Игра в предчувствие грядущего краха

Явление купца Глова (Владимир Антипп, в центре) приводит в движение хитрую комбинацию. Фото: Русский театр

Хватит ли у вас гражданского мужества выйти средь бела дня на многолюдную городскую улицу и, как бы между делом, первый раз в жизни попытаться решительно облапошить кого-нибудь из случайных прохожих? Из любви к мистификации, исключительно за счет житейской наблюдательности и достойной профессионального шулера изворотливости ума и ловкости рук?

В современном театральном мире России ходит легенда о том, как примерно четверть века назад на актерско-режиссерском курсе ГИТИСа именно с такого задания культовый преподаватель театральной режиссуры и психологический тренер Роза Сирота начинала готовить своих подопечных к работе над классической постановкой, ставшей впоследствии дипломным спектаклем Петра Фоменко.

Надо ли говорить, что речь шла о пьесе Гоголя «Игроки» — авантюрной комедии из жизни нечистых на руку профессиональных картежников.

Впрочем, в наши дни мало кто способен искренне удивляться тому, как отнюдь не страдающие чрезмерным простодушием Деньги и Власть, торжественно садясь играть в демократию, не особо полагаются на случайную улыбку капризной Фортуны, а заблаговременно, аккуратно и осмотрительно помогают ей не ошибиться в раскладе векселей, банкнот и избирательных бюллетеней.

Надо полагать, именно по этой причине впервые обозначенный Гоголем еще в 30-х годах XIX века классический сюжет из жизни колоритных карточных шулеров кажется одновременно беспроиг­рышно злободневным и нещадно заезженным.

На пути к инфернальному
Думается, что создателю и художественному руководителю громогласно претендующего на звание первого в мире мистического театра «У Моста» Сергею Федотову вряд ли пришлось преодолевать радикальные творческие сомнения по час­ти постановочной концепции гоголевского спектакля в Таллинне.

Тем более, что этот мас­тер сценических мистификаций уже давно сумел не только заворожить отечественного российского зрителя, но и обрести международную известность. И хотя в репертуаре его действующего с 1988 года авторского театра фигурируют имена Федора Достоевского и Уильяма Шекспира, Михаила Булгакова и Брэма Стокера, именно Гоголь занимает совершенно особое место.

Вот уже почти два десятка лет визитной карточкой пермского театра является «Панночка» — выстроенный на контрасте комизма и жути триллер по мотивам гоголевской повести «Вий». Стоит ли удивляться, что премьерная постановка Федотова на Большой сцене Русского театра Эстонии также тяготеет к демонологии.

Работа над спектаклем «Игроки» велась в формате мастер-класса по системе Михаила Чехова, при этом каждый актер был готов перевоплотиться в любого из восьми действующих лиц мистической комедии. Федотов объявил о распределении ролей непосредственно перед началом премьерного представления, что, конечно же, придавало делу дополнительную загадочность.

Преодоление предчувствия
Вопреки ожиданиям, нынешняя версия «Игроков» воздает дань традиции, что, несомненно, порадует любителей атмосферного кос­тюмированного театра. Злоключения нарвавшегося на шайку прожженных провинциальных шулеров самоуверенного авантюриста Ихарева (Даниил Зандберг) разворачиваются в сценическом пространстве, убедительно стилизованном под XIX век.

Комната гостиницы выглядит настолько реалистично, что зрителям остается лишь искренне недоумевать, каким же это образом в ней могут появляться из ниоткуда и исчезать в никуда человекоподобные бесы Швохнев (Александр Окунев), Кругель (Сергей Черкасов) и Утешительный (Антон Падерин).

Впрочем, с первых же мгновений первого действия у зрителя не остается никаких иллюзий относительно возможности благополучного исхода игры. Комическое начало не способно преодолеть предчувствия грядущего краха.

Порой кажется, что режиссер несколько сгущает краски. Во всяком случае, в творчестве самого Гоголя найти достаточно веское оправдание подобному непроглядному магическому фатализму оказывается сов­сем не так просто.

Можно предположить, что в ходе работы над своей мистической комедией Федотов ориентировался не столько на «Игроков», сколько на известный по сборнику «Вечера на хуторе близ Диканьки» гоголевский сюжет о казаке, севшем играть в карты с самими чертями.

Правда, для героя рассказа «Пропавшая грамота» все заканчивается вполне счастливо лишь потому, что тот вовремя опомнился, перекрестил свои карты, кои тут же обернулись тузами да козырями. А вот самонадеянный шулер Ихарев вовремя одуматься не успел, за что и поплатился.

Как карта ляжет
В мистической комедии Федотова все завершается внезапной трагической развязкой, вопреки основанному на азбучной истине предположению, что классической комедии надлежит иметь счастливый финал.

Может быть, все дело еще и в том, что и у самого Гоголя, несмотря на внешнюю выверенность композиции, пьеса «Игроки» остается несколько незавершенной. Классик не предпослал ей традиционного списка действующих лиц, оставив открытым и вопрос о жанре.

Поэтому современный режиссер получает карт-бланш — cтавить ли тут комедию, психодраму, фарс, детектив, а то и вовсе свести все к бытовой зарисовке с натуры. Кажется, что все эти возможности в той или иной мере обозначены и в спектак­ле Федотова.

Что же касается перспективы радикально модернизировать гоголевскую пьесу, то после поставленного в 1992 году совместными усилиями АРТели АРТистов Сергея Юрского и МХАТа имени Чехова спектакля «Игроки XXI» сказать здесь новое слово достаточно трудно.

Премьера «Игроков» в Русском театре не может претендовать на особую новизну трактовки, хотя превращение в финальной сцене служащего ристалищем для немилосердных азартных игр заурядного обеденного стола в волшебное зеркало, дарующее возможность всеобщего очищения и просветления, безусловно, заслуживает права быть воспринятым в качестве философского символа.

Тем более, что с таким же успехом образ зеркала может указывать на призыв к самопознанию или же на наличие возможности уйти от вездесущего плутовства в параллельный мир. Все зависит лишь от того, как карта ляжет.

Спектакль
«Игроки»
Мистическая комедия
Николая Васильевича Гоголя
Режиссер: Сергей Федотов (Пермь)
Художник: Екатерина Седова
Музыкальное оформление: Александр Жеделев
В ролях: Антон Падерин, Даниил Зандберг, Константи Седов, Иван Алексеев, Владимир Антипп, Вадим Малышкин, Александр Окунев, Сергей Черкасов
Русский театр Эстонии
Премьера: 2 марта