/nginx/o/2022/09/27/14859112t1hec96.jpg)
23-27 октября на территориях, которые в Украине контролирует Россия, проходят «референдумы» о вхождении в состав РФ – причем в их административных границах – Донецкой, Луганской, Херсонской и Запорожской областей. Российские власти полностью не контролируют ни один из этих регионов. Это не помешало оккупационным властям отчитываться о рекордной явке и желании людей поскорее стать частью России. Для Украины эти «референдумы» означают, что переговоры с Россией больше невозможны.
На оккупированных Россией территориях Украины во вторник завершаются «референдумы», по итогам которых Кремль, вероятно, объявит о присоединении этих регионов к России. На протяжении всех пяти дней «голосования» оккупационные власти рассказывали об очень высокой явке, хотя Россия до сих пор не контролирует на 100% ни одну из областей и тем более не располагает данными о том, сколько именно жителей осталось на занятых ею территориях.
«Все четыре референдума о вхождении в состав России состоялись», – сообщал зрителям «Первый канал» уже в понедельник утром, хотя формально «голосование» на оккупированных Россией территориях Украины завершится только во вторник.
На протяжении четырех дней «референдумы» в самопровозглашенных ДНР и ЛНР, а также на оккупированных частях Запорожской и Херсонской областей проходило на выезде, в последний день открыться для телевизионной картинки должны и традиционные.
Впрочем, с убедительной картинкой все эти дни у российских пропагандистов получалось не очень. В первый же день «голосования» RT опубликовал из Донецка ролик: женщина в розовом дождевике ставит на землю мигающую колонку из которой бодрый голос сообщает: «Избирательная комиссия готова принять ваши голоса прямо возле вашего дома, уважаемые жители Калининского района», – оператор снимает радостную колонку, а затем улицу, на которой нет ни одного человека.
В тех сюжетах, где избиратели все же присутствовали, в глаза бросалось, что «голосовать» идут в основном женщины и пенсионеры. Отсутствие мужчин среди избирателей в «республиках» объяснимо тем, что их там после нескольких месяцев мобилизации либо не осталось, либо они продолжают прятаться от призыва. В Херсоне и оккупированных городах Запорожской области, где мобилизация только анонсирована, с мужчинами ситуация на картинках госканалов обстояла чуть лучше.
Константин (имя изменено по его просьбе) живет в Луганске. В его районе было открыто два пункта для голосования, но он сам не ходил на «референдум» в целях безопасности – «чтобы не забрали на передовую»: «Знакомые [которые ходили] рассказывали, что ничего особенного не было. Сидели люди из избирательной комиссии, был один вооруженный охранник. Попросили паспорт и выдали бланк. Никаких заранее поставленных отметок в бланках не было. Все как при обычном голосовании. Утром небольшие очереди, ближе к вечеру людей почти нет», – рассказал он.
Пока российская пропаганда убеждала, что на оккупированных территориях «Россия навсегда», агентство РИА «Новости» в своих сюжетах на всякий случай размывало лица избирателей в Бердянске, потому что после бегства российской армии из Харьковской области, голосовать с открытыми лицами может быть не безопасно.
Голосовавшие в Мелитополе (Запорожская область) монахини местного монастыря признавались, что им «немного страшновато» – и понять их было можно: 25 сентября украинская армия нанесла удар по гостинице в центре Херсона, где жили приехавшие освещать «референдум» российские журналисты. В результате погиб бывший депутат Верховной рады от «Партии регионов» Алексей Журавко, проживавший после 2015 года в России, но вернувшийся в Херсон и успевший проголосовать.
Сообщая о явке в 90% среди жителей самопровозглашенной ЛНР, российские государственные агентства параллельно выпускали сюжеты о голосовании, например, в поселке Новотошковское, где до войны проживало более 2 тыс. человек, а к концу сентября 2022 года осталось десять жителей – и не видели в этом ничего особенного.
О том, что на «референдум» у оккупационных властей не удается собирать людей, говорил и украинский мэр Мелитополя Иван Федеров. По его словам, в городе осталось около 60 тыс. человек из 150 тыс., проживавших там до войны. За три дня «референдума» проголосовать решили только 20% оставшихся жителей, заявил Федоров. По его словам, оккупационные власти ходят по адресам прописки и заставляют жителей города голосовать за родственников или вообще чужих людей.
Популярной стала запись с камеры наружного наблюдения в Энергодаре, запечатлевшая, как сотрудники «избирательной комиссии» проводят надомное голосование в сопровождении двух вооруженных военных – буквально иллюстрируя популярное после аннексии Крыма в 2014 года выражение «голосование под дулом автоматов».
В самопровозглашенных республиках хватало и людей, которые шли голосовать вполне искренне. Кристина (имя изменено) со своим партнером переехала в Ивано-Франковск в июне 2014 году, но мама Кристины осталась в Луганске. «Попала под сильное влияние пропаганды», – говорит про женщину семья. После начала полномасштабного наступления России мать написала Кристине: «Все будет хорошо, скоро мы увидимся». Какое-то время Кристина не могла общаться с матерью, потому что та верила: «Везде будет Россия». Но 26 сентября Кристина написала матери — спросила про «референдум». «Ходила, - прислала сообщение в ответ женщина. - У нас теперь Россия, у нас тишина и спокойствие. Донецку [только] худо, много людей гибнет…».
Еще одна 62-летняя жительница Донецка рассказала Би-би-си, что проголосовала на «референдуме» за вхождение в состав России: «Никто меня не заставлял, я сама. Часть моей семьи живет в Москве, часть – в Севастополе. Я просто хочу быть вместе со своей семьей. И чтобы был мир», – сказала она.
Оккупационные власти всех четырех областей заявляли о том, что ВСУ пытается помешать проведению «референдумов» на этих территориях.
Об постоянным обстрелах с первого дня референдума говорили власти самопровозглашенных ДНР и ЛНР. Глава ДНР Денис Пушилин заявил, что Украина «бьется в истерике», потому что видит, как проходят референдумы в республиках. А проходят они, по словам Пушилина, вообще без нарушений: «Все абсолютно законно, и сейчас это становится понятно и для тех наблюдателей, которые присутствуют и все фиксируют. Порой они даже сами удивлены, насколько здесь все демократично происходит».
В первые дни «референдумов» масштабных обстрелам подвергся Херсон, сообщали пророссийские власти города и журналисты российских СМИ. О взрывах в первые дни «референдума» сообщалось и в запорожском Мелитополе.
При этом ситуация на фронте, по всей видимости, помешала проведению референдума в оккупированном селе Снегиревка Николаевской области. За несколько дней до начала «референдума» оккупационные власти Херсонской области заявили, что несколько захваченных Россией николаевских сел были присоединены к Херсонской области, и там тоже пройдет референдум. Российские СМИ писали, что на этих территориях голосование проходит «штатно», однако 25 сентября в херсонском избиркоме сообщили, что из-за обстрелов голосование в селе Снигиревка пришлось приостановить.
Жители Снигиревки, которым удалось уехать из села, записали видеообращение с заявлением о том, что они выступают против присоединения к России.
25 сентября, когда до конца «референдума» оставалось еще два дня, крымский социологический центр РИПСИ обнародовал результаты «экзит-пола» в Запорожской области. По этим данным, за присоединение к России проголосовали 93% участников референдумов. Эти же крымские социологи еще до начала голосования опубликовали и результаты социологического исследования, по которому результаты «референдумов» покажут 80-90% поддержки России во всех четырех оккупированных областях.
Реакция Киева на происходящее была ожидаемой. Президент Украины Владимир Зеленский заявил 25 сентября, что после окончания «референдумов» будет считать невозможным «продолжение каких-либо дипломатических переговоров» с Россией.
В остальном же в Киеве считают, что плебисцит никак не поменял ситуацию на фронте и на планы Украины по деоккупации захваченных территорий.
/nginx/o/2019/10/16/12659746t1hee98.png)
