/nginx/o/2022/11/09/14950527t1h4c91.jpg)
Российские таможенные декларации раскрывают, кто на самом деле был крупным игроком в российском лесном бизнесе, кто из них пошел ко дну после запрета на ввоз леса, а кто добился успеха, и на кого вообще повлияет объем вырубки эстонского государственного леса, решение о котором правительство планирует принять в ближайшее время.
Площадь лесовосстановительных рубок государственного леса должна быть сокращена до 9 180 га, сообщил министр окружающей среды Мадис Каллас (Социал-Демократическая партия) о своем предложении правительству. («Министр окружающей среды хочет сократить объем вырубки государственного леса на десятую часть». Postimees 18.10.2022)
«Моя личная позиция заключается в том, что в данный момент мы не должны делать этого. Просто по той причине, что российская древесина больше не сможет выйти на наш рынок, это повлияет на лесоперерабатывающий сектор», – заявила Vikerradio премьер-министр Кая Каллас (Партия реформ). («Премьер-министр не поддерживает сокращение площади вырубки». ERR 25.10.2022 )
Среди привозящих российскую древесину гораздо больше партнеров Центра управления государственными лесами (RMK) с долгосрочными контрактами, между которыми распределяется 85 процентов объема вырубки государственного леса. Но политики, по сути, не смогли проанализировать эту ситуацию. Специальная комиссия Рийгикогу по контролю за государственным бюджетом запросила у Налогово-таможенного департамента данные о российских импортерах древесины, но, по словам председателя комиссии Тыниса Мёльдера (Центристская партия), ответы были слишком скудными, чтобы сделать выводы.
Согласно российским таможенным декларациям, которые есть в распоряжении Postimees, до вступившего в силу 10 июля запрета на ввоз древесины из России, наиболее высокая стоимость ввезенной древесины – в основном это была березовая фанера – была у компаний Plywood Baltic Trade OÜ (19 сотрудников, владелец Дмитрий Гранкин) и Technomar@Adrem AS (662 сотрудника, владельцы Игорь и Антон Израэльян).
Дела у предприятий идут совершенно по-разному. Оборот первого упал вдвое в третьем квартале, а оборот второго увеличился на один миллион евро, до 27 миллионов. Technomar@Adrem AS является одним из крупнейших работодателей Эстонии в лесной отрасли, количество сотрудников сократилось всего на два человека.
Компания Technomar@Adrem AS, производящая паркет, кабельные барабаны, фанерную упаковку и комплектующие для деревянной мебели, в прошлогоднем финансовом отчете, представленном в конце июня этого года, спрогнозировала рекордные выручку от продаж и прибыль на 2022 год:
«Производство паркета полностью обеспечено сырьем на следующий финансовый год, и руководство полагает, что на него не окажут существенного влияния ограничительные меры, направленные на Россию. Руководство работает над диверсификацией базы поставщиков, и на сегодняшний день уже найдены альтернативные поставщики древесноволокнистой плиты и фанеры в Индии, Бразилии, Китае.
Материалы дороже закупаемых в России, но, учитывая текущую тенденцию роста цен на готовую продукцию, руководство полагает, что можно перенаправить возросшую закупочную стоимость на клиентов. Сырье для производства мебельных элементов из березовой древесины найдено на рынках Литвы, Латвии, Эстонии, Финляндии».
На наиболее крупную сумму пиломатериалов (помимо березовой фанеры и др. продукции) привезло из России предприятие OÜ Alfafort, которое сейчас практически прекратило свою деятельность и должно налоговой инспекции почти 300 000 евро (см. дополнительный сюжет).
«Мы были крупнейшими импортерами из России, безусловно, в тройке лидеров», – заявил Тармо Ноодла, руководитель предприятия Leventek OÜ (17 сотрудников), производящего пиломатериалы в Тамсалу, Вирумаа. «Теперь нам пришлось перенаправить все наши цепочки поставок. Наша компания представляет в Эстонии компанию Mayr-Melnhof Holz, занимающую третье место в лесопильной отрасли Европы, которая в феврале приобрела три лесопильных завода в Швеции. Теперь у нас есть альтернатива. Но длина материала не та, сечения бревен немного другие, да и цена не очень приемлема для эстонских клиентов, потому что логистика дороже».
По словам Ноодла, положение Leventek значительно ухудшилось.
Компания уволила 15 человек. Оборот в третьем квартале упал с 25 миллионов до 7 миллионов по сравнению с предыдущими тремя месяцами.
«Сложно выстроить новую логистику и создать себе такие же конкурентные преимущества, какие были раньше: восточное сырье, чуть более дешевый шестиметровый материал, который не предлагают финские и шведские лесопильные заводы, – пояснил Ноодла. – Без сырья с востока обойтись очень сложно. Мы потеряли сырье, и заменить его будет крайне сложно».
Почему вы не покупаете древесину в Эстонии? «Мы также покупаем один или два из Эстонии, это зависит от особенностей длины, – ответил он. – Но в каждой партии есть только одиночные пачки шестиметровых, поэтому процент от необходимого маргинален».
В Эстонии бревно по-прежнему на четверть дороже, чем в Швеции-Финляндии, хотя цена за кубический метр сосновых и еловых бревен упала в третьем квартале до 128 и 109 евро соответственно, по данным ЦФ «Центр частных лесов».
«Объем лесозаготовок в Эстонии относительно невелик, и на таком маленьком участке земли относительно много лесопильных заводов, – объяснил Нудла кусачую цену на бревна. – Существует плотная конкуренция в отношении сырья. В Эстонии много вложено в деревообрабатывающую промышленность, и мы не сможем использовать эти мощности в долгосрочной перспективе».
Поэтому Тармо Ноодла предсказывает значительный спад в эстонской лесообраьатывающей промышленности и секторе садовых домиков. «В деревообрабатывающей промышленности Эстонии наступят очень трудные времена, особенно для тех, у кого в хорошие времена не было созданного финансового буфера», – сказал он.
«На данный момент компания работает в режиме выживания, – сказал Ноодла о состоянии Leventek. – Компания хорошо капитализирована, две смены превратились в одну смену, и мы пытаемся выжить. Мы активно рассматриваем возможности сделать новые инвестиции для производства продукции с большей добавленной стоимостью».
Ноодла выразил надежду, что в перспективе двух-трех лет можно будет снова привозить лес с востока: «Россия не сможет обойтись без Европы, а Европа без России».
Данные российских таможенных деклараций подтверждают, что эстонские компании, осудившие войну в Украине и прекратившие ввоз российской древесины, сделали это еще в начале марта. Stora Enso Eesti AS доставила последнюю партию пиломатериалов 5 марта, Palmako 16 марта, Peetri Puit 25 февраля и т. д.
Материнская компания Stora Enso Eesti AS подтвердила, что может успешно заменять российскую древесину, поскольку у группы достаточно леса в Швеции и Финляндии. Эстонское дочернее предприятие является одним из крупнейших партнеров RMK по долгосрочному контракту, что гарантирует определенное количество недорогой древесины.
Экономические показатели Stora Enso Eesti AS подтверждают, что компания справляется. Количество сотрудников увеличилось с 750 до 763 человек. Оборот в третьем квартале несколько снизился - со 102,7 млн до 92,3 млн.
/nginx/o/2022/11/10/14950916t1h86e2.jpg)
Райдо Пеэдомаа, представитель Peetri Puit, подтвердил Äripäev, что не испытывает особой нехватки русской древесины. «Качество было хорошим, должен признать. На сегодняшний день мы получаем пиломатериалы из Эстонии, Латвии, Финляндии, к нам во двор прибывали автомобили даже из Швеции. Ничто в цепочке поставок не стало непосильно сложным». (Äripäev 25.10 2022)
Несмотря на долгосрочный договор с RMK, производитель садовых домиков Palmako AS, входящий в группу Lemeks, находится в затруднительном положении. Оборот упал с 43,7 млн до 22,5 млн. Сотню сотрудников уволили.
Глава Palmako Райн Раудсепп заявил Postimees, что основными причинами являются снижение спроса и ускорившийся рост себестоимости продукции: «Мы прекратили импорт из России по этическим соображениям, и поэтому рост цен на наши сырьевые ресурсы оказался намного выше, чем у конкурентов в Скандинавии, которые смогли заменить их отечественной древесиной».
И по его словам, эстонская деревообрабатывающая промышленность теперь импортирует недостающее сырье из стран Северной Европы, где оно ощутимо дешевле, чем в Эстонии.
(К концу года в Palmako исчезнет почти четверть рабочих мест. PM 12.10.2022)
/nginx/o/2022/11/10/14950914t1hbc73.jpg)
– Как повлиял на вашу деятельность запрет на импорт древесины из России?
– Мы были в этом бизнесе в течение 23 лет. Как они повлияли? Да так повлияли, что нашу деятельность запретили! О чем мы можем еще говорить?
– Вы подадите заявление о банкротстве или планируете что-то еще?
(Тишина.)
– Могу я прийти к вам и немного поговорить?
– Но в чем смысл? Чтобы можно было написать статью? Мне эта статья точно не нужна.
– Может быть, вы могли бы сказать немного больше, пожалуйста. Как сейчас обстоят дела с вашим бизнесом и собираетесь ли вы менять методы работы?
– Основным направлением нашей деятельности был импорт пиломатериалов из России. Этот вид импорта был запрещен. Сейчас у обрабатывающей промышленности Эстонии большие проблемы. Объем заказов уменьшился. То есть вообще никаких заказов не поступает от людей, понимаете?!
Заказы сократились на 60 процентов. Очень немногие компании сохранили прежний объем заказов.
– У вас возникла налоговая задолженность. Не потому ли, что нет заказов и нет возможности завозить древесину?
– Я буду говорить о налогах с налоговой инспекцией, а не с Postimees, ладно?
– Ну, я просто спросила. Если нет, то нет.
– Скажите мне, сколько вы зарабатываете? Вам кажется, что это приемлемый вопрос? Думаю, нет. Эти вопросы некорректны.
Прощайте!
Анастасия Тидо
/nginx/o/2020/03/09/12998982t1hec12.jpg)