Ансип: забастовочный хаос затмил проблему учителей

Премьер-министр Эстонии Андрус Ансип Фото: Силле Аннук

Перед народной акцией, самой серьезной за весь его должностной срок премьер-министра, Андрус Ансип отметил, что проблема учительской зарплаты теряется за чужими флагами и непонятными политическими требованиями.

Как вы объясняете для себя волну забастовок?

Я вижу две стороны. Во-первых, учителя и их проблема с зарплатой. Это понятно. Ясно и то, что учителя хотят громким голосом, через забастовку, заявить о своей проблеме. Вторая сторона — это разные политические требования, которые не имеют ничего общего с учительской зарплатой. /…/

Учителям трудно, их обеспокоенность понятна. Однако несправедливо было бы рас­считывать на то, что расхо­ды на образование будут увеличены за счет пенсионеров, спасателей, полицейских или социальных работников.

Социал-демократы советуют урезать оборонные расходы, но я могу твердо сказать, что это правительство не станет ослаблять государственную оборону.

В принципе, для повышения зарплат можно увеличить налоги, и никто не исключает этого, но коль скоро люди хотят, чтобы зарплаты повышались быстрее, чем растет экономика, то готовы ли мы к увеличению налогов? Нынешнее правительство точно не станет брать в долг и жить за счет детей.

Но как все-таки повысить зарплату учителям?

Министр образования Яак Аавиксоо назвал конкретный источник: нужно провести реформу образования. По сравнению с 1995 годом, число детей в школах сократилось на треть, меньше стало и школ, а количество учителей остается прежним.

На протяжении многих лет расходы на школьную систему «съедали» учительскую зарплату. Сейчас нужно безотлагательно провести реформу, чтобы деньги, которые расходовались на содержание школьной системы из кармана учителей, стали получать сами учителя.

Профсоюзы требуют, чтобы был достигнут баланс резерва Кассы страхования от безработицы и бюджета страхования от безработицы.

Центральный союз работодателей и Центральный союз профсоюзов требуют, чтобы право устанавливать ставку страхового взноса по безработице было передано им. Страхование от безработицы является обязательным, тут скорее следовало бы еще раз взвесить возможность передачи права на установление ставки страхового взноса правительству, вместо Рийгикогу, а не делегировать это право профсоюзам. Так запланировано и записано и в первоначальном тексте законопроекта.

Ставку платежей по страхованию от безработицы следует понизить и, начиная с 1 января 2013 года, разумно будет понизить ее с 4,2 процента до 3 процентов.
 Центральные союзы хотят, чтобы ставка взноса была понижена с января этого года, однако не может быть и речи о том, чтобы сделать это задним числом.

Они требуют также выплаты пособий тем, кто становится безработным, уходя с работы по собственному желанию или по договоренности сторон.

По собственному желанию каждый квартал увольняются от 25 до 51 тысячи человек. Большинство из них тут же приступает к работе в новой должности.

В ходе переговоров по Закону о трудовом договоре мы с социальными партнерами договорились о выплате относительно редкого для Европы пособия тем, кто, уходя с работы по собственному желанию или по договоренности сторон, остается безработным.

В то же время, мы договорились и насчет того, что все планируемые пособия должны покрываться суммой,  равной 1,5-процентной ставке взноса по страхованию от безработицы. Эту договоренность социальные партнеры подтвердили своей подписью. Сейчас ставка страхового взноса почти втрое выше — 4,2 процента.

Но в том, что невозможно выплачивать пособия увольняющимся по собственному желанию или по договоренности сторон, мы убедились еще в 2009 году.

Нынешние знания подтверждают тогдашний прогноз — из средств, собранных за счет договорной ставки взносов по страхованию от безработицы, невозможно покрыть расходы на пособия, запланированные для увольняющихся по собственному желанию.
Все стороны подписались под 1,5-процентной ставкой. Поэтому нельзя говорить, что одна сторона нарушила договор! Это нечестно.

Люди желают так же, чтобы был изменен действующий Закон о коллективном трудовом договоре.

Необходимость изменения Закона о коллективном договоре обусловлена не столько нежелательной практикой, сколько оценкой действующему закону, данной канцлером права.

То обстоятельство, что по истечении срока действия срочного договора обязательства по срочному договору становятся вечными, несмотря на противодействие одной из сторон договора, не соответствует нашей Конституции и законодательствам Европейского Союза.

Это поняли и представители профсоюзов, с которыми правовая комиссия Рийгикогу договорилась о том, что закон необходимо изменить. Ясно — противоречие с Конституцией необходимо устранить!

Согласно измененному закону, если, как минимум, за три месяца до наступления срока завершения договора ни одна из сторон не пожелает считать договор завершенным по истечении срока его действия, то договор станет бессрочным.

В последнем случае стороны смогут расторгнуть договор при условии оповещения об этом за шесть месяцев. Эти шесть месяцев должны быть достаточным сроком для привлечения примирителя, проведения переговоров о новых условиях.

Если же профсоюзы признали необходимость изменения коллективного договора и договоренность достигнута, то довольно трудно понять тех, кто сейчас бастует против того, что противоречие закона с Конституцией будет устранено. 

На этой неделе мы увидели множество людей, которые солидарны с учителями, и очень много тех, кто совершенно не понимает  политических требований, предъявленных под чужими флагами.

Вы чувствуете, что наряду с политикой правительства как бы сформировалась альтернативная политика, которая проводится через профсоюзы, на улицах в Интернете?

Недовольства повсюду мно­го. При принятии решений мы и в дальнейшем дол­жны будем исходить из здоровой крестьянской смекалки и не создавать иллюзий, будто у государства куда-то спрятаны деньги, что достаточно только громогласно потребовать и тут-то они наверняка и выдадут средства.

Творить чудеса правительство и Рийгикогу не в состоянии. Денег ровно столько, сколько внесли в госбюджет налогоплательщики. Кое-кто пользуется случаем, чтобы посеять замешательство и явно стремится форсировать свои политические требования.