:format(webp)/nginx/o/2022/10/04/14876394t1h8fe1.jpg)
Профессор Таллиннского технологического университета Танель Керикмяэ рассказывает о правовых рамках метавселенных, а точнее об их отсутствии, что может принести миру много проблем. Ученый поднял этот вопрос на конференции в Сингапуре, где собралось 200 экспертов в области права.
Метавселенная – это концепция трехмерной вселенной с постоянными характеристиками, которая объединяет множество разных виртуальных пространств. Хотя видение основателя Facebook Марка Цукерберга далеко от реализации, элементы метавселенной есть – уже существуют платформы, которые позволяют пользователям работать вместе, встречаться и общаться в 3D-пространствах.
Однако это поднимает вопрос о правилах и правовой защите постоянно растущего объема данных, выпускаемых на рынок. По данным Citibank, в 2030 году метавселенная будет стоить 8-13 триллионов долларов, что, согласно недавним расчетам Международного валютного фонда, составляет почти десятую часть от размера нынешней мировой экономики.
Поскольку юридический факультет Таллиннского технологического университета тесно сотрудничает с ведущими исследователями, занимающимися новыми технологиями, Керикмяэ недавно был приглашен в качестве приглашенного профессора в научный центр с самым высоким рейтингом в Азии – Национальный университет Сингапура. Он также стал первым иностранцем, который стал членом TRAIL (Центр передового опыта в области технологий, робототехники, искусственного интеллекта и права) и участвует вместе с сингапурскими учеными-правоведами в исследовательской группе Metaverse, финансируемой Meta.
Таким образом, 20 сентября 2022 года более двухсот бизнес-руководителей, практикующих юристов, ученых и политиков собрались в Сингапуре, чтобы обсудить и поделиться взглядами на конфиденциальность и защиту данных, интеллектуальную собственность, уголовную ответственность и выбор права в метавселенной.
На конференции Керикмяэ говорил о возможности регулирования неопределенных технологий и парадоксах обрамления виртуальной реальности нормами, которым, к сожалению, уделяется слишком мало внимания.
«Отцом» метавселенной можно считать американского писателя-фантаста Нила Стефенсона, чье произведение «Лавина» является лучшим примером того, как то, что когда-то изображалось в литературе, стало реальностью.
В Эстонии метавселенную описал Ильмар Таска в своем недавнем романе «Приглашение в Элизиум», где все является реальным и кажущимся одновременно.
Метамир, на самом деле, существует уже много лет, но наибольшее внимание он привлек в 2021 году, когда Facebook стал использовать Meta в качестве своего коммерческого названия и начал разработку нового виртуального мира.
«То, что рынок будет устанавливать новые нормы, приобретая болезненный опыт, не должно быть основной стратегией. Уже на этапе зарождения метавселенной понятно, что регулирование необходимо, так как новому рынку нужна признанная платежная система, в традиционные рамки которой технология NFT не вписывается», – привел Керикмяэ пример, который он поднял на высоком уровне на конференции в Сингапуре.
«Основная проблема заключается в том, что разработчики виртуальной реальности выступают за саморегулирование, в то время как страны стремятся защитить данные своих граждан утечек, а потребители защищают право собственности на данные. Невозможно создать международные нормы из-за разных идеологий – возьмем, к примеру, противоречия между Европейским союзом и Китаем, не говоря уже о России», – добавил Керикмяэ.
«Если будем исходить из того, что метавселенная – это всего лишь площадка для игр скучающих криптобогачей, которые покупают продукты LaCoste NFT, то мы ошибемся. Даже на военные действия также можно влиять разными способами через виртуальных лидеров мнений в Twitter, TikTok, FB и на других платформах, которые Украина очень активно использовала. К сожалению, военные действия нельзя полностью перенести в интернет», – отметил Керикмяэ.
В то же время существует потенциальная угроза возникновения монополии, если услуги метавселенной будут сосредоточены в руках нескольких технологических гигантов, обладающих ресурсами.
:format(webp)/nginx/o/2022/10/04/14876360t1h69db.jpg)
Таким образом, Мета, как утверждается, проинвестировала 10 миллиардов долларов в 2021 году, и в этом году уже 80 миллиардов долларов, хотя на публике выступает с поддержкой идеи о том, что метавселенная не должна принадлежать только техно-гигантам. Рынок уже существует, по крайней мере, частично – ярким примером тому является сделка, по которой Curzio Research Inc. приобрела 19 объектов коммерческой недвижимости в среде TCG World, владеющей 800 кв. км виртуального пространства, за пять миллионов долларов.
В то время как многие могут посмеяться над виртуальной недвижимостью как концепцией, по мнению Керикмяэ, необходимо учитывать, что, хотя потребитель по-прежнему должен питаться в реальной жизни, уже в настоящее время неясно, какие сферы жизни и услуги смогут полностью избежать виртуальной среды.
Говорят, что через пять лет потребители нового поколения будут проводить в метавселенной в среднем пять часов в день, а в условиях растущего рынка также ожидается существенное расширение понятия киберпреступности в этой сфере.
По словам Керикмяэ, среди регионов мира сейчас Европейский союз наиболее готов к решению проблем, связанных с использованием новой виртуальной реальности (включая многократно увеличивающийся объем биометрических данных), поскольку вскоре будут приняты новые международные акты, регулирующие цифровое общество, которые также связывают находящихся за пределами Европы деловых партнеров компаний ЕС .
Лучшее решение, которое бросает вызов многим традиционным отраслям права в метавселенной (конфиденциальность, продажа данных, интеллектуальная собственность, уголовное право и т. д.), – это стандартизация услуг и продуктов для предотвращения картельных сговоров между технологическими гигантами и даже большего, чем раньше, контроля за законностью деятельности компаний, занимающихся обработкой данных. «Эстония, как флагман цифрового общества, могла бы взять на себя роль лидера в этой дискуссии», – призывает он правительство и экспертов в Эстонии.