Папина дочка Анастасия Морковкина: сильные идут дальше

Главный тренер нашей сборной не привыкла сдаваться и мечтает о профессиональной команде. Фото: Urmas Luik / Parnu Postimees

Женский футбол всегда находился в тени мужского. Ситуация начала меняться относительно недавно, а сейчас женский футбол стал полноправным видом спорта. Есть профессиональные команды, есть звезды, проводятся чемпионаты мира и Европы. Вот только в Эстонии женская сборная по футболу до сих пор не имеет статуса профессионалов, а на матчи выходит чисто на энтузиазме – мало в какой стране мира футболистам, защищающим честь страны, нужно платить за тренировки и самостоятельно приобретать форму. Об этом и многом другом – в интервью с главным тренером женской сборной Эстонии по футболу Анастасией Морковкиной. Спортсменкой, чемпионкой и просто - очень солнечным и оптимистичным человеком.

– Когда я готовилась к интервью, искала информация о вас, то среди прочего обнаружила, что вы лаборант-технолог на бетонном производстве, но это вполне нормально. Ошарашило другое, что вы еще и тракторист. Как это?

– На бетонном производстве без трактора никуда, так что пришлось освоить. На самом деле, все логично. 20 лет назад, когда я уже потихоньку перебиралась в Таллинн и металась между столицей и Нарвой, меня пригласили играть за Пярну – есть такой Сулев Лаанпере, фанат футбола, главный спонсор команды Пярну. Вот он мне и сказал, мол, хватит мотаться, перебирайся к нам играть за Пярну. И предложил место на своем производстве – тогда у него была фирма по производству бетона Savi AS. Взял меня лаборантом. А как мне, я же не разбираюсь, в университете заканчивала обучение совсем по другой специальности. Кроме того, раз взяли по протекции, сачковать нельзя, нужно доказать, что умеешь работать. Поэтому после университета я сразу поступила в ТТУ на заочное, чтобы получить хоть какую-то базу. Изучала все что связано с бетоном, арматурой и так далее. Справилась. А потом начался кризис 2008 года, Сулев продал свою фирму вместе с нами, предприятие переименовали в HC Betoon и я осталась там. Людей было очень мало, всего трое, нужно было успевать все. И в шутку кто-то из ребят позвал поводить трактор. Шутка шуткой, но в итоге это стало частью моей работы. Сейчас я, конечно, больше связана с лабораторией, но если надо, с трактором справлюсь без проблем.

Анастасия Морковкина. Фото: Urmas Luik / Parnu Postimees

– По сути, вашу судьбу решил один человек.

– Да, пожалуй, так и есть. Например, в 2018 году я решила завязать с футболом, но Сулев снова пригласил меня и говорит: «давай, принимай команду. Время учиться на тренера и брать пярнускую команду». Это вообще уникальный человек, он фанат и меценат, его мечта, которую он прекрасно реализует – у каждого ребенка должен быть шанс играть в футбол. Благодаря его помощи в пярнуском клубе был самый низкий ежемесячный платеж плюс клуб дает форму. До сих пор он главный спонсор, несмотря ни на что. Так что во многом благодаря ему у меня так сложилось.

– Но все же в футбол вы попали благодаря папе. Удивительно, ведь в то время девочки и футбол были понятиями несовместимыми.

– Так и было. До футбола я занималась разными видами спорта, но со временем что-то отпадает, это нормально. И, конечно, мы долгое время даже не знали о существовании футбола. Но у меня же папа, который был профессиональным футболистом. Благодаря ему я и попала в этот вид спорта. Папа уже был ветераном спорта и со своими друзьями ходил тренироваться. Эта команда 35-летних ветеранов ходила в зал, а детвору брали с собой, мы там тоже мячи пинали. Плюс папа брал меня с собой, когда ему хотелось поиграть, а потом в нам дворовая ребятня подтягивалась. Дошло до того, что по субботам в 9 утра звонили в дверь – вся команда: «пойдемте играть!»

Но это был чисто дворовый футбол, на тренировки я попала совершенно случайно, мне тогда было 14 лет. В Нарве во время тренировки по легкой атлетике я увидела женскую команду, подошла и спросила, можно ли поиграть. Я всех пообводила и меня пригласили к ним. Папа поддержал. Я только к ним пришла, а оказалось, что через месяц у команды соревнования. И папа через свои каналы раздобыл нам форму! Тогда же не было ничего, о том, что такое бутсы мало кто вообще имел представление. Вообще, бутсы были только у меня. Я помню, в Нарве был магазин «Динамо», и там были только тенниски, а те, что были, оказались на два размера больше.

Справка

Анастасия Морковкина – главный тренер женской футбольной сборной Эстонии. 15 раз становилась чемпионкой Эстонии, 8 раз выбиралась лучшей футболисткой среди женщин. Представляла эстонскую сборную в 75 играх, оформила 40 голов. 14 раз завоевывала титул лучшего бомбардира. У нее имеется также серебряный знак отличия от Эстонского футбольного союза за заслуги. Карьеру тренера она начала в 2018 году, сейчас она получает тренерскую лицензию категории «А» от UEFA. Последние пять лет Морковкина входит в состав правления Эстонского футбольного союза.

– Чем вас привлек футбол, все же не женский вид, про травмы страшно подумать.

– Травмы это рутина, я переломана вся, колени оперированные, зубы выбиты. Но сильные остаются, слабые уходят. А что касается вида спорта – интерес. У всех девчонок-футболисток истории примерно похожи: кто-то пинал мяч, кто-то увидел, стало интересно – давай вместе играть. Если посмотреть на пярнускую команду, окажется, что мы все папины дочки – почти всех привели отцы. Я всегда кайфовала от игры, особенно когда видишь, что получается. Кстати, поощрения на меня не действуют, в нашей семье не захваливали никогда, скорее относились критично. Но мои родители люди очень мудрые, они нашли идеальный баланс, так что я всегда ощущала поддержку. Но никогда не было чрезмерности. Я только много лет спустя узнала, что мама и папа мною ужасно гордились. Мне этого никогда не показывали (смеется). Но поддержка всегда от них была колоссальная.

Анастасия Морковкина. Фото: Urmas Luik / Parnu Postimees

– И вы всегда хотели заниматься футболом и ни разу не возникало желания его бросить?

– Ну нет. Это как раз тоже общая заслуга моих родителей. У меня же было это дурацкое состояние пубертата, и это: «не хочу на тренировки, отстаньте». И родители сделали мне по тем временам безумное предложение – платить по 25 крон за каждую тренировку. В 1996 году. Сумасшедшие деньги! И для них это была серьезная сумма, причем родители не ожидали, что я включусь в этот процесс. Но я же быстро все посчитала! 50 крон за две тренировки меня не устроило, я решила три сделать, а потом четыре. Благодаря этому я не только осталась в спорте, но и незаметно для себя серьезно повысила результаты. Я получила отличный фундамент и за меня начали биться тренеры.

– Кстати, откуда у уроженки русскоязычной Нарвы такой эстонский?

– Тоже благодаря маме. Я училась в 12-м классе, мама нашла мне преподавательницу и... Знаете, что мы учили? Самое важное: сленг и ругательства. 20 страниц отборных выражений и сленга. Это сработало – на государственных экзаменах я показала один из лучших результатов в школе: за устный экзамен я набрала 18 баллов из 20, а в письменном из 100 взяла 86. Помню, как-то сидели в аэропорту и кто-то меня спросил, как будет «круто». Я говорю – vinge! И все эстонцы на меня – а ты откуда знаешь? Да и вообще, я никогда не комплексовала. В Пярну я приехала, понимая язык, но еще не говоря на нем. Но какая разница? Нельзя бояться. А когда позвали на эстонское телевидение, тут уже вообще не до выбора – ты же не будешь в прямом эфире говорить «извините, можно я по-русски». Так и заговорила.

– Вы в футболе уже страшно представить сколько лет. Можно задать самый банальный вопрос: с чего начинали и к чему пришли?

– Очень простой ответ на очень больной вопрос. Пока у нас женский футбол не является профессиональным, пока все это на любительском уровне, нельзя даже ставить эти вешки или пытаться предъявлять какие-то претензии. Мужчины у нас профессионалы – вот с них спрашивайте, с чего начали и куда идут. А у нас для того, чтобы только прийти на тренировку женщина сначала поработать с 8 до 5, потом забрать детей из садика, приготовить обед и, если она к тому времени еще жива, прийти на тренировку. Пока мы можем просто гордиться тем, что наша любительская команда, в которой самые обычные девчонки, не боятся выходить на поле и сражаться с профессионалами. И выигрывать, например, у сборной Казахстана.

С Грецией хорошо пободались, 3:1 в их пользу, но мы закатили хороший мяч и показываем интересный футбол. Я могу сказать, что сейчас мы идем вверх. Конечно, всегда можно говорить, что можно лучше, но я повторю: пока у нас женский футбол является любительским, нельзя ожидать сверхрезультатов. Вот смотрите. Вечерний матч. Зрители сидят – кто на трибунах, кто перед телевизором, смотрят. А наши девочки вышли на поле кто после работы, кто после курсов, кто после домашних дел – не отдохнувшие. Я один раз не смогла приехать на предыгровую тренировку из-за работы. Потому что если не будешь работать – не будет денег на оплату тренировок. А потом нас еще и критикуют, мол, чего спите. Мы не спим. Мы можем намного круче и лучше, у девчонок огромный потенциал.

О фамилии

Ой, я всегда свою фамилию любила и люблю. Как меня только не дразнили, но я никогда не реагировала, всегда веселилась. Мне до сих пор на работе ребята дарят кружки с зайцами и морковкой. А я всегда радуюсь – это же признание. Никогда не чувствовала дискомфорта из-за фамилии – не только в плане звучания, но и вообще из-за того, что я русская живу в Эстонии. Никогда! Ни разу не ощущала притеснений. Я люблю эту страну, знаю этот язык, с гордостью ее представляю.

– Я сейчас пробую понять – что значит, оплата тренировок?

– Мы любители. Нигде не числимся. Никаких спонсоров, никакой поддержки. Поэтому, играть в футбол в Эстонии может себе позволить только богатая женщина. Вот смотрите, возьмем средний возраст игроков нашей сборной – 30 лет. За тренировки клубу надо платить. За форму нужно платить – хорошие бутсы стоят от 200 евро и изнашиваются очень быстро. 30 лет – это возраст, когда физиологию нужно уже поддерживать, то есть это массажи, остеопаты и прочие специалисты. Получается что-то около 1000 евро в месяц. Поэтому наши девочки работают на двух-трех работах, чтобы обеспечивать себе это хобби. А потом выходят на поле и после матча выслушивают критику от журналистов.

А мы просто всегда в подвешенном состоянии, потому тылы не прикрыты. У профессионалов есть спонсоры, какие-то зарплаты, которые помогают им выживать. А у нас, если ты на две недели поехала на сборы, это значит, что ты лишаешься заработка за две недели. И никто не будет бесконечно смотреть на то, что работник постоянно куда-то мотается. Сейчас для сборной есть крохотное подспорье – когда игроков вызывают, они получают по 20 евро в день. Но это крохи. Еще раз скажу, не устану это повторять: я не представляю, на каком уровне мы могли бы играть, если бы могли тренироваться профессионально – как все тренируются. Сами судите, если сейчас наши непрофессиональные девушки обыгрывают профессионалов! У нас огромный потенциал. И нам экстренно нужны хотя бы две профессиональные команды. Когда есть чувство защищенности, люди занимаются иначе. А сейчас все на голом энтузиазме. И все от тренера зависит – насколько сможешь их промотивировать, чтобы они пришли. Это счастье, что наши девочки вообще ходят заниматься.

– Чем вы мотивируете своих?

– Нужно понимать их. Я сама через все это прошла, знаю, что они чувствуют. Ведь следить за эмоциональным состоянием команды моя прямая обязанность. И еще мне очень нравится спортивная психология, это первое, от чего я отталкиваюсь. По всем вопросам консультируюсь со спортивным психологом. И еще нужно любить. Безусловно. Как ребенка. И поддерживать – вот тогда они выдадут максимум.

Анастасия Морковкина. Фото: Urmas Luik / Parnu Postimees

– А вы что делаете, чтобы свое состояние облегчить? Ведь перегореть страшно, я примерно представляю, через что вам приходится проходить в этой бесконечной критике.

– Страшно. Страшно еще и потому, что никогда нельзя показывать свою слабость. Вообще, три вещи нельзя: говорить о своей слабости, говорить о планах и говорить о семье. Если ты начинаешь это делать, то все поймут что ты слаб. А как слабый сумеет мотивировать? Да, иногда я прихожу домой совершенно опустошенная, потому что съели со всех сторон. Есть же не только спорт, есть еще и СМИ, которым нужно объяснить, почему проиграли. Постоянно ищешь оправдания. Это опустошает. И ответственность какая – я главный тренер нашей сборной. А потом я прихожу на основную работу и смеюсь, что это моя отдушина, там своя рутина, которая помогает переключиться. Но... Вот сейчас мы готовимся к следующим выступлениям – попадем под поезд, будем играть с Францией. Я уже представляю, что начнется. Франция сейчас играет с Англией в финале чемпионата Европы и не дай бог они приедут к нам в статусе чемпионов. Мы им проиграем и получим полные ведра критики. Вместо поддержки – просто за то, что мы вообще выходим на поле и представляем нашу страну... И ладно бы мы вышли как непонятно кто. Но мы прекрасные игроки. Но мы не профессионалы – я выше рассказала, почему мы не в состоянии дать того спортивного максимума, который могли бы.

О матче с Францией

С Францией было бы прекрасно сыграть вничью, просто не дать им забить гол – матч у нас 2 сентября. Если мы это сделаем, будет круто. Страха нет, мы должны уметь играть против всех. Нам просто немножко не хватает веры в себя. Я всегда своим девочкам говорю, что вы ничем не отличаетесь от них. Разве что они тренируются каждый день, а вы на работу ходите. Но играть вы умеете. И тут мы вновь возвращаемся к тому, о чем я говорила: когда ты не профессионал, то уступаешь чисто по физиологическим параметрам, потому что нет достаточного ресурса на тренировки и физическую форму. Я мечтаю о том, чтобы через пару лет у нас появились профессиональные команды. И я мечтаю о спонсорах - смелее вкладывайте в нас, мы вернем сторицей!

- Не было желания послать все подальше?

- Бывает, но любовь к футболу побеждает. Нужно идти дальше, тем более что интерес к женскому футболу есть – играет около 2000 человек в стране, в сборной у нас 40 человек, 26 из которых постоянно с нами. У нас есть болельщики, на матчах трибуны полны. Так что работаем.