Вадим Штепа ⟩ Возможна ли в России парламентская республика?

Вадим Штепа. Фото: личный архив

Газета The Washington Post 30 сентября опубликовала статью Алексея Навального под интригующим заголовком «Вот как должна выглядеть постпутинская Россия». Спорить с политзаключенными вроде бы не принято, но раз уж Навальный из колонии строгого режима умудряется участвовать в глобальных политических дискуссиях, это этическое правило снимается. Более того, полемика с ним даже необходима, чтобы у влиятельной американской газеты не создавалось впечатление о Навальном как о «бесспорном лидере российской оппозиции».

Судя по всему, неудавшаяся попытка отравления Навального и затем его посадка на длительный срок после возвращения в Россию существенно радикализировали его взгляды. Теперь он считает главной российской проблемой не просто чиновничью коррупцию, а явление, гораздо более фундаментальное – «самовозрождающийся имперский авторитаризм». Осуждает все войны, которые развязал Кремль в постсоветские годы, и аннексию Крыма прямо называет аннексией, без «бутербродных» ассоциаций.

Причиной имперской политики Навальный полагает начавшееся еще со времен Ельцина сосредоточение гигантских властных полномочий в руках президента, которые затем «по наследству» перешли Путину. И заявляет: «России нужна парламентская республика, и только она остановит бесконечный цикл самовозрождающегося имперского авторитаризма». И кстати, приводит как позитивный пример парламентские страны Балтии.

Такая идея, безусловно, выглядит значительным прогрессом для Навального, которого за годы его политической карьеры многие помнят также как довольно авторитарного лидера, не готового к диалогу на равных с другими оппозиционными движениями. Хотя идеи преобразования России в парламентскую республику, а точнее – созыва нового Учредительного собрания Гарри Каспаров высказывал еще в 2016 году.

Однако, как и тогда Каспаров, так и сегодня Навальный признают, что простая смена формы правления с президентской на парламентскую может еще вовсе не изменить природу российского режима. Каспаров в своем проекте опасался, что если выборы в Учредительное собрание провести сразу после отстранения Путина, то места в нем займут его ближайшие сподвижники, поскольку других политиков российское общество в условиях цензуры попросту не знает. Поэтому предлагал период «переходного правительства», правда, точно не оговаривая – кем и из кого оно будет сформировано? Навальный также замечает подводные камни парламентских систем: «Ядро европейского фан-клуба Путина парадоксальным образом находится в парламентской Венгрии».

Но на мой взгляд, вопрос о парламентской республике в России еще более сложен, чем указывают эти два политика. Если эту республику представлять как по-прежнему централизованную и «общероссийскую», это станет очередным «самовозрождением имперского авторитаризма».

Реальная парламентская трансформация российских пространств может начаться лишь со свободных выборов в региональные парламенты, с участием всех ныне запрещенных региональных политических партий. Напомню, что даже без учета недавних аннексий, субъектов федерации в нынешней России – более 80, и многие из них по числу населения превосходят Эстонию, но не обладают никаким реальным самоуправлением, губернаторы назначаются из Кремля. А если в них состоятся свободные парламентские выборы – в России возникнет совершенно иная, гораздо более яркая и обширная политическая картина, чем нынешняя, когда за всех «говорит Москва».

Многие российские регионы глубоко экономически взаимосвязаны – поэтому их новым парламентам безусловно придется договариваться между собой. Но сами по себе эти договорные отношения вернут российскую политику «вовнутрь» – к интересам конкретных городов, областей и республик, и в принципе отключат кремлевские имперские амбиции. Кроме того, если уж говорить о перспективе европеизации российской политики, то эти прямые межрегиональные связи как раз и соответствуют договорному формату Евросоюза.

Но живущая ныне в Европе команда Навального, к сожалению, продолжает мыслить унитарно-централистскими категориями. Даже удивительно, что бывший екатеринбуржец Леонид Волков исповедует вполне имперский москвоцентризм, пытаясь отвечать за жителей многих городов: «Жители Калининграда, Владивостока, Мурманска и Краснодара в одинаковой степени не могут и не хотят представить себя живущими в стране, столицей которой не является Москва». Но не лучше ли предоставить им право самим это решить на свободных региональных выборах? Однако команда Навального не готова признать политическую субъектность регионов и возможность установления ими добровольных договорных отношений. Так далеко ли эти «радикальные оппозиционеры» ушли от Кремля?

Впрочем, и в своей статье Навальный делает показательный реверанс в сторону нынешней власти: «Парламентская демократия – весьма рациональный и желанный выбор для многих политических группировок, действующих вокруг Путина. Она дает им возможность сохранить влияние и бороться за власть, гарантируя при этом, что они не будут уничтожены группировкой более агрессивной».

Словом, в постпутинском российском парламенте, по его мнению, вполне могут возникнуть фракции «пригожинцев», «кадыровцев» и прочих военных преступников. Это как если бы в бундестаге ФРГ появились фракции ветеранов гестапо или СС. Но понравится ли россиянам этот «прекрасный рейх будущего»? И прекратит ли такая «парламентская республика» имперскую политику по отношению к соседним странам?