власть провела массовую мобилизацию и поставила под ружье тысячи человек. Эта тактика забрасывания передовой огромными человеческими ресурсами в конце концов оправдала себя: под натиском противника украинские войска были вынуждены отступить к линии Рубежное – Северодонецк – Лисичанск – Попасная – Золотое.
Проснулись в оккупации
Для жителей Луганщины, подконтрольной Украине, ситуация в феврале развивалась трагически: буквально за несколько дней местное население оказалось в оккупации. Второго марта жители Старобельска, Сватового и других городов на севере Луганской области уже выходили на массовые митинги с украинскими флагами в руках. Они в прямом смысле слова своими телами пытались останавливать колоны российской бронетехники.
Стратегически важный для наступления российских войск город Попасная с первых дней попал под жесточайшие авиа- и артиллерийские удары. Обстрелы велись настолько плотно, что организовать эвакуацию местных жителей было практически невозможно. В итоге 90 процентов местного населения все-таки удалось эвакуировать, но этот процесс затянулся до 8 мая, когда Попасная перешла под контроль российских войск.
На подступах к Попасной оборону держали бойцы Львовской 24-й механизированной бригады. Бригада понесла жесточайшие потери личного состава, но держалась до последнего. Отвести войска пехотинцам пришлось лишь после прорыва российских сил в районе города Золотое, где возникла опасность котла.
На другом конце области, в городе Рубежное, ожесточенное сопротивление российским войскам оказывали бойцы бригады быстрого реагирования Национальной гвардии Украины. Именно это подразделение 24 февраля приняло первый бой в Гостомеле, когда российские войска пытались занять аэропорт имени Антонова. В Луганскую область нацгвардейцы были переброшены сразу после отступления российских войск от Киева и Черниговской области.
В Рубежном бои велись за каждую улицу. Осознав, что уличные бои могут затянуться на долгие месяцы, оккупанты при помощи авиации и дальнобойной артиллерии стали равнять город с землей. Обстрелы велись практически по каждому дому, где могли располагаться хоть какие-то очаги сопротивления. К третьему месяцу жесточайших боев за Попасную, Лисичанск и Рубежное основные действия сосредоточились на подступах к Северодонецку, где расположилась вся наиболее боеспособная группировка украинских войск на этом направлении. Третьего июня к ВСУ присоединился иностранный легион, в составе которого на стороне Украины служат добровольцы из разных стран мира.
Эксперты тоже ошибаются
Многие военные эксперты Украины предполагали: если падет Северодонецк, тут же под контроль российских оккупантов перейдут Луганская и Донецкая области целиком. Тем не менее 24 июня Северодонецк перешел под контроль российской армии, а украинские силы практически без потерь отошли за реку Северский Донец. Однако сразу после взятия Северодонецка российская группировка практически остановила свое наступление. В результате последовавших прицельных ударов из американских ракетных систем HIMARS по складам с вооружением количество обстрелов украинских городов на этом направлении уменьшилось в разы. Очевидно, что логистике оккупационных войск был нанесен значительный урон.
Сегодня ожесточенные бои ведутся вблизи административных границ Луганской и Донецкой областей. Теперь под обстрелами российской артиллерии находятся города Бахмут, Славянск и Краматорск. Очевидно, что на достигнутом оккупанты останавливаться не собираются, но и украинские войска тоже не сидят сложа руки. В своем обращении к народу 18 июля президент Украины Владимир Зеленский заявил, что за пять месяцев украинской армии удалось освободить 1028 населенных пунктов Украины и этот процесс будет продолжаться. Ближайшие бои ожидаются на юге Украины, а это означает, что у Луганщины также есть, пусть пока и небольшой, шанс на освобождение.
Нынешняя оккупация Луганской области еще с 2014 года неоднократно анонсировалась пророссийскими силами как неизбежный и «законный» возврат территорий так называемой «ЛНР». Но в 2014 году политическая обстановка кардинально отличалась от нынешней. Той весной многие местные жители под влиянием пропаганды действительно вышли на митинги, поддержав идею отделения области от Украины. Инспирированные российскими спецслужбами, митинги состоялись во многих городах области. На захваченных территориях были проведены так называемые референдумы, но Украине удалось вернуть контроль над половиной территории Луганщины. После подписания Минских соглашений линия фронта остановилась за несколько десятков километров от Луганска. За восемь лет Украина привлекла миллиардные инвестиции в этот регион, отстроив дороги, школы и промышленные предприятия. Наиболее динамично развивались аграрный и химический секторы экономики Луганской области.
Rus.PM
Когда-нибудь оборона Луганщины войдет в учебники истории, возможно, об этом снимут кино. Доброволец территориальной обороны Донецкой области Александр Качура в эти дни активно помогает фронту в качестве волонтера. Он стал свидетелем и активным участником событий, пережить которые не пожелаешь никому. Но без помощи Александра и его коллег Северодонецк и вся Луганская область стали бы братской могилой для многих мирных жителей. Мы записали это интервью в промежутке между службой Александра в подразделении территориальной обороны и его волонтерскими поездками.
- Александр, почему не удалось удержаться в Северодонецке?
- Тут много факторов, но, прежде всего, это силы противника, которые превышали нашу армию в десятки раз. Знаете, у ВСУ была задумка заманить врага в город, и в принципе они это сделали. В ходе уличных боев было уничтожено очень много пехоты и техники врага. Но это история как с Попасной или с Донецким аэропортом: когда держать уже нечего, надо уходить.
Даже в марте, когда там еще таких боев не было, в Бахмуте каждый пятый дом был разрушен. Потом руин становилось все больше и больше. Обстрелы нарастали, нарастали, и в результате артиллерия врага на тот момент превышала нашу в десятки раз. Они просто подавляли все наши огневые точки.
Когда полностью разрушили последний мост, держать там уже было нечего. «Орланы» (российские беспилотники – прим. ред.) все время летают над головой. Ты наводишь понтонную переправу, но проходит пара часов, и ее уничтожают. С разрушением последнего моста начались проблемы с поставкой боеприпасов и с вывозом раненых, местных жителей и тел погибших. Мы начали помогать военным и стали переправлять их, используя лодки.
- Как это происходило?
- Приехали ко мне знакомые ребята и сказали, что мостов нет, нам – крышка! У бойцов были БТРы, но многие из них либо не на ходу, либо подбитые. Кроме того, на речке Северский Донец многие берега очень крутые, там не всякая техника пройдет. Поэтому я открыл рекламные сайты и стал искать бывшие в употреблении лодки. Кроме того, я кинул клич в интернете, и многие люди отдавали нам свои лодки.
Многие стали помогать в сборе средств на них, и мы покупали все больше лодок. Скупали их по объявлениям в интернете. Одна такая лодка стоит 5–6 тысяч гривен, но когда люди узнают, зачем она нужна, нередко отдают лодку за 2–3 тысячи.
Однажды ко мне пришел товарищ и сказал, что нужна канатная дорога, а для нее нужны стальные тросы. Ночью мы поехали в Торецк, договорились с шахтой. В тот же вечер поехали на переправу под содовый завод и через деревья, под водой, натянули эти тросы, чтобы их не было видно. Парни уже без весел, держась руками за этот канат, очень быстро переходили речку. Потом мы сделали еще три таких каната, где кинули поддоны, по которым солдаты бегали.
Можно сказать, мы там сделали невозможное: ночью, в полной темноте, люди переплывали на этих лодках. За несколько часов десяток лодок может переправить на другой берег роту бойцов и вооружение для них (рота, или «сотня» ВСУ составляет от 80 до 200 человек – прим. ред.). Благодаря такому методу мы совершили отвод войск практически без потерь. Все это мы делали малыми группами, а сама переправа была хорошо замаскирована, заметить ее с дрона было практически невозможно.
Глава Луганской областной военно-гражданской администрации Сергей Гайдай сейчас как «король без королевства»: администрация региона находилась в Северодонецке, но с первыми обстрелами все чиновники из города эвакуировались. Аппарат управления сохранился, и администрация продолжает заниматься многими текущими вопросами, в том числе распределением волонтерской помощи и координацией помощи беженцам.
- В каком состоянии сейчас города Луганской области?
- Оккупанты их просто уничтожают. Северодонецк держался почти полтора месяца – по крайней мере, столько длились основные бои. За эти полтора месяца там уничтожили практически все: 90 процентов зданий обстреляны, из них 70 процентов не подлежат восстановлению. Их надо будет разрушить и строить новые. Роcсияне не могли победить нас на поле боя, поэтому они на расстоянии расстреливали просто все подряд из всех видов вооружений, какие у них есть: из минометов, из танков, артиллерии. Задействовали системы «Град», «Смерч», «Ураган», «Точки-У», авиацию... Там был ад, и уже не было смысла держаться за город. Да, эти бои повлекли огромные потери в российской армии, но после таких массированных обстрелов дальше удерживать Северодонецк было бы псевдогероизмом. Наши парни начали гибнуть в геометрической прогрессии.
- Оккупационные власти собираются проводить какие-то мероприятия по присоединению «ЛНР» к России?
- Да, конечно, они раздают российские паспорта. Я думаю, что если они выйдут на административные границы Донецкой области, то обязательно захотят быстро ввести Донецкую и Луганскую области в состав Российской Федерации. Для чего это нужно сделать, мы все понимаем. Поставленное Украине западное оружие работает очень хорошо, и когда мы накопим достаточно сил, чтобы пойти в контрнаступление на Луганскую и Донецкую области, то Путин сможет объявить миру, что украинцы пошли войной на Россию. Он объявит всеобщую мобилизацию.
- Как считаете, почему изначально не удалось удержать Луганщину?
- В начале полномасштабного вторжения наши вооруженные силы оставили почти 70 процентов области сразу. Так случилось из-за того, что вторжение происходило одновременно с разных сторон. Если бы наши военные строили длинную линию обороны от линии разграничения до Харьковской области, то она была бы очень тонкая. Ее без труда давно бы прорвали. С учетом этого был сделан шаг назад, и уже пятый месяц оккупанты не могут взять Луганскую область. На той территории, которую прошли быстро, ничего не уничтожено, ведь наши войска не обстреливали мирные села и города. А вот там, где была построена линия обороны от Кременной через Северодонецк, Лисичанск, Золотое и Попасную... Там больше четырех месяцев все стирали с лица земли.
В этих городах и селах сегодня гуманитарная катастрофа. Россияне расстреляли больницы, разбомбили критическую инфраструктуру: газоснабжение, водоснабжение, канализацию, линии электропередач и подстанции. Все уничтожено. В Северодонецке в воздухе висит стойкий трупный запах. Никто не разбирает завалы, потому что там нет для этого техники.
Мужчины боятся идти работать, потому что, если мужчина оформляется на какую-то работу, то есть большая вероятность, что на следующий день придут военные, вручат повестку и отправят воевать против Украины.
- Оккупанты предлагали вам сотрудничество, как это произошло с мэром Святогорска?
- Предлагали быстро принять решение и перейти на их сторону, если коротко. Было несколько телефонных звонков с предложениями сдать область и перейти к оккупантам. Кто именно звонил, я не знаю, но звонили с операторов +7 (код России – прим. ред.), и такой, знаете, типично московский говор. Поэтому разговора у нас не вышло, и они были посланы в сторону российского корабля.
• 6 ноября 1975 года – родился в Северодонецке. • 2000–2015 – работал в частном бизнесе в Киеве.
• 2014 – окончил Хмельницкий Национальный университет по специальности «Финансы и кредитование».
• 2008–2010 –работал помощником депутата Киевсовета Алексея Резникова, нынешнего министра обороны Украины.
• 2019 – заступил на должность главы Луганской областной военно-гражданской администрации.
