На днях командующий Силами обороны Эстонии Мартин Херем заявил, что срочную службу необходимо будет продлить до 12-ти месяцев. Это необходимо, так как в скором времени в распоряжение Сил обороны поступят новые системы вооружения, пишет прошедший срочную службу Хейти Тальвик.
Новое оборудование потребует службы как специалистов с особой подготовкой, так и просто дополнительного человеческого ресурса, чтобы поддерживать вооружение в постоянной боевой готовности. Более долгий срок службы позволит обеспечивать необходимую подготовку именно срочнослужащим, которые могли бы занимать свой пост, пока следующий цикл солдат не будет готов их подменить.
Программа срочной службы, прописанная сегодня в документах, по словам представителей Сил обороны, достаточно интенсивная, и добавить еще какой-нибудь элемент обучения попросту невозможно. Тем не менее, исходя из личного опыта, могу отметить, что это не совсем так. Все-таки у срочнослужащих в течение 8-и или 11-и месяцев службы есть немало свободных дней.
Сейчас на срочную службу призывают три раза в год: в июле, октябре и феврале. Летний и зимний призывы длятся 11 месяцев, осенний 8 месяцев. У каждого из призывов есть конкретная задача. Так, зимний призыв, который является самым маленьким, называют «вспомогательным». Его главная цель – подготовить младших унтер-офицеров (сержантов), водителей и немного парамедиков, которые в дальнейшем будут помогать кадровым военным готовить и тренировать большие летний и осенний призывы.
Летний призыв значительно больше, и его задача – подготовить все тех же младших унтер-офицеров, водителей, парамедиков и других специалистов с той лишь разницей, что в дальнейшем при объединении с осенним призывом из них уже будут сформированы подразделения военного времени, в составе которых они будут проходить подготовку и по окончанию уйдут в резерв.
Осенний призыв называют «основным», так как именно призывники-восьмимесячники заполняют места на таких ролях, которые не требуют какой-либо дополнительной специальной подготовки. Обычно это пехотинцы, пулеметчики и их помощники, снайперы, полевые санитары и т. д. В итоге получается так, что по прошествию курса молодого бойца у осеннего призыва, зимний призыв уходит в резерв, а летний и осенний начинают вместе плотно тренироваться.
Курс молодого бойца длится первые 8 недель и является самым интенсивным периодом службы. Здесь можно сказать, что буквально каждая минута расписана. Дальше следует немного более размеренная подготовка на уровне подразделений, которая заканчивается эдаким экзаменом – большими учениями Kevadtorm («Весенний шторм») или каждые четыре года Siil («Ёж»). На этом срочная служба для летнего и осеннего призывов заканчивается, и они уходят в резерв, а новый зимний призыв остается ждать следующую ротацию. Именно из-за такого «окна», когда на постоянной основе в армии остается очень мало людей, планируется продлить срочную службу. Было бы здорово, однако, чтобы этот дополнительный месяц не сводился к простому сиденью на своем посту.
Я не помню, чтобы во время моей восьмимесячной службы в Батальоне штаба и связи мы бы просто сидели и ничего не делали. Подготовка была достаточно интенсивной, а свободные дни были скорее возможностью отдохнуть, поближе пообщаться со своими товарищами или просто заняться личными делами.
Конечно, был период, когда из-за пандемии часть моего взвода была две недели изолирована от других, и мы не могли ничего делать. Или в конце, службы после Siil 2022, когда все снаряжение было начищено, а машины сверкали, мы все равно были вынуждены сидеть и ждать заветного 17-го июня. Однако коронавирус – это непредвиденное обстоятельство, с которым должен был считаться весь мир, а столь поздняя дата демобилизации была скорее специфична по отношению именно к нашему батальону из-за его специализации. Разумеется, при желании можно использовать некоторые лазейки в системе и таким образом просто отсиживаться, ничего не делая, однако это выстрел себе же в ногу. Именно за счет активности и проявления инициативы служащий и получает положительную отдачу от срочной службы.
В качестве примера пустого «просиживания» обычно приводят дежурство, когда человек вынужден целую неделю, с выходными включительно, находиться в части и быть в режиме повышенной готовности. Это лишает возможности уйти в увольнительную с другими товарищами и поэтому, разумеется, вызывает много негодования. В действительности же это – часть подготовки. Солдат должен уметь ждать. К тому же это еще одна возможность физически отдохнуть.
Тем не менее, нужно учитывать, что продление срока службы, о котором говорит генерал-лейтенант Мартин Херем, никак не связано с нехваткой времени на подготовку. С этим как раз все в порядке. Дополнительный месяц планируется взять с расчетом на то, что некоторые подразделения смогут вместо кадровых военных нести дежурство. Это очень выгодно Силам обороны, но в случае неграмотной реализации может стать очень болезненным для обычных граждан, на которых распространяется воинская повинность, ведь тогда они действительно должны будут целый месяц, что называется, за бесплатно просиживать на своем посту.
Эстония – маленькая страна с ограниченными ресурсами, и поэтому их нужно грамотно использовать. Когда дело касается структур Сил обороны, которые сейчас крайне быстро развиваются и расширяются, требуя все больше человеческих ресурсов, нужно давать себе отчет в том, что принцип резервной армии – наш единственный вариант. Сложно себе представить, чтобы у нас была такая же система, как в Вооруженных силах США, где солдаты, выполняющие дежурные обязанности, получают за свою службу жалование.
У нас попросту нет такого количества кадровых военных и ресурсов. Поэтому тенденция все больше ведет к тому, чтобы давать срочнослужащим более ответственные должности. Главное – чрезмерно не эксплуатировать концепт срочной службы. Все-таки в глубине души каждый срочнослужащий хочет вернуться к своей гражданской жизни.
Если для безопасности страны необходимо, чтобы некоторые средства обороны были в постоянной готовности, и достичь этого возможно только за счет продления срока срочной службы, то это та цена, которую народ Эстонии должен быть готов заплатить. Особенно в свете последних событий.