Что же изменилось с марта? К власти пришло новое правительство, а это определенная политическая воля. Однако, на мой взгляд, только политической воли недостаточно, чтобы целую категорию жителей Эстонии ограничить в их правах, нарушив принцип равного обращения.
С марта у нас так и не появилось анализа рисков или фактических обстоятельств, который бы высветил проблему, указав на то, что граждане РФ представляют угрозу для безопасности Эстонии.
Такой информации нет, инициатива исходит из коалиционного соглашения – из рекламных предвыборных обещаний партий.
Лео Куннас: – Думаю, что у КаПо есть анализ рисков, просто он засекречен.
– А вы как депутат и инициатор одного из подобных законопроектов, ознакомлены с этим анализом рисков?
Лео Куннас: – Я в другой комиссии и вообще за КаПо не слежу.
Можно сказать, что владение оружием не относится к сфере прав человека. Нельзя утверждать, что мы ущемляем некоторых жителей Эстонии.
И, конечно, нужно продумать все детали, касающиеся реализации закона.
По-моему, неразумно запрещать охотникам владеть гладкоствольным оружием.
Возможно, речь не должна идти о повальном запрете.
Данил Липатов: – Если анализ рисков и существует, но мы об этом не знаем, значит, от общества скрыта часть информации и мы не можем говорить о прозрачности принятия решений, что само по себе противоречит принципам демократического государства, принципу свободы информации.
Закон об оружии был изменен в 2004 году в связи со вступлением Эстонии в ЕС, и одним из постулатов ЕС является равное обращение со всеми постоянными жителями содружества. В противном случае речь идет о дискриминации.