Интервью ⟩ Министр образования Лукас готовит масштабную реформу русской школы и ищет деньги для вузов

Министр образования и науки Тынис Лукас говорит, что директора школ серьезно подходят к повышению своей квалификации и увлекаются саморазвитием. Фото: Mihkel Maripuu

• Пророссийски настроенных специалистов должны заменить люди, действующие в интересах Эстонии
• Наша задача – создать систему всеобщего образования на эстонском языке
• Как министр я бы попросил денег на развитие своей отрасли, но мы же договорились не повышать налоги

Если все дети пойдут в одну школу, может возникнуть ситуация, когда эстонские дети будут вынуждены помогать учителю обучать русских детей эстонскому языку вместо того, чтобы учиться самим. По словам министра образования и науки Тыниса Лукаса («Отечество»), такая опасность существует, поэтому он считает, что все нужно делать постепенно.

– Вы были министром образования во втором правительстве Марта Лаара («Отечество») и во втором правительстве Андруса Ансипа (Партия реформ), сейчас вы министр науки и образования во втором правительстве Каи Каллас (Партия реформ). Почему вы решились на перевод русскоязычных детских садов и школ на эстоноязычное обучение только сейчас, когда выросло целое поколение русскоязычных эстонцев, которые, мягко говоря, не блещут знанием эстонского языка?

– Уже в 1993 году, когда был принят Закон об основной школе и гимназии, Рийгикогу поставил цель перейти на эстонский язык обучения в гимназиях. В то время на территории Эстонии еще находилась российская армия, грозили референдумы в Нарве и Силламяэ – возможно, из-за этого решили не менять всю систему образования сразу. В дальнейшем также не было той готовности в обществе, какая есть сейчас из-за войны в Украине.

– По данным Языкового департамента, примерно пятая часть учителей русскоязычных школ не владеет эстонским языком. Также есть много людей, которые выполнили формальные требования, но их фактические навыки плохи. С 2024 года должен начаться переход на эстоноязычное обучение. Значит ли это, что учителя, едва владеющие эстонским языком, начнут преподавать предметы на эстонском языке ученикам, у которых такие же проблемы с языком?

– В русскоязычных школах некоторые предметы сейчас преподаются на эстонском. Так что однозначно нет необходимости заменять всех учителей. В ближайшие годы сократится количество русскоязычных учеников. Многие в прошлом крупные русские школы в Ида-Вирумаа и Таллинне теперь уменьшились и могут быть объединены.

– Значит ли это, что русскоязычные школы нужно закрывать и привлекать больше учителей в эстоноязычные?

– В Нарве план развития школьной сети был составлен до решения о закрытии ряда школ, принятого новой коалицией в июле. Количество русскоязычных школ будет сокращаться.

– В начале нулевых началась подготовка к переходу средних школ на модель 60:40, где 60 процентов предметов преподаются на эстонском языке. Но пока известно, что в большинстве случаев эти планы остались на бумаге. Начатая вами реформа потерпела фиаско?

– Определенно нет. Если директор устроил у себя в школе российское «ближнее зарубежье», его должен заменить компетентный человек, действующий в интересах эстонского государства. То же касается и учителей. Иногда говорят, что язык и мышление – не одно и то же. Что мы в силах обеспечить эстонскость и без эстонского языка. Однако без эмпатии к языку это очень затруднительно. Если человек прожил в Эстонии 30–40 лет, но так и не выучил язык, это что-то да значит. В том числе, что язык и мышление все же связаны.

– Доходили ли до министра образования слухи, что учителя, которые получили образование, например, в Пскове, высказываются в оправдание войны в Украине?

– Я не общался с силовыми структурами, которые наверняка владеют этой информацией. У меня, конечно, есть некоторое представление о небольших разногласиях, полученное через прессу или Тартускую городскую управу. Но я могу сказать, что в целом школам Эстонии удалось избежать серьезных конфликтов.

– Такое понятие, как единая школа на эстонском языке, часто фигурирует в нашей общественной дискуссии. Речь о школе, где ученики из эстонских и русских семей учатся в одном здании у одних и тех же эстоноязычных учителей. Вы поддерживаете эту модель?

– В качестве новой общей универсальной модели не поддерживаю. Но есть пример Силламяэ, где в первом классе эстонской школы нет ни одного ребенка из эстонской семьи. Преподавание в школе ведется на эстонском, родители это знают. В Нарве и Кохтла-Ярве живут дети с разными родными языками, и они учатся на эстонском языке. Но если школа будет единой, может возникнуть ситуация, когда эстонские дети будут вынуждены помогать учителю обучать русских детей эстонскому языку вместо того, чтобы учиться самим. Такая опасность существует, поэтому я думаю, это нужно делать постепенно.

– Если русскоязычная семья хочет, чтобы ребенок был погружен в эстоноязычную среду, пусть просто подает заявление в эстонскую школу?

– Да, школы с эстонским языком обучения открыты для всех. У нас нет дискриминации по национальному признаку. Конечно, мы должны поддерживать школы, где учатся ученики с разным уровнем владения языком, потому что нагрузка на учителя там больше. Но если русскоязычные родители сделали осознанный выбор, они должны тоже стараться поддержать ребенка.

Наша задача – создать систему всеобщего образования на эстонском языке, а не отталкиваться от лозунга: «Соберем всех детей вместе и посмотрим, что получится».

– Спрашивает директор Сааремааской государственной гимназии Иво Висак: «Как добиться того, чтобы во всей Эстонии во главе школ стояли квалифицированные руководители?»

– Директора школ серьезно подходят к повышению своей квалификации. Популярно среди них и саморазвитие. Эффективность работы директора напрямую зависит от результатов учебной работы.

Во времена моей предшественницы Лийны Керсна (Партия реформ) было решено, что языковые требования будут включены в обязательную квалификацию, тогда как раньше они шли отдельной строкой. Руководители русскоязычных школ должны будут соответствовать им со следующего года. Те, кто эти требования не выполнят, должны будут уйти.

– Оппозиция говорит, что обещания нынешней коалиции стоят больше миллиарда, коалиция – что несколько сотен миллионов. Так или иначе, откуда возьмутся эти деньги? Повышение налогов, сокращение расходов?

– Как министр я бы попросил денег на развитие своей отрасли, но мы договорились не повышать налоги. Либо мы увеличиваем дефицит, либо государственный бюджет будет менее сбалансированным. У нас второй по величине государственный долг в Европе. Но возможность немного занять у нас все еще есть, несмотря на ухудшение экономической ситуации. Я считаю, что расходы на образование, население и оборону следует рассматривать как инвестиции, которые можно покрывать за счет кредитов.

Фотофакт

Что здесь изображено?

Фото: Postimees

Это волостная школа в Люганузе. Когда-то называлась средней школой Пюсси, позднее – общеобразовательной школой Люганузе.

В начале августа обсуждали ее статус с волостной управой и с членами волостного совета Люганузе. Министерство предлагает государственные инвестиции в школьную сеть в Люганузе и Кивиыли, где сейчас действуют две школы. Хотим, чтобы волость нашла возможность не закрывать школу. В настоящее время она спасена от закрытия решением суда. Знаю, что волостная управа на самом деле не хочет закрывать школу. Будем вместе продумывать условия ее сохранения.

– Сейчас университеты испытывают финансовые трудности. Например, Таллиннский университет уже сократил объем учебных программ на десять процентов, а Тартуский университет закрыл центр искусств. В коалиционном соглашении указано, что со следующего года финансирование высшего образования будет ежегодно увеличиваться на 15 процентов. За счет чего?

– Я не могу сейчас конкретизировать источники денег. Пусть министр финансов внесет соответствующее предложение в правительство. Но в коалиционном соглашении действительно говорится, что мы вытащим из ямы высшее образование. Если государство задолжало ему в последние годы, мы погасим этот долг и будем в течение четырех лет наращивать финансирование на 15 процентов ежегодно.

– Поддерживаете ли вы введение единой для всех платы за обучение в вузах?

– Так мы систему образования не спасем, это будет косметическое изменение. Не стоит расстраивать этим общество. Будем обсуждать, но я не верю, что мы так решим.

– Но как министр образования вы не исключаете введения платного образования?

– Лучше вкладывать в высшее образование на эстонском языке, иначе оно растает, как весенний снег.

А со всеобщей платой за высшее образование Эстония потеряет лучшие умы, потому что в соседних с нами странах оно бесплатное.

– Каковы ваши самые большие неудачи и самые большие успехи в роли политика?

– Бывали неудачи. Я довольно самокритичен, но в то же время хорошо знаю систему образования и науки. К сожалению, мне не всегда удавалось предвидеть долгосрочные изменения в школе. Сейчас критикуют, что мне не удалось перевести русские школы на эстонский язык обучения, но мы сделали все возможное в свое время и готовы исправлять ошибки.

Что касается сильных сторон, то это, возможно, умение быть последовательным. Это можно счесть упрямством, но я бы сказал, что это и есть наша национальная черта.