Игорь Калакаускас ⟩ Министр образования заставит русскую школу исчезнуть как институт, церемониться никто не будет

Игорь Калакаускас. Фото: Konstantin Sednev

Со свойственной ему решительностью и энергичностью вновь назначенный министр образования и науки взялся окончательно «решить вопрос русских школ». Детальный план ликвидации выглядит туманно, но общая цель сомнений не вызывает. Господин Лукас торопится, поэтому выражений особо не выбирает, пишет педагог Игорь Калакаускас. 

Кто будет осуществлять эти грандиозные планы на местах, он не уточняет, но сомневаться в серьезности намерений оснований нет. Делиться подробностями с теми, кого в ускоренном темпе хотят затянуть в счастливое будущее, глава министерства образования не торопится, однако арсенал «мер убеждения и устрашения» не оставляет никаких сомнений: церемониться с русскими больше никто не собирается.

Страна не в состоянии?

Министр образования Тынис Лукас. Фото: Mihkel Maripuu

Весть о возвращении Тыниса Лукаса на пост министра образования и науки лично я встретил с огромным разочарованием. О его крайне негативном отношении к русским школам (если угодно, к «эстонским школам с русским языком обучения») всем хорошо известно. Похоже, господин Лукас перестал стесняться в выражениях и оценках, инициировав процесс скорейшей ликвидации этого постыдного явления, которое, по его словам, отнимает и без того оскудевшие ресурсы у государства.

Ничего странного, ведь отдельные государственные мужи Эстонии решили не просто погрозить пальцем Кремлю, но и продемонстрировать близорукой Европе, как нужно бороться с путинским режимом. Между Кристиной Каллас, Урмасом Рейнсалу и Тынисом Лукасом развернулось настоящее соревнование – они направо и налево раздают советы, выступают с призывами, стращают, открыто провоцируют нашего восточного соседа и получают истинное удовлетворение, когда видят ожидаемую негативную реакцию с противоположного берега Наровы.

Если быть более точным, то интерес господина Лукаса за пределы наших границ сильно не распространяется, в фокусе его внимания всегда были местные русские, вызывавшие у него желание наставить их на путь истинный. Поскольку средоточие данной целевой группы в русских школах просто зашкаливает, то вполне логичными кажутся те практически неприкрытые нападки, которые стал совершать глава министерства образования в отношении означенных учебных заведений.

Есть одно спорное утверждение, которое позволил себе министр: «Страна не в состоянии развивать двуязычную школьную систему». Я готов восхититься самоотверженностью государственного мужа, переживающего об эффективности использования бюджета. Однако не совсем понятно, на что именно так потратилось государство. На необходимость перевести на русский язык несколько десятков учебников? То есть на батальоны сосредоточенных в Брюсселе и Таллинне переводчиков, озадаченных переводами десятков тысяч страниц важнейших государственных документов с эстонского на английский и обратно, деньги есть, а вот на общественную услугу русскоговорящим гражданам – жалко? Кстати, еще вопрос, у каких текстов читателей больше, но нет особого желания ерничать.

Чтобы у педагогов русских школ не сложилось обманчивого впечатления, что их берут «на слабо», Тынис Лукас нашел надежного союзника в лице главы Языкового департамента Ильмара Томуска. Судя по всему, последнему не хватало полномочий, чтобы додавить непокорных русских педагогов. Теперь все должно получиться – я верю, что эти парни дойдут до конца, чего бы им это ни стоило.

Никто не уйдет от ответа

Не могу сказать, что все инициативы министра образования и науки лишены смысла – они этим смыслом буквально переполнены. Например, повышение языковых требований к выпускникам основной школы и гимназии лично я поддерживаю. Правда, не совсем понятно, когда именно эти требования вступят в силу, и кто будет на местах, что называется, приближать это светлое будущее. Ведь в череде громадья планов есть увеличение часов эстонского языка, перевод остальных предметов на эстонский язык преподавания уже через два года, но – на фоне огромного дефицита педагогических кадров.

Если добавить сюда испрашиваемые полномочия для языковых инспекторов заявляться на урок с целью проверки методического уровня преподавателей, то господа Лукас и Томуск рискуют вообще остаться на пепелище. При какой зарплате, обещание увеличить которую в принципе прозвучало очень туманно, учителям захочется жить в томительном ожидании визита проверяющих, которые вот так, просидев 45 минут тихо в уголочке класса, могут сходу сочинить предписание?

Не совсем ясно, какой именно план ликвидации русской школы зреет в недрах министерства образования. По всей видимости, заморачиваться объединением со школами, где эстонский язык является основным языком преподавания, чиновникам не хочется.

Поэтому все идет к тому, что процессу естественного отбора суждено начаться по незамысловатой схеме: в русские школы будут рекрутированы владеющие государственным языком педагогические кадры, которые заменят всех, не соответствующих критериям. Наиболее мотивированные ученики из этих школ отправятся в школы с эстонским языком преподавания, чтобы вместе с развитием владения эстонским преумножить знания по другим предметам в естественной языковой среде. Кто останется в реформированных школах после этого исхода, не трудно догадаться, но я дам волю фантазии читателей.

Да, я не вижу своего будущего в ситуации, когда должен буду отказаться в своей профессиональной работе от родного языка. Да, мне жаль, если русская школа как институт исчезнет в Эстонии. Если вообще уместно говорить о русской интеллигенции, то данные школы остались сейчас единственным местом, где представителей этой группы еще можно встретить.

Я понимаю, что Эстонской Республике, почувствовавшей себя на переднем крае борьбы с путинской агрессией, нет никакого дела до жалкой кучки интеллектуалов, которые за все тридцать лет нашей независимости даже не попытались о себе внятно заявить. Нет никакого сомнения, что окончательно переломить хребет разбросанным по территории страны «русским островкам» удастся без особых усилий.

Правда, у меня есть небезосновательные сомнения, что это будет способствовать всеобщему процветанию. Впрочем, никто и не обещал, что процветание будет всеобщим.