Эксперт Территориальные требования к России – лишь вопрос времени (22)

Фото: Arved Breidaks
  • Эстонии не стоит опасаться дискуссии о Печорах
  • Истории известны два случая о желании соседних территорий присоединиться к Эстонии
  • Россия не выйдет из этой войны монолитной

Уступка территории стала очень болезненной темой в российской риторике, и мы в Эстонии тоже должны быть готовы к экстраординарным событиям в 2023 году, пишет эксперт по безопасности Эркки Коорт.

Российская элита испытывает очевидную боль, и оттуда исходят все более странные сигналы и желание принудить Киев к мирному соглашению. Особенно неадекватным было заявление министра иностранных дел Российской Федерации Сергея Лаврова от 27 декабря. Припоминается, что последний требовал денацификации Украины, угрожая, что в случае отказа ее проведет российская армия. Похоже, российская элита сама стала верить собственной пропаганде, а фронтовая реальность не сказывается на функционировании их параллельного мира.

Россия ведет захватническую войну против Украины по средневековому принципу, где важна оккупированная территория, содержимое захваченных хранилищ и добытые рабы.

28 декабря глава пресс-службы Кремля Дмитрий Песков заявил, не может существовать никакой «мирный план» Украины, который не учитывает сегодняшних реалий. На самом деле никаких сегодняшних реалий и нет, потому что Москва до сих пор неохотно говорила, где же проходит российская граница. Как будто бы она должна проходить по границам областей, но эти территории никогда полностью не находились под оккупацией. Риторика похожа на путинскую «доктрину красных линий», потому что он тоже отказывался говорить, где проходят эти линии, заявив лишь, что «Россия проведет их там, где ей нужно».

Не стоит забывать, что около года назад Россия предъявила требования всему западному миру. Одним из требований было возвращение НАТО к позициям 1997 года. Можно предположить, что одной из причин требования был страх перед территориальными претензиями к России. Это требование оттолкнет основные силы НАТО от основной территории России, но и Калининград «выйдет из-под прямого контакта».

Нет идеологии объединения территорий

Россия ведет захватническую войну против Украины по средневековому принципу, где важна оккупированная территория, содержимое захваченных хранилищ и добытые рабы. Элиту можно сменить, и они считают, что советский период также подтверждает это. Однако классовая борьба и подавление идеологии были важной статьей экспорта в Советской России. Сейчас такого нет, только средневековая захватническая война.

Однако в Москве очень опасаются, как бы кто-то не напал на их территорию. Похоже, ничто так не ранит, как территориальные претензии. В нашем случае наиболее известен район Печор и Ивангорода, а у японцев Курильские острова. В отличие от Эстонии, которая не протестовала против действий России в Печорах, Япония всегда вызывает российского посла на ковер, когда кто-то важный оказывается на Северных территориях.

В целом Эстония была готова подписать соглашение о границе, по которому она уступила бы Печоры России. Несмотря на двукратное подписание соглашения, его ратификация так и не была достигнута. Вся политическая элита в целом была готова отказаться от Печор до тех пор, пока партия EKRE не попала в Рийгикогу, и эта тема не стала для нее одной из самых важных. При этом стоит помнить, что предыдущий председатель EKRE Март Хельме входил в состав делегации Эстонской Республики на переговорах по соглашению о границе. Но как бы то ни было, взгляды могут измениться.

Печоры были частью Эстонской Республики в 1920-х. Карта Южной Эстонии.
Печоры были частью Эстонской Республики в 1920-х. Карта Южной Эстонии. Фото: https://de.academic.ru/

Однако во время празднования Дня независимости в 2021 году возникла интересная ситуация, когда президент Керсти Кальюлайд посчитала, что мы не должны предъявлять требования по отношению к Печорам. Спикер Рийгикогу Хенн Пыллуаас считал, что мы должны, а премьер-министр Юри Ратас не занял четкой позиции. Тем не менее, это был первый раз, когда глава государства и второй человек в стране не пришли к единому мнению о территориальных границах Эстонии.

В целом Эстония публично не предъявляла России территориальных требований, но по крайней мере в двух случаях прилегающие к Эстонии территории сами изъявляли желание оказаться под управлением Таллинна.

Теперь план Путина совершить последний в этом году визит в Псков и слухи о его заинтересованности в посещении Псково-Печерского монастыря вновь вызвали дискуссию. Теперь стало известно, что его визит будет отменен из-за плохой погоды. Вне зависимости от того, отменят его или нет, мы должны использовать возникшую дискуссию, чтобы добиться внутригосударственной ясности. Я не уверен, стоит ли каждый раз в таких случаях вызывать на ковер российского посла, но иронизировать по поводу того, что это «смелый визит Путина на фронт», тоже не стоит.

Деньги и желание присоединиться

На самом деле Россия всегда подозревала нас в желании вернуть территорию и, по ее мнению, даже нашла этому доказательства.

Президент Керсти Кальюлайд возлагает цветы к установленному в Вярска монументу в честь павших в Освободительной войне на территории Печорского уезда.
Президент Керсти Кальюлайд возлагает цветы к установленному в Вярска монументу в честь павших в Освободительной войне на территории Печорского уезда. Фото: Paul Poderat

Эстония дважды сумела разозлить Россию денежной реформой, т.е. при переходе на крону и переходе на евро восточный сосед болезненно отреагировал на то, что было изображено на деньгах. По итогам денежной реформы 1992 года на оборотной стороне пятикроновой купюры вместе с Нарвой был также изображен Ивангород (то есть оккупированная после заключения Тартуского мира территория). Это, конечно, не понравилось Москве, которая в этом усмотрела территориальные претензии. Кроме того, было отмечено, что небо над Ивангородом было более темным.

Во второй раз оформление денег вызвало возмущение россиян, когда карта, размещенная на оборотной стороне эстонских евромонет, следовала контуру границ страны по итогам Тартуского мира. В очередной раз нас обвинили в территориальных претензиях.

В целом Эстония публично не предъявляла России территориальных требований, но по крайней мере в двух случаях прилегающие к Эстонии территории сами изъявляли желание оказаться под управлением Таллинна. Такое движение имело место в Ивангороде в середине и второй половине 1990-х гг. Причиной были коммунальные проблемы, потому что водопровод и канализация Ивангорода были подключены к Нарве. Однако, поскольку Ивангород не выплатил свой долг, Нарвский водоканал перекрыл им краны, в результате чего в Ивангороде назрела социальная катастрофа и началось движение за присоединение к Эстонии. После этого российское центральное правительство быстро погасило долг, а также выстроило новое решение.

Однако в начале 2010-х объединительное движение началось на юге, в Печорах. В основном оно было географически ограничено Изборском. На этот раз причиной стали очень плохие дороги и отсутствие коммуникаций. Посетив Вырумаа, жители Изборска увидели, что могут жить по-другому, и стали требовать для себя лучших условий, в противном случае пригрозили начать процедуру присоединения к Эстонии, за что было собрано более сотни подписей. Здесь тоже центральное правительство очень быстро построило необходимую инфраструктуру, и движение затихло.

Может ли что-то подобное повториться? Скорее, да. За последний год мир претерпел очень большие изменения, и можно не сомневаться, что ко Дню победы следующего года мы снова будем жить в совершенно другом мире. Россия не останется внутренне стабильной и монолитной. Сегодня на исторической территории Печорского уезда проживает около 19 000 человек, что составляет примерно половину населения Нарвы. Около 10 000 из них живут в Печорах.

У финнов есть стратегия в отношении Восточной Карелии, о которой периодический вспоминают и пересматривают свежим взглядом. У нас нет стратегии для Печор, и, несмотря на то, что этот город является частью культурного наследия Эстонии, ему уделяется незаслуженно мало внимания. Этот регион достоин большего, и мы должны быть готовы к переменам, а не подавлять дискуссию абстрактной угрозой.

Наверх