Первый в истории Украины блэкаут, обыски в помещениях Украинской православной церкви Московского патриархата и «бендеровские» планы по возвращению воды в Донецк. Это то, чем жила воюющая страна на минувшей неделе, пишет из Киева журналист Сергей Гармаш.
23 ноября, в результате седьмой (начиная с 10 октября) массированной ракетной атаки россиян на украинскую критическую инфраструктуру были обесточены все атомные станции страны, большинство тепловых и гидроэлектростанций. Кроме этого, РФ целенаправленно била по объектам электропередачи. Всего в этот день, чтобы заморозить «братский народ» россияне не пожалели 67 крылатых ракет и десять ударных дронов. 51 ракета и пять беспилотников были сбиты, но страна погрузилась во мрак и холод.
В Киеве это выразилось в отсутствии электричества, тепла, воды, интернета и местами телефонной связи. Где-то пропало все одновременно, где-то – частично или поочередно. Через день-два постепенно, дозированно, по часам, но блага цивилизации начали возвращаться. Хотя не ко всем. По состоянию на 28 ноября 40% абонентов Киевской области оставались без электричества.
За это время мы научились пешком подниматься на 22-й этаж, успевать зарядить павербанки, запастись водой и даже сделать за несколько часов, пока есть свет-интернет, ту дистанционную работу, на которую ранее уходил чуть ли не рабочий день.
Оказалось, что блэкаут – это не катаклизм, не конец света, а, скорее, фрагментация энергосистемы, которую потом украинские энергетики, непонятно каким чудом, восстанавливают и собирают воедино. Морально украинцы уже готовы к тому, что это был первый, но не последний блэкаут. И к следующему население страны будет уже более подготовлено. И в плане запасов еды–воды, и по количеству генераторов, инвекторов, старлинков, и с моральной точки зрения. Как говорится, то, что нас не убивает, делает нас сильнее.
Хотя, по словам специалистов, повторная атака с аварийной остановкой АЭС может привести к более опасным последствиям не только в смысле отсутствия тепла и света, но и в плане ядерной безопасности. Аварийные ситуации одновременно на трех атомных станциях (плюс оккупированная Запорожская АЭС) – это пламенный путинский привет не только Украине. «Мы понимаем, что террористы готовят новые удары, мы это точно знаем. Пока у них есть ракеты – они не успокоятся. Неделя, которая начинается, может быть такой же сложной, как и прошлая. Наши силы обороны готовятся. Все сценарии отрабатываем, в том числе с нашими партнерами», – сказал президент Зеленский.
К сожалению, раньше мы тоже знали и понимали, что будет делать Россия, но блэкаут предотвратить не смогли. И это не зависит от украинцев. Современная война – это война технологий. Но Запад, с которым, по словам того же Путина, РФ воюет на территории Украины, по-прежнему боится дать Киеву оружие, которое могло бы не просто сбивать ракеты у нас над головами, но упреждать ракетные удары, уничтожая сами ракетоносители. Причем там, откуда они осуществляют свои атаки. Пока у украинцев нет такой возможности, Россия и дальше будет чувствовать свою безнаказанность, а значит продолжит убивать и терроризировать мирное население. «За последние девять месяцев Россия нанесла более 16 000 ракетных ударов по Украине. 97% российских целей – гражданские. На военные цели пришлось чуть более 500 ударов». Такую статистику опубликовал 28 ноября в Twitter министр обороны Алексей Резников.
Каков смысл такой тактики РФ? Убивая и мучая мирных украинцев, Путин хочет заставить их полюбить себя? Заставить покориться? Он еще не понял, что в понимании сегодняшних украинцев (существенно отличающихся от украинцев до 24 февраля) – самое худшее, что может случиться с ними – это Россия. Поэтому никакие блэкауты не заставят Киев пойти на переговоры на условиях Кремля. Ракеты у Москвы в конце концов закончатся, а ненависть украинцев к путинской России в результате этих обстрелов только возрастает.
Кстати, мы в Киеве сутки–двое посидели без воды и это было проблемой, пожалуй, даже более ощутимой, чем отсутствие электричества. Она проявлялась во всем: от приготовления пищи и мытья посуды, до смыва унитазов. А в оккупированном Россией Донецке люди живут без воды уже девять месяцев. Вернее, она там появляется раз в три дня по два часа. Это по графику. А если рвется труба, обстрел или случается другая аварийная ситуация, то воды просто нет. Я уже не говорю о жителях верхних этажей, до которых из-за низкого давления она не доходит вообще никогда.
Судя по реакциям на соответствующие снимки в соцсетях, самым страшным преступлением дончане сейчас считают «бандеровские диверсии» в виде кучки испражнений в каком-нибудь родничке, откуда весь район берет воду. Непонятно только, как пробираются «диверсанты-говнюки» через линию фронта, и если они не местные, то откуда узнают локации родничков. Но кроме шуток – проблема действительно критическая. Когда пару недель назад в центре Донецка пылало здание бывшего управления Донецкой железной дороги, пожар не могли погасить сутки именно из-за отсутствия воды в пожарных кранах. Без воды живут не только простые граждане, но и больницы, роддома, детские учреждения. После «присоединения» к России ситуация ухудшилась, потому что людей в городе стало заметно больше, а запасов в водохранилищах – гораздо меньше. Сейчас в «ДНР» поступает воды в пять раз меньше, чем в начале этого года. Если верить заявлениям местных спецов российским СМИ, то воды в водохранилищах осталось на шесть–семь месяцев.
Проблема обусловлена тем, что вода в Донецкую область поступала по каналу Северский Донец-Донбасс, который, в свою очередь, питался из Краснооскольского водохранилища. Однако, в результате военных действий, водохранилище было спущено, а для доступа к влаге Северского Донца россиянам нужно контролировать Бахмут. Собственно, именно это заставляет их ожесточенно «биться лбом» о его стены последние месяцы. Видимо, Москва отчаялась взять этот город, поэтому всю минувшую неделю оккупационные СМИ оптимистично обсуждали объявленное решение правительства РФ начать строительство 200-километрового водовода из реки Дон. Кстати, когда оно начнется, никто не объявил, но ввод в действие прогнозируют не раньше, чем через полгода. Это можно назвать «бЕндеровскими» планами, поскольку нынешний канал строили пять лет и он короче. Отсутствие воды автоматически влечет за собой отсутствие тепла, так как жаждущие дончане просто сливают из систем отопления даже ту воду, которую специально для этого в цистернах везут из России. Поэтому немного странно читать злорадные посты в сепаратистском сегменте интернета по поводу украинского блэкаута. Сами-то они живут в этом «блэкауте» уже девять месяцев. Пусть с электричеством, но ни воды, ни тепла.
Одним из главных каналов распространения идеологии «русского мира» является так называемое «московское православие», то есть, Русская православная церковь и ее «франшизы» в других странах. В Украине это Украинская православная церковь Московского патриархата. Собственно, активное участие УПЦ МП в событиях на Донбассе 2014 года уже тогда должно было побудить украинские спецслужбы проявить интерес к ней, но, вплоть до последних дней, действенно это никак не выражалось. И только на девятом месяце полномасштабной войны РФ против Украины, СБУ начала контрразведывательные действия в отношении адептов «московского православия».
Первый звоночек прозвучал еще 7 ноября, когда винницкому митрополиту УПЦ МП Ионафану предъявили подозрение в разжигании религиозной вражды. Это произошло после экспертизы статьи, которую тот написал и опубликовал на сайте с российским доменом. В ней он называл Украину «Малороссией» и утверждал, что ее захватил патриарх Константинопольский Варфоломей I. Служителей Православной церкви Украины, митропополит назвал «самосвятами-раскольниками», а «истинной» церковью – «Московский патриархат», который, по его мнению, должен господствовать в православном христианстве.
Далее, 22 ноября, СБУ провела обыски сразу в 350 церковных сооружениях УПЦ МП, в том числе, в Киево-Печерской Лавре. Было проверено 850 человек. Среди них и граждане РФ, которые находились там без документов или предъявили еще советские паспорта. Как сообщает СБУ, обнаружена пророссийская литература и «наличные на общую сумму более двух миллионов гривен, более ста тысяч долларов США и несколько тысяч российских рублей».
Любопытно, что 23 ноября, как раз в день обстрела Москвой украинской энергетической инфраструктуры, оставившего десятки миллионов людей без света и тепла в минусовые температуры, пресс-секретарь МИДа РФ Мария Захарова озаботилась действиями украинских властей в отношении промосковских попов: «Это просто какая-то тотальная безбожная вакханалия. Этому нет никакого оправдания или объяснения. И быть не может».
23 ноября в Верховную раду Украины внесен проект закона, имеющий целью запрет деятельности УПЦ МП на территории Украины. 27 ноября СБУ провела контрразведывательные мероприятия «на территории епархиального управления и культового сооружения местной епархии УПЦ (МП) в Ивано–Франковске». А на следующий день объявила об обнаружении пропагандистских материалов, отрицающих существование Украины уже в помещениях УПЦ (МП) на Тернопольщине и Прикарпатье.
Кстати, так совпало, что автор этих строк на днях имел возможность пообщаться с одной из адепток Московского патриархата в Киеве. Выяснилась интересная деталь. РПЦ уже не отрицает факт преступлений российских военных в Буче, Ирпене и других оккупированных городах Украины. Но, оказывается, убийцы и насильники – это же не русские, не православные! Это все – буряты и якуты – буддисты и язычники. А истинные русские россияне, наблюдая бесчинства этих «нерусских» россиян, молились и просили Господа прекратить бесчинства. Так им объясняют то, что уже просто невозможно отрицать.