Подрыв Крымского моста: российская общественность теперь требует полномасштабной войны против Украины

Подрыв Крымского моста в октябре 2022 года. Фото: Stringer

• У Путина в войне с Украиной только один вариант – победить на поле боя
• Для российской армии большой проблемой является то, что США предоставляют Украине разведданные
• Предупреждения России Западу работают плохо, их часто игнорируют

После подрыва Крымского моста российская общественность требует от руководства страны перейти к настоящей войне против Украины, а не вести ее вполсилы, как было раньше, сказал в интервью Postimees экс-директор Московского центра Карнеги Дмитрий Тренин, который уже много лет ценится на Западе как один из лучших специалистов по российско-американским отношениям.

Тренин добавил, что, по его оценке, у России нет необходимости применять в Украине тактическое ядерное оружие да и особого «военного» смысла в этом нет. «А с политической точки зрения этот шаг был бы катастрофой», – утверждает он. По словам эксперта, основная проблема для российской армии – это не успех ВСУ, а то, что Запад отправляет Украине все больше вооружения и техники, а американцы предоставляют им свои разведданные в режиме реального времени.

– Как взрыв на Крымском мосту повлияет на войну? Как воспринимает РФ это нападение и чем может ответит Путин?

– Многие в стране говорят, что Россия до сих пор воюет вполсилы, даже в четверть или осьмушку своей силы, с массой самоограничений. Как показывают недавняя диверсия против «Северных потоков» на Балтике и нынешний теракт на Крымском мосту, у противников России таких ограничений нет. Общественное мнение в стране, насколько я слышу, все настойчивее требует от руководства и военного командования перейти к ведению настоящей войны. Что решит Путин – мы увидим.

– Как бы вы охарактеризовали нынешнюю ситуацию на войне между РФ м Украиной и обстановку в отношениях РФ – Запад? К какой точке мы сейчас пришли?

– Прежде всего, войну в Украине здесь, в России, рассматривают как опосредованную войну с США и НАТО, которая грозит превратиться в прямое столкновение. Запад не только оказывает Украине масштабную помощь, но и участвует в войне, снабжая Киев не только оружием и техникой, но и делясь в режиме реального времени разведывательной информацией. Плюс в Украине воюют добровольцы из ряда стран Запада.

Ситуацию на поле боя к началу октября большинство в России рассматривают как серьезную: впервые с начала войны украинцы наступают, русские обороняются. Это многих отрезвило, но вызвало рост тревожных настроений в обществе и взаимных обвинений в элитных кругах. Президент Путин, однако, демонстрирует спокойствие и уверенность, и у многих есть надежда, что частичная мобилизация резервистов и увеличение производства вооружений, а также работа над ошибками дадут эффект, и положение исправится.

Отношения с Западом практически отсутствуют в привычном значении этого слова. Идет война, США – главный противник, большинство других стран Запада активно помогают Украине, посылая оружие, из которого убивают русских солдат. Подрыв газопроводов «Северный поток 1 и 2» считается результатом действий США и союзников – прежде всего, Великобритании. Это открывает новое измерение войны.

Дмитрий Тренин. Фото: Marko Mihkelson

– Какой выбор для дальнейших действий сейчас имеет Путин? Какие у него есть варианты?

– У меня сложилось устойчивое впечатление, что у Путина один вариант – победить на поле боя, заставить Запад принять условия России по части безопасности и геополитических изменений. В то же время важнейшие изменения происходят внутри страны: в состав РФ включаются новые регионы, меняется экономическая политика, появляется идеология, открывается путь для существенной ротации элит и т.п. В целом Путин выступает собирателем того, что за 15 лет растеряли Горбачёв и Ельцин. Речь не идет непременно о воссоздании СССР, но о воссоединении разделенного русского народа на Украине, возможно с включением Приднестровья, углублении интеграции с Белоруссией при сохранении ее суверенитета.

– Как влияет на войну и на дальнейшие развитие событий тот факт, что РФ аннексировала четыре области Украины?

– Включение новых территорий в состав Российской Федерации означает, что с этого момента российские войска юридически находятся на своей территории, которую Россия будет всеми силами и способами защищать. Это сильная мотивация для военных.

– Насколько вероятным вы считаете возможность того, что Путин даст приказ для удара с использованием тактического ядерного оружия по Украине?

– Относительно возможности применения Россией ядерного оружия на Западе очень много спекуляций. Комментаторы интерпретируют отдельные заявления президента, официальных и неофициальных лиц так, как им самим видится. На мой взгляд, в применении Россией на Украине тактического ядерного оружия нет ни необходимости, ни военного смысла. Политически такой шаг будет катастрофой. Ядерное оружие – средство сдерживания. В случае России – главным образом сдерживания США. Сдерживание предполагает, конечно, способность и решимость в определенных случаях нанесения ядерного удара. Российская военная доктрина достаточно четко определяет условия, при которых такой удар может быть нанесен. При этом есть понимание, что ядерная война будет означать гибель цивилизации.

– Что может быть поводом для Путина отдать такой приказ?

– Основной проблемой для российской армии в Украине являются не ВСУ, а увеличивающиеся поставки с Запада вооружения и техники, передача американской разведывательной информации в режиме реального времени. Контрнаступление ВСУ благодаря этому достигло оперативного успеха на ряде направлений. В этой связи в России раздаются призывы «что-то делать» для прекращения поступления с Запада оружия на Украину и для создания помех американским спутникам. Что касается территориальной целостности России в новых границах, ее еще предстоит восстанавливать не только там, где ВСУ недавно продвинулись, но и там, куда русская армия пока не дошла (западная часть ДНР, например). Что касается применения ядерного оружия, я уже высказался в ответе на предыдущие вопросы.

– Каким будет ответ в случае удара нестратегическим ядерным оружием по Украине?

– Я считаю удар нестратегическим ядерным оружием по Украине маловероятным. В США уже высказались относительно ответных действий в случае такого гипотетического удара.

– Какими могли бы быть аргументы, которые предотвратили бы использование ядерного оружие в этой войне?

– Вы знаете российскую военную доктрину и основные положения применения ядерного оружия. Решать, что представляет угрозу самому существованию России, будет верховный главнокомандующий. Россия сейчас фактически воюет в Украине не с ВСУ, а с блоком НАТО. Это очень серьезно: положение сторон различается, силы явно не равны. Но главное – ставки России и США несопоставимы. Военные и политические руководители России и США должны поддерживать контакт на случай чрезвычайных обстоятельств.

– Вы согласны, что угроза Путина о применении ядерного оружия – это сигнал западным политикам: мол, имейте в виду, что Украина не имеет права нас победить, своими поставками оружия вы только отсрочиваете ее гибель. Или какой месседж вы  здесь видите?

– Путин, на мой взгляд, использует наличие у России ядерного арсенала как средство сдерживания США и их союзников. Я читаю его слова примерно так: если вы решитесь на прямое вмешательство в конфликт на Украине, мы будем рассматривать вас как противников со всеми вытекающими последствиями; так что не переходите черту.

– Свою речь 30 сентября Путин по сути посвятил обвинению Запада в попытке уничтожить Россию как государство. Какие выводы вы сделали из его выступления?

– Выступление 30 сентября было не столько об Украине (о самой Украине там мало было сказано), сколько об отношениях с Западом. Эти отношения описываются термином «гибридная война». Она идет в разных сферах: экономико-финансовой (санкции), политической (попытки изоляции), геополитической и военной (опосредованная война на Украине), информационной (соцсети и СМИ), культурной (культура отмены русского), спортивной (запреты) и т.д. Цель Запада – нанести России стратегическое поражение, сокрушить российское великодержавие, заставить Россию действовать по западным правилам и в западных интересах. Реализация этих целей означает «конец России, которую мы знаем». Этой политике Путин готов решительно противостоять.

– Насколько Путин сегодня готов вступить в военный конфликт с Западом, то есть начать войну с НАТО?

– Запад постоянно раздвигает границы возможного для себя на Украине: все больше и более современных вооружений, все более глубокое участие в планировании действий ВСУ и т.д. При этом США намерены нанести России поражение на Украине без непосредственного военного участия и, конечно, без применения ядерного оружия. Россия не заинтересована в своем поражении. Она будет делать все, чтобы добиться своих стратегических целей. Предупреждения России работают плохо, их часто игнорируют. Пока что США и Россия похожи на два автомобиля, двигающиеся навстречу друг другу на узкой дороге с увеличивающейся скоростью.

– Что вам как бывшему военному продемонстрировала эта война? Что она рассказала о состоянии ВС РФ?

– Любая война – самая суровая проверка не только для армии, но и для государства и общества. СВО выявила огромное число проблем. Главный вывод, на мой взгляд, состоит в том, что заключение о невозможности больших войн в Европе, которое было сделано в Москве на рубеже 2010-х годов, оказалось ошибочным.

– Вы сказали, что СВО выявила огромное количество проблем. Что вы имеете в виду в первую очередь?

– Среди проблем российские СМИ обычно называют отставание в отдельных видах вооружений и военной техники – например, в разведывательных и ударных беспилотниках; в средствах связи и организации взаимодействия; в тыловом обеспечении; в организации мобилизационной работы и т.д. В ходе войны эти недостатки приходится срочно исправлять.

– Вы отметили, что мнение о невозможности в Европе больших войн, оказалось ошибочным. Можете уточнить, о чем именно идет речь? Кто и почему сделал этот вывод?

– Вывод, о котором я говорю, лег в основу военной реформы, проведенной в 2008-12 годах. Считалось, что очень низкая вероятность прямого военного конфликта с НАТО и устойчиво-партнерские отношения с Китаем позволяют сделать упор на военные операции локального характера, контртеррористические, миротворческие и т.п. операции. Была, по-видимому, уверенность, что стратегическое ядерное сдерживание надежно исключает конвенциональный вооруженный конфликт с Западом. Этот вывод отразился в организации и характере боевой подготовки войск, их дислокации и т.д.

– Было ли нападение на Украину 24 февраля правильным выбором для Путина?

– Я много писал и говорил на эти темы, особенно в 2021 году и в начале 2022 года. Сегодня это уже прошлое. Сейчас важно понять, что заставило президента Путина пойти на вынужденное, как он неоднократно говорил, применение военной силы на Украине. Ситуация, с которой мы имеем дело, возникла не вдруг 24 февраля. Нужно проанализировать действия всех вовлечённых в нее сторон начиная с киевского Евромайдана 2014 года.

– Вы понимаете, что заставило президента Путина пойти на такой шаг?

– Могу говорить, естественно, только о своих впечатлениях. На мой взгляд, в какой-то момент (в 2021 году?) президент Путин мог сделать вывод, что на украинском направлении время работает против интересов России. Надежды на договоренность с Киевом, возникшие сразу после избрания Владимира Зеленского президентом Украины, улетучились к концу 2019 года: мимика Зеленского на пресс-конференции участников Нормандского формата была достаточно показательной для всех. Начиная с 2020 года Зеленский стал все больше опираться в своей внутренней политике на националистические антироссийские силы, что привело а прекращению поначалу продуктивного диалога между главой его офиса Андреем Богданом и представителем Кремля Дмитрием Козаком.

С приходом в Белый дом Джо Байдена усилилось военное сотрудничество Украины с США. Партнерство Киева с НАТО стало более интенсивным; на Украине и в Черноморском регионе существенно выросло число военных учений с участием США и стран НАТО. Украинские официальные лица и военачальники стали выступать с заявлениями о решимости вернуть Донбасс и Крым: если нужно, силой. Соответствующие формулировки были включены в военную доктрину Украины.

Попытка Путина стабилизировать, а затем урегулировать ситуацию с помощью демонстрации военной силы на границах Украины (весна 2021 года), затем в прямом диалоге с Байденом (Женева, июнь 2021 года) и, наконец, путем новой демонстрации силы и ультимативных требований к США и НАТО насчёт гарантий безопасности для России (декабрь 2021 -февраль 2022 годов) оказалась неудачной. Итогом мог стать вывод: драка неизбежна, а если так, то нужно бить первым, чтобы захватить инициативу и не дать противнику полностью подготовиться и ударить по Донбассу и, возможно, по Крыму в удобный для него момент.

Вероятно, вычитывалось, что при любом развитии событий – превентивная война со стороны России или «освободительный поход» ВСУ на «оккупированные территории» юго-востока Запад однозначно будет на стороне Украины, Россия будет объявлена агрессором. Ждать, пока противник полностью подготовится, таким образом, не имело смысла. Примерно так, на мой взгляд, выглядела логика решения в пользу проведения СВО.

– Вы видите сейчас какой-то выход из этой войны, учитывая, что Путин говорит, что четыре аннексированных области – не тема для переговоров, а Зеленский в свою очередь заявляет, что никаких переговоров быть не может, пока ВС РФ не покинули Украину.

– Сейчас мы имеем дело с продолжающейся эскалацией конфликта. Для России после включения четырех регионов в состав РФ и закрепления этого факта в Конституции вопрос решен окончательно, как и раньше в отношении Крыма и Севастополя. В остальном Россия готова к переговорам, с учетом своих известных требований. В США недавние успехи ВСУ стимулируют расширение помощи Киеву. В самом Киеве уже заявили, что не только не будут вести переговоры, но вообще не будут разговаривать с нынешним президентом России. Такая вот ситуация. Выводы делайте сами.