Большое интервью ⟩ Артемий Троицкий: будь у меня возможность, придушил бы Путина без оглядки

Артемий Троицкий с любимой собакой Чероки в своей таллиннской квартире. Троицкий был вынужден покинуть Россию в 2014 году из-за возраставшего давления со стороны властей. С 2001 по 2014 гг. он читал лекции по музыкальной журналистике в МГУ. Фото: Madis Veltman

Переехавший из Москвы в Таллинн в 2014 году музыкальный критик, преподаватель и публицист Артемий Троицкий уже на первом году правления Путина написал, что этот человек приведет Россию к катастрофе. Троицкий выражается четко: по его мнению, теперь русские в мире – как немцы в 1940-х, он призывает крупные страны не грузить малые, а самим принять отказывающихся воевать в Украине россиян.

– Вы рассказывали в колонке Rus.Postimees о том, что Алла Пугачева, когда внезапно вернулась в Россию в конце августа и отдала детей в московскую школу, сказала вам в беседе: я знаю, что делаю. Через месяц и почти сразу после начала мобилизации она вновь уехала, причем, судя по всему, в спешном порядке. Получается, при всей ее мудрости, и она знает не все?

– Алла вообще приезжала в Россию не для политической борьбы и не для того, чтобы там долго оставаться. Просто накопились неотложные дела. Одно было связано со школой, надо было забрать из нее документы, а второе касалось недвижимости.

Пока Алла была в России, она с Максимом находилась на связи каждый день, и на школьные каникулы они с детьми собирались к папе. Но потом Пугачеву дежурные мерзавцы стали оскорблять, началась катавасия с «иноагентом Галкиным» и мобилизацией, хотя я и не думаю, что события 21 сентября как-то повлияли на решение Пугачевой. Они улетели в Израиль; мой прогноз, что Алла и ее семья обоснуется в европейской стране с хорошими школами. Этим Алла сейчас более всего озабочена – образованием своих детей.

– Пугачева сделала сильный шаг, потребовав в ответ на объявление иностранным агентом Максима Галкина и ее записать в иноагенты «моей любимой страны», как она уточнила. На этом эпоха Пугачевой, которая, несомненно, крепко вшита в массовое сознание русских, закончилась? Подведена черта под более-менее свободной постсоветской Россией?

– То, что ее демарш повлиял на ситуацию в стране, несомненно. Все-таки Пугачева, бесспорно, самая известная женщина в стране. Конечно, Алла Пугачева не ракета «Хаймарс», и каких-то видимых разрушений мы не увидим. Но, точно, что все население РФ в курсе, что она сказала. И, думаю, это повлияло на несколько десятков миллионов человек не в сторону, благоприятную для Путина. В том числе и потому, что Алла абсолютно точно и виртуозно рассчитала форму, содержание и контекст своего заявления.

Она обращалась к населению, к глубинной России. И не под политическим соусом, а потому, что она верная жена и защищает своего мужа. Это, разумеется, к ней располагает, заставляет людей думать: «Борисовна-то смелая какая баба, заступилась за своего Максимку, молодец!» И это ценят и мужчины, которые тоже очень бы хотели, чтобы их жены за них рьяно заступались, и женщины: семья! Вот это и есть те самые традиционные ценности, о которых талдычит Путин. И в данном случае проводником этих ценностей оказался потенциальный иностранный агент Алла Пугачева. И это если не нокаут, то нокдаун для путинской пропаганды. Сильнейший щелчок.

– У вас потрясающая сеть знакомств в России. Из ваших друзей в РФ уже кто-то получил повестки о мобилизации?

– Кто-то получил, кто-то ожидает, и теперь многие мои друзья проезжают через нашу квартиру. У нас дома такой маленький постоялый двор – через Эстонию в разные страны, кто в Америку, кто в Израиль едут разные гости.

Артемий Троицкий и древние православные иконы. Верхняя является изображением Святой Троицы (отсюда фамилия Артемия), а на нижней можно увидеть Святого Георгия, побеждающего змея. Фото: Madis Veltman

– Неужели всем удается выскочить?

– Пока что счет сухой: 7-0 в пользу моих друзей и меня. Не завернули и не схватили никого. Но вообще надо понимать, что мы имеем дело с уникальной ситуацией в мировой истории. Я лично не знаю случаев такого масштаба бегства из страны здоровых мужчин, счет идет на сотни тысяч, может быть, достигнет миллиона. И важно подчеркнуть, что это не типичные беженцы, и бегут они не от бомбежек, нищеты и голода, а от собственного государства и армии. Большинство из них жило вполне благополучно. Это уникальная история.

– Во многих сопредельных с Россией странах возникает морально-этический вопрос: эти люди до сих пор жили в России и связывали себя с этой страной, но, как только все пошло не туда, то сразу все побежали спасать себя и своих близких. Должен ли Запад спасать всех российских мужчин и их семьи, не глядя на то, что они там не хотят ни служить, ни менять эту власть?

– Да, но с некоторыми важными нюансами. Я с удивлением слышу, в том числе из уст некоторых политиков, что нельзя этих мужчин из России выпускать – пусть они возвращаются к себе домой и свергают Путина. Это, конечно, очень смешно и практически анекдотично.

– Да, но западным людям, которые привыкли, что они сами делают свое будущее и исторически оказались способными свергать диктаторов общими усилиями, это не понятно. Что тут смешного?

– Это звучит смешно, потому что свидетельствует о полном незнании современного поколения россиян и умонастроений в российском обществе. Это выглядит или как идеалистическая наивность на грани с глупостью, или это очевидная демагогия из уст людей, которые хорошо понимают, что происходит в России.

– Почему от россиян нельзя требовать шагов для смены авторитарной и теперь уже угрожающей всему миру власти?

– Из тех людей, которые сегодня пытаются выбраться из России, на призыв валить эту власть откликнется один из тысячи. Один из тысячи будет готов выйти на протесты, а один из десяти тысяч – взять в руки бутылку с коктейлем Молотова. Все остальные этого не сделают, такая психология. Российский народ в результате десятилетий отрицательной селекции, которая шла особенно упорно в течение последних двадцати лет, оказался в состоянии абсолютной апатии, запуганности, безответственности и неверия в собственные силы. Это не украинские солдаты и даже не иранские женщины. Тут все гораздо хуже и безнадежнее.

Но надо понимать: каждый сваливший за границу российский мобилизуемый – это минус один здоровенный кусок пушечного мяса. Это означает, что в Россию не вернулся один потенциальный солдат, он же потенциальный оккупант и убийца украинских детей и женщин.

Но тут имеется два серьезных нюанса: конечно же, среди этих беглецов имеются провокаторы, шпионы, просто мерзавцы, которых принимать совсем не следует. Поэтому на границе должна идти серьезная фильтрация. Нельзя пускать всех подряд.

Второй нюанс, что маленькая Эстония уже приняла более 50 тысяч беженцев из Украины. Я восхищаюсь в этом смысле Эстонией, это абсолютно героическое усилие, принять столько людей, чтобы помочь им. Поэтому маленькие страны, Эстония, Латвия или та же Грузия не обязаны принимать массы российских военных беженцев. Еще в России есть такое сленговое слово «бегунок», можно и так назвать их. Их должны принимать Америка, Германия, Канада, страны, у которых габариты гораздо больше. А у Эстонии есть полное моральное право не принимать этих ребят, а переадресовывать в те края, где их присутствие будет не столь обременительно.

– Если люди не готовы жертвовать ничем ради страны, или хотя бы ради будущего своих детей в своей стране, ни вместе, ни поодиночке, то это же исторический тупик.

– Власть долго шла к тому, чтобы довести народ до того состояния, в котором он сейчас находится. Сталин это дело начал. И теперь мы видим ужасающие плоды этой самой отрицательной селекции. Она в полной мере касается и российских властей. Более бездарного и тупого руководства, чем то, которое имеется на данный момент в России, в стране не было никогда.

Даже в Советские времена, и времена горбачевские, и ельцинские было некоторое количество профессиональных, умных, решительных и смелых людей. Сейчас все эти качества истреблены полностью среди российского начальства. Однако подавляющее большинство российской элиты, не только бизнес, но и чиновники и даже силовики они в ужасе от того, что происходит в стране. И это действительно тот случай, когда мы говорим о войне преимущественно Путина.

– Вам сразу ответят, что большинство населения поддерживает военные шаги Путина, и поэтому это коллективная ответственность.

– Коллективная ответственность, несомненно, присутствует, но все попытки инициации и оправдания этой войны исходят от одного человека – Путина. Все его окружение только неуверенно подпевает. Единственно, кто громко гавкает – это штатные пропагандисты на высокой зарплате: Симоньян, Соловьев и т. д.

Естественно, логично предположить: товарищи министры, депутаты, вы все страдаете от этой войны, от одного диктатора - так почему же вы его не свалите? Ответа на этот вопрос нет – все путинское окружение будет в оцепенении стонать и страдать. Со слезами вспоминать свои ржавеющие яхты и простаивающие бизнес-джеты. Они просто боятся. Это такое же забитое, запуганное, дрожащее стадо, как и многомилионный российский народ. Но после объявления мобилизации появились и некоторые плюсы: я думаю, что Путин своими абсолютно абсурдными тупейшими и опаснейшими действиями делает все для того, чтобы народ как-то разбудить.

Троицкий родился в 1955 году в Ярославле. Свою первую музыкальную рецензию он написал в 1967 году. Среди прочего, он успел поработать (первым) главным редактором русской версии журнала Playboy. Фото: Madis Veltman

– Их, наконец-то, разбудит мобилизация, потому что страдать будут конкретные семьи?

– Мобилизация уже разбудила народ, поскольку Путин нарушил пакт, заключенный с населением. Такой циничный и достаточно типичный для времени правления Путина «договор»: мы делаем, что хотим, вы в наши дела не влезайте, а мы тоже не будем вас тревожить, если только вы не начнете на митинги ходить и лозунгами трясти. Холопство в обмен на стабильность. Все 20 лет путинского правления это работало. Больше не работает.

Пошли стотысячные потоки за рубеж. Пока мало социологических данных, хотя я не сильно верю в социологию в фашистском государстве во время войны, но я уверен, что честные замеры показали бы, что рейтинг Путина и режима упал очень сильно.

– Да, но к границам тянутся достаточно дорогие автомобили, так называемый средний класс. А что с обычным русским мужиком, который живет в городке с населением в 150 тысяч? У него есть семья и простая работа, он живет там лет 40. И теперь его призывают, и он идет туда «стройными рядами».

– Это отдельный феномен. Из России сбежало несколько сотен тысяч человек, и это, конечно, небольшой процент от тех нескольких миллионов, которых потенциально могут забрать. Тем не менее, это огромное количество людей, и это самые ценные кадры – образованные. Например, офицеры, а не рядовой состав, бегут в первую очередь. Те, кто покорно идут в военкоматы, их, естественно, большинство. Это как раз дети отрицательной селекции в чистом виде. И они вполне допускают, что идут на верную смерть.

– И даже страх перед бессмысленной смертью не останавливает?

– Людей не сильно пугает смерть, если им совершенно не нужна их жизнь. А это и есть случай огромного числа бедных, несчастных, вечно пьяных, неухоженных русских мужиков. «Может, выживу, кредит отдам», еще они думают. Но основной грустный мотив – я могу умереть, потому что нафига мне так жить. Это очень и очень печально.

На мой взгляд, сейчас время правления Путина уже отмеряно, и пошел обратный отсчет, причем не в годах, а в месяцах или в неделях. Очень скоро Путина не будет. Его вынесут вперед ногами, причем свои же. Слишком много проблем сошлось на одном человеке.

– Я заметил противоречие: вы сказали, что российская элита – это отражение безропотного народа, идущего на убой. А теперь вы оптимистично говорите, что представители элиты его уберут.

– Потому что ситуация изменилась. Одна из главных причин, почему элита пребывала в оцепенении и боялась тронуть Путина, это реакция народа – Путин был в народе достаточно популярен. Сейчас об этом речи идти не может: акции Путина среди народа упали, и очень резко. Теперь остается в лучшем случае вариант Милошевича, в худшем случае – Чаушеску. И я думаю, это произойдет до середины следующего года.

– Так и хочется поспорить на сто евро!

– Я не против поспорить!

– Что происходит с вашей идентичностью? Граждане России сейчас во всем мире находятся в кризисе идентичности: с одной стороны, коллективная ответственность, с другой стороны – желание сказать, что никогда этого не поддерживал, особенно если это правда, с третьей – чувство вины, которое все равно подкрадывается.

– У меня все в порядке с идентичностью. Я не чувствую никакой русофобии. Я нормальный космополитичный европейский русский человек, обладающий европейским менталитетом, исповедующий общепринятые европейские и мировые ценности. Я не страдаю от набора комплексов, которым часто располагают типично русские люди, в том числе представители российской элиты и интеллигенции.

– Как вам удалось избежать этого вируса?

– Я не знаю. Я с детства жил в Праге, очень много времени провел в Штатах и в Британии, у меня с этим никогда не было проблем. Нет их и сейчас. Естественно, мне очень стыдно за нынешнее российское государство. Но я никогда не притворялся «нерусским».

Я абсолютно уверен, что все стенания эмигрантов, тем более кремлевской пропаганды по поводу пресловутого запрета русской культуры – полная ерунда, какое-то расчесывание раны, накачивание мазохистских комплексов. Никто никакую русскую культуру не запрещает, если это настоящая культура. Точно так же, как Гитлер не смог отметить ни Баха, ни Бетховена, ни Дюрера, ни Гете. Точно также никакой уродец Путин не сможет отметить ни Толстого, ни Чайковского, ни Малевича. А Михалкова, Гергиева и иже с ними – в помойную яму, и поделом.

– Что должен делать интеллигентный россиянин, живущий за рубежом, чтобы чувствовать себя, как вы.

– Я не вижу в данной ситуации для разумных русских людей никаких поводов для паники. Я смотрю на своих друзей-музыкантов. Почти все они, за исключением одного, Юры Шевчука, уехали из России. И они себя прекрасно чувствуют в Европе и Америке, они активно выступают, их никто не запрещает. Они не ради спекулятивных целей, а совершенно искренне дают концерты в поддержку Украины и против войны.

Я тоже активно участвую во всех этих акциях. Но я не считаю, что таким образом искупаю свою вину, поскольку моей вины тут нет. Я про Путина написал статью под названием «Уродовластие» в «Новой газете» еще в марте 2000 года. Это была моя инаугурационная статья, посвященная Владимиру Путину. Я эту тварь раскусил тут же впервые увидев его в 1999 году по телеящику, когда его назначили сначала начальником ФСБ, а потом премьер-министром.

Это абсолютно худший типаж российского мужичка: смесь гопника с ментом. Я своего уничижительного мнения о Путине не менял никогда, в отличие от того же Бори Немцова, который сначала воспринял Путина позитивно. Я всем говорил: ребята, это конец. Моя вина только в том, что я никогда не видел Путина в непосредственной близости от себя.

– А если бы увидели, то что?

– Может, если бы я его увидел, то укокошил бы об стенку, или придушил. Но такого шанса мне, к сожалению, не выпало. Больше своей вины ни в чем не вижу: как журналист, как критик, временами как публичный активист, я всегда держался максимально жесткой линии в отношении Путина и заведенных им порядков.

Я считаю, что таких людей, которым не в чем себя упрекнуть, довольно много. Хотя, к сожалению, тех людей, которым есть, в чем себя упрекнуть, больше. Это в первую очередь те, кто голосовал за Путина и «Единую Россию», кто ходил, пусть и из-под палки, на все эти «путинги», те, кто не протестовал и говорил «Крым наш». Эти люди несут ответственность. Главный вопрос заключается в том, что будет после того, как Путина уберут? И тут мой оптимизм дает течь.

– Вы не верите в прекрасную Россию будущего?

– Мой прогноз такой: будет путинизм лайт, но из Украины уйдут. Это первое, что сделают новые начальники: приползут на брюхе в Америку, в Европу, в НАТО и будут умолять снять санкции и вернуть им нормальную жизнь.

– Многие русские семьи испытывают конфликты внутри из-за всей этой ситуации, поколенческие, мировоззренческие. Это затронуло вашу семью?

– Никак не затронуло. У меня все это отслоение произошло еще в 2014 году, по поводу Крыма, интервенции в Донбассе, по поводу нашего отъезда в Эстонию. Но с семьей никогда серьезных споров не было, я скорее говорю о своих друзьях. В 2014 году я потерял несколько своих друзей. Это все довольно известные люди: парочка музыкантов, один актер, один поэт. Один из них – Иван Охлобыстин, недавно в очередной раз «прославился». С тех пор сильных разочарований не было.

– Вы испытываете страх, что весь этот ужас с востока может валом пойти сюда?

– Страх – это полезное качество, но , к сожалению, я им практически не обладаю. Я не хвастаюсь, а просто констатирую факт. Я начал бояться по-настоящему только после появления детей. И это страх за детей, не за себя. Я абсолютно не верю в то, что российская армия может вторгнуться в пределы Эстонии: это пятая статья устава НАТО, и получив сильно в рыло в Украине, российская армия деморализована и демилитаризована уже в такой степени, что не то, что на НАТО, на Грузию снова не пойдет.

– Как вы относитесь к местному русскоязычному сообществу? Что вы подметили для себя по результатам последних семи месяцев?

– Думаю, что основным настроением среди русских людей в Эстонии можно назвать апатичность и аполитичность, которая характерна для русских в России, но к этому добавляется еще одно качество: отчуждение. Эстонцы живут так, как будто русских нет, им до них нет особого дела. Русские живут примерно так же: как-нибудь мы своими силами справимся. Я не могу сказать, что мне это нравится, но, в то же время, я не считаю это какой-то трагедией.

– Вы приобрели известность и в эстоноязычном социуме. Вы как общественный деятель реализуете какую-либо публичную миссию в отношении именно эстонского общества?

– Боюсь, что я сам себя до некоторой степени лишил этой миссии. У меня очень плохой эстонский. Я считаю, что не имею ни морального права, с одной стороны, ни технических навыков, с другой стороны, для того, чтобы становиться общественным деятелем и активистом на эстонской почве. Эстонский знать надо, но я, к сожалению, с одной стороны, из-за лености, тут я типичный русский мужчина, а с другой стороны – занятости, тут я, может быть, не типичный русский мужчина, как следует не занялся языком. Я люблю Эстонию; чисто в бытовом отношении незнание эстонского языка меня не смущает – все говорят или по-русски, или по-английски – но в профессиональном отношении ограничивает.

– А своих детей вы направили изучать эстонский?

– Лидия говорит по-эстонски без акцента, она учится в Ваналинна харидусколлеэгиуем (школа на улице Вене в Старом Таллинне – прим. ред.), это прекрасная школа. Иван закончил русскоязычную школу, но тоже тщательно изучал эстонский. Вера, моя жена, тоже по-эстонски говорит. Единственный урод в семье – это я. И, находясь в таком онемевшем состоянии, я считаю, что не могу претендовать на серьезную роль в эстонской общественной жизни. Я не лезу со своими советами и не пытаюсь учить эстонцев жизни, демократии. Как это, кстати, часто делают другие русские люди. У которых имеется этот самый пресловутый имперский комплекс.

– Многие находящиеся в Европе видные граждане РФ критикуют санкции в отношении своих сограждан. Должны ли они себя сдерживать или эти высказывания вполне допустимы в рамках свободы слова и общественной дискуссии?

– В этом смысле характерен такой пример: в Латвии, когда ведущая оппозиционного телеканала «Дождь» принялась во время интервью с мэром Риги учить его принципам демократии. Известный постановщик Алвис Херманис выступил с критикой такого рода заявлений со стороны вновь прибывших русских. И я прекрасно его понимаю. Просто очень многие русские, хотя никакие не имперцы и не националисты, более того, оппозиционеры и вполне симпатичные ребята, но они не понимают того, что ситуация изменилась очень сильно. Не понимают, что к русским в мире сейчас такое же отношение, как к немцам в сороковые годы.

Артемий Троицкий сделал множество передач и написал большое количество колонок на темы музыки, культуры и политики. Фото: Madis Veltman

– С другой стороны, если человек, не знающий вашего бэкграунда, и что вы написали разгромную статью о Путине еще в 2000 году, сгоряча скажет вам: ты, русский, чего ты сюда пришел. Вы готовы это принять?

– Я в принципе человек миролюбивый и всегда готов обсудить любую проблему. На твой простой вопрос я могу сказать, что никто ко мне так не обращался, в том числе и украинцы, среди которых у меня огромное количество друзей. Оценивать человека только по составу его крови, только по национальности, тем более, по гражданству, это глупо, это первая ступенька к нацизму.

Но чего не понимают многие русские – того, что отношение к русским и России в принципе кардинально изменилось. К ним, как агрессорам, теперь особый счет. И это надо иметь в виду, особенно публичным людям. И когда они начинают учить, что такое хорошо и что такое плохо, что такое демократично, а что нет, что жестоко, а что миролюбиво, они должны просто на секунду представить себя на месте немцев в 1945 году во время экскурсии по Бухенвальду.

– Один мой хороший знакомый, русский, живущий в Эстонии, летом отдыхал на Французской Ривьере. И там он видел очень много богатых русских. Но там он не чувствовал такого «дыхания России», какое ощущается здесь, в Эстонии. Мы постоянно о ней думаем с тревогой. Вы летом были в США. Вы отдыхали духом, понимая, что Россия очень далеко?

– Хороший вопрос, но ответ дать не могу. То, что за океаном не ощущается того, что ты называешь «дыханием России», несомненно. При желании я мог бы отключиться целиком и полностью. Но я этого целенаправленно не делал, я просиживал часами в интернете, общался, читал лекции. Более того, мы с Максимом Покровским и его группой «Ногу свело» дали совместный концерт 28 августа, в Нью-Йорке на Манхеттене. Он прошел при полном аншлаге и имел большой успех. При том, что меня ужасает нынешнее состояние России и то, что она делает, это не заставляет меня закрыть глаза, заткнуть уши и зашить рот.

– Когда мы с вами будем пить ирландский кофе на Тверской, и что вокруг нас будет происходить?

– Время Путина закончится очень скоро. Другое дело, что в конце его правления будет стоять не народное восстание, а дворцовый переворот. Думаю, что умеренные путинисты придут к власти, а дальнейшее будет зависеть от того, как поведет себя коллективный Запад.

Но практически я не вижу того механизма, с помощью которого Россия сможет прийти к демократии. Оккупировать Россию невозможно. Ввести в ней «внешнее управление» – к сожалению, не очень реалистично.