/nginx/o/2019/10/16/12659746t1hee98.png)
/nginx/o/2023/01/25/15098993t1h44aa.jpg)
О возможности наступления в Украине со стороны ВСУ или российской армии в последнее время говорят и официальные лица, и пресса. Русская служба Би-би-си попыталась понять, возможна ли активизация боевых действий и как она будет происходить.
Каким будет наступление в Украине и кто его начнет?
С наступлением зимы боевые действия в Украине не затихли. Россия, очевидно, решила наступать, пусть даже с ограниченными целями, попытавшись окружить Бахмут, взяв под контроль город Соледар, и теперь пытается атаковать на Запорожском направлении. Обстановка на фронте далека от спокойной, но в прессе и соцсетях довольно много обсуждают возможность начала новых, уже более крупных наступлений с обеих сторон.
Фронт замер в ожидании начала нового этапа войны в Украине, когда обе стороны постараются провести большие общевойсковые операции против хорошо подготовленного противника.
Уверенность, с которой обсуждаются будущие наступления со стороны России и Украины, уже настолько велика, что разговор идет не о возможности таких операций, а о времени, когда они начнутся, и о направлении ударов.
Так, в минувшую субботу агентство Рейтер опубликовало материал, в котором цитировало высокопоставленного американского чиновника, сказавшего небольшой группе журналистов, что Вашингтон советует Киеву отложить новое большое наступление до тех пор, пока в Украину не поступит и не будет освоено все оружие из последнего пакета.
По словам этого чиновника, американцы хотят, чтобы украинские военные как следует освоили всю технику и виды оружия, которые они получили и получат в ближайшее время.
На пресс-конференции после встречи в немецком Рамштайне 54 стран-партнеров Украины по поставкам вооружений о будущем наступлении ВСУ открыто говорили высшие американские военные официальные лица, среди которых был глава комитета начальников штабов Марк Милли.
Милли со сдержанным оптимизмом сказал, что хотя Украине будет очень трудно полностью освободить оккупированные территории в 2023 году, она сможет успешно провести операцию, если получит соответствующие средства в ближайшие месяцы.
О возможности большого наступления российских войск многие также говорят как о чём-то неизбежном, к чему надо готовиться.
20 января Украинская служба Би-би-си опубликовала интервью с бывшим командующим сухопутными силами польской армии Вальдемаром Скшипчаком, которому приходилось и командовать многонациональной дивизией в Ираке, где служили и украинские военные.
По словам генерала, Россия накапливает войска в районах Брянска, Курска и Воронежа и наступление может начаться с этих направлений. Вероятность наступления он называет высокой: начаться, как считает военный, оно может в ближайшие два-три месяца.
/nginx/o/2023/01/25/15098981t1hdd50.jpg)
Истинные замыслы генеральных штабов двух стран, разумеется, не раскрываются, но определить намерения можно и по косвенным признакам. Таких признаков много - это и публично заявленные политиками намерения, и поставки вооружений, подходящих для специфических операций, и подготовка военнослужащих.
Однако боевые действия и их успех зависят не только от намерений политиков и военачальников - реальность заставляет их корректировать планы.
Русская служба Би-би-си попыталась разобраться в том, какие признаки подготовки наступления есть с той и другой стороны, что можно сказать о характере будущей кампании и в чем заключаются сложности ее проведения.
Есть ли у сторон политическая цель войны?
Политическая цель - первый этап подготовки любого конфликта. Она определяет, какие военные цели будут ставиться перед генеральным штабом, какие средства будут выделены на войну, как будет организована военная промышленность и многое другое.
Как писал английский военный теоретик Бэзил Генри Лиддел Гарт, «военная цель должна определяться политической целью».
«Цель войны - добиться лучшего, хотя бы только с вашей точки зрения, состояния мира после войны. Следовательно, ведя войну, важно постоянно помнить, какой мир вам нужен», - говорится в его книге «Стратегия непрямых действий».
Второй, очень важный, смысл политической цели - моральное состояние войск и народа в целом. Для военных, как и гражданских в тылу, важно понимать, когда и где закончится война.
В этом контексте цель должна быть сформулирована максимально просто - например, освобождение своей территории (или оккупация территории противника), разгром армии, захват столицы и так далее. Например, политическая цель СССР в Великой Отечественной войне - разгром немецкой армии и взятие Берлина - ни у кого не вызывала никаких вопросов.
Если в самом начале российского вторжения российские политические цели не были сформулированы четко, то впоследствии, после неудачи первого «молниеносного» этапа войны, российское руководство заявило, что добивается контроля над Донбассом и югом Украины.
Эти цели до сих пор не выглядят окончательно определенными. Кроме Донецкой и Луганской областей Украины, Россия объявила своими субъектами еще и Херсонскую и Запорожскую области, в пропагандистских каналах фигурируют и другие цели - вплоть до захвата всей территории страны.
Чего добивается Россия в Украине, обществу четко не объявлено, а цели многократно менялись с провалами российской армии на фронте. Историк Тимоти Снайдер из Йельского университета считает, что война в Украине происходит, скорее, из-за неопределенности судьбы самой России и процесса передачи власти в ней, в частности.
Политическая цель Украины довольно четко сформулирована - полное освобождение территорий, которые Россия присвоила, начиная с 2014 года. Однако хотя она и понятна, средства достижения этой цели пока не ясны. Сложно сказать, хватит ли у ВСУ сил освободить огромный Крым с большой горной частью, как, собственно, и Донбасс, война в котором идет уже больше восьми лет и который изрыт окопами и укреплениями.
Собственно, тот же Лиддел-Гарт в своей книге предупреждает: «Следует соблюдать основное условие - не ставить неосуществимые военные цели».
Тем не менее даже при размытых российских или амбициозных украинских политических целях очевидно, что обе стороны хотят продолжать войну.
В авторитарной России решения принимаются Владимиром Путиным, начавшим войну, продолжение которой сильно зависит от консервативного крыла российских военных, не готовых останавливаться до победы, как бы они ее ни понимали. Проблема в том, что образ победы в России не определен, а большая часть этих сценариев уже недостижима.
В Украине, несмотря на очень тяжелое положение, население, очевидно, не может смириться с потерей территорий, но главное - в этой войне погибло очень много украинцев, не только военных, но и гражданских, были разрушены целые города. Действия российских военных на оккупированных территориях, свидетельства о которых обнаруживаются после освобождения, начиная с Бучи, каждый ракетный удар по жилым домам только укрепляют желание продолжать и выиграть войну.
Если говорить конкретно о новой кампании, новом этапе этой войны, то политическая цель на данном этапе более ясна для Украины: территории, оккупированные Россией, четко очерчены.
В случае же с Россией не очень понятно, в состоянии ли она активно наступать в районе Запорожья, еще менее понятно, как она сможет это делать в направлении Херсона, и уже совсем не вписываются в заявленные намерения «освобождения новых субъектов» слухи о наступлении на Киев из Беларуси.
Мотивация
Просто сформулированная цель войны приводит к тому, что украинскому солдату на фронте так же просто объяснить, когда кончится война и он вернется домой, пусть даже эта цель кажется далёкой.
Российскому сложнее - он не знает, что может захотеть его президент после условного захвата Донбасса. Поедет ли он после этого домой или отправится воевать дальше? Эта неизвестность вместе с отсутствующим ответом на вопрос, зачем нужна эта война, демотивирует российскую армию.
Эту проблему с мотивацией признают даже пророссийские военные блогеры, знакомые с ситуацией на фронте.
«Из всего комплекса причин, которые очень серьезно ослабляют боеспособность ВС РФ (не только в наступлении, но и в обороне) главным всё же я считаю моральный фактор. У большинства мобилизованных (и большей части кадровых) военнослужащих ВС РФ отсутствует мотивация к жертвенности при ведении боевых действий против ВСУ, так как цели войны не только не разъяснены властями, но даже и вообще не определены официально», - пишет Игорь Гиркин, известный под псевдонимом Стрелков, признанный международным трибуналом виновным в уничтожении малайзийского Боинга МН17, а также бравший на себя ответственность за начало войны в Донбассе в 2014 году.
При этом в нынешней войне важно не только то, насколько хорошо понимают ее цели военные, но и то, как их, эти цели, воспринимает всё население. В российской армии все больше мобилизованных. Боевой дух призванных на войну гражданских всегда ниже, чем у кадровых военнослужащих, писал советский военный теоретик Александр Свечин в книге «Стратегия».
«Сознательные и подготовленные военные постепенно начинают разбавляться пополнением, на подготовку которого просто не хватает ни времени, ни возможностей. И поэтому сохранить высокий боевой дух в продолжительном конфликте можно только опираясь на понимание целей и задач войны всем населением», - говорится в книге.
Для украинских военных, которые воюют на своей территории против иностранной армии, вопрос мотивации стоит в меньшей степени, объяснить им, зачем идет эта война, проще. Каждая попавшая в жилой дом с людьми российская ракета мотивирует лучше, чем любой лозунг. И это понимают не только военные, но и гражданские лица - прежде всего, из-за российской армии, которая действует не только на линии фронта, ее ракеты летят в города по всей Украине.
Какой военно-политический смысл может быть у наступления?
К зимней кампании ВСУ подошли, владея стратегической инициативой. Они смогли навязать российской армии боевые действия в Харьковской области и под Херсоном.
После объявленной в России мобилизации фронт удалось более или менее стабилизировать, но о перехвате инициативы россиянами пока речь не шла - российская армия усиленно строила линии обороны в глубине своих позиций, готовясь защищаться на наиболее угрожаемых, по мнению российских военачальников, направлениях.
Продвижение в районе Бахмута стало попыткой перехватить инициативу, заставить ВСУ реагировать, стягивать на это направление резервы, отвлекая их от подготовки к активным действиям на других направлениях.
При этом, как отмечает американский Институт изучения войны (ISW), сам Бахмут не имеет большого оперативного или стратегического значения для российских военных, а вот для ВСУ, отмечает ISW, важно то, что на его штурм противником тратятся большие силы и средства.
С военной точки зрения каждая из сторон сейчас стремится вновь овладеть инициативой. Это сильно облегчит дальнейшие действия и заставит противника тратить больше усилий на купирование угроз, а не на активные действия.
Например, если одна сторона, не владея инициативой, готовится к обороне, то она должна держать вдоль всей линии фронта в тылу большие резервы, потому что не знает, где они понадобятся.
Владеющая инициативой сторона готовит удары, накапливая силы на одном небольшом участке, создавая локальный численный перевес и заставляя противника перебрасывать резервы для противодействия. За то время, пока наступление не остановится, можно готовить уже следующее на новом направлении.
Между тем характер военного конфликта, который продолжается в Украине, можно считать «войной на истощение» или «на измор». В таком конфликте главная цель - лишить противника возможности продолжать войну, истощить его ресурсы.
Второстепенными, промежуточными целями такой войны могут быть территории, географические точки, города, соединения войск противника и прочее. Однако главная задача - сделать так, чтобы противник потерял способность продолжать войну.
Поэтому для России с военной точки зрения ставить перед собой амбициозные задачи и добиваться решительной победы не так важно, поскольку она рассчитывает на то, что у Украины меньше людских ресурсов, а поддержка западных стран истощится.
Для Украины, напротив, важно добиваться решительных побед - от этого, по мнению многих экспертов, зависит поддержка Запада.
Кроме того, решительные победы важны с точки зрения морали, боевого духа армии. Наконец, несмотря на поддержку западных стран, ресурсы украинского государства, включая численность населения и экономику, скромнее, чем у России.
Для России успех также важен, но не столько с военной, сколько с морально-психологической точки зрения. Таким успехом можно было бы до определенной степени компенсировать отсутствие внятной политической цели, понятной населению: «Вы не понимаете, зачем эта война? Она важна ради таких вот побед».
Наконец, в России политическая воля, которая в конечном счете двинула войска в Украину, исходит от одного человека - Владимира Путина. Хотя «спецоперацией» теперь руководит начальник генерального штаба Валерий Герасимов, он подчиняется верховному главнокомандующему, и в конечном счете все военные цели кампании будут полностью соответствовать политическим указаниям Путина.
/nginx/o/2023/01/25/15098982t1h5271.jpg)
Многие российские военные блогеры критикуют руководство страны за продолжительные атаки Бахмута, которые, по их словам, имеют целью лишь тактическое улучшение положения на отдельном участке фронта, но при этом приводят к большим жертвам. Они считают, что это наступление важно не потому, что оно имеет какую-то серьезную оперативную цель, но потому что продиктовано политическими мотивами.
Хотя так называемые решительные цели и не кажутся очевидно необходимыми России, это может действительно быть политической волей руководства страны. Именно так в феврале 2022 года Россия начала войну, которая, казалось бы, не сулила ей никаких выгод.
Есть ли у сторон ресурсы для наступления?
Считается, что соотношение наступающих сил к обороняющимся желательно должно быть три к одному. Однако это довольно общая оценка, которая в разных ситуациях может меняться в большую или меньшую сторону.
Успех или неудача наступления может зависеть от подготовки войск, наличия разведданных и их обработки, средств поддержки, включая авиацию, артиллерию, инженерные части (это и разведка состояния дорог, мостов, наличие минных полей и многое другое).
Например, наступлению ВСУ под Изюмом предшествовала поставка машин для разминирования. Сложно выделить главное из всего длинного списка потребностей, поскольку каждая деталь может сыграть свою роль.
Главнокомандующий ВСУ Валерий Залужный ранее заявил, что «может победить врага», но для этого ему нужно еще «300 танков, 600-700 БМП, 500 гаубиц». Генерал Скшипчак сказал Би-би-си, что Украине нужно 350-400 танков.
/nginx/o/2023/01/25/15098983t1h115f.jpg)
Что касается численности личного состава, то после проведенной в России первой волны мобилизации командованию удалось заполнить фронтовые части людьми, пусть и не достаточно хорошо подготовленными для наступлений, но вполне пригодными для того, чтобы на передовой не было пустот, через которые ВСУ могли бы наносить глубокие удары.
Судя по сообщениям в открытых источниках, на фронт попала только часть мобилизованных, остальные либо проходят подготовку в лагерях и на полигонах, либо держатся в резерве. Оценки численности этих резервов очень разные - от 150 до 300 тысяч человек. Собственно, точных данных об общей численности мобилизованных, полученных из независимых источников, тоже нет.
Украина также обладает резервами, однако численность ВСУ меньше, чем российской армии. Перевес у России не только в личном составе, но и в военной технике, особенно - в авиации, артиллерии, бронетехнике.
С другой стороны, ВСУ гораздо лучше оснащены средствами связи, разведки на тактическом и оперативном уровне, целеуказания, у них больше высокоточного оружия, современных противотанковых комплексов, что во многих случаях позволяет украинцам на тактическом уровне эффективно противостоять российским частям.
Украинская армия использует западные разведданные, включая и спутники, которых на Западе на порядок больше, чем в России, а также информацию различных самолетов-разведчиков, которые постоянно дежурят в воздухе у границ Украины.
Наконец, ВСУ лучше организованы, чем армия России - система управления войсками, которая использует интернет, позволяет командованию на разных уровнях быстро принимать решения, отдавать приказы, тогда как вертикальная иерархическая структура в российских войсках замедляет время реагирования на угрозы.
О том, какое значение имеет связь в бою, пишет военнослужащий одной из частей самопровозглашенной ДНР, автор телеграм-канала «Нам пишут из Янины», известный под псевдонимом «Бойцовый кот Мурз». По его словам, отсутствие надежных защищенных каналов связи лишает российских солдат возможностей координировать свои действия с танками, тогда как в ВСУ эту проблему решили.
«Одна из причин неудачи многих наших штурмов - это неумение использовать преимущество техники. Часто пехота идет на штурм совсем без прикрытия брони, на хорошо укрепленные позиции врага. Много раз наблюдал, как танкисты выстреливали боекомплект в никуда и просто уезжали с поля боя. Место перезарядки находилось очень далеко, и танки не возвращались поддержать атаку», - пишет он, объясняя эту дискоординацию именно отсутствием связи.
Украинская армия с первых месяцев войны использует систему управления войсками на поле боя. Построить такую сеть оказалось возможным после того, как компания SpaceX Илона Маска передала в Украину сотни терминалов для спутникового интернета Starlink.
Все эти факторы позволяют Украине более или менее успешно сдерживать российские войска - даже наступление в районе Бахмута, несмотря на захват Соледара и дальнейшее продвижение, происходит довольно медленно.
Однако даже при наличии качественной связи, если речь зайдет о большом наступлении с решительными целями и прорывом фронта на большую глубину, ВСУ понадобится и тяжелая бронетехника, и много артиллерии, и средства ПВО и РЭБ, и самое главное - много боеприпасов. Очень много.
Между тем «снарядный голод», судя по интенсивности применения артиллерии, сейчас испытывают обе стороны. Их действительно может не хватать, но, возможно, боеприпасы копят для больших операций.
Тактика
Количество бронетехники, боеприпасов и личного состава - действительно очень важный фактор на войне, особенно в наступлении. Однако не меньшим фактором является качество. Наступления ВСУ под Изюмом и Херсоном были успешными во многом за счет того, что российская оборона на этих направлениях была слишком слабой - либо из-за нехватки людей, как в Харьковской области, либо из-за проблем со снабжением, как в Херсонской.
Однако теперь ВСУ, скорее всего, предстоит взламывать более мощную оборону - ее подготовкой Россия активно занимается в последнее время. Это касается не только укреплений, качество которых зачастую вызывает сомнения. Россия постаралась сформировать в тылу резервы, которые могут быть использованы для блокирования глубоких прорывов.
Такая гибкая оборона, основанная на маневре боевых групп, нуждается в очень хорошей координации, разведке, ситуационной осведомленности командования и высоком уровне управления войсками. Принято считать, что в ВСУ все это развито лучше, но обобщать тут сложно, ведь и с российской стороны в резерве держат не только мобилизованных, но и кадровые части.
В случае, если наступление начнет Россия, успехи первого этапа войны тоже вряд ли будет возможно повторить - украинская армия с тех пор гораздо лучше вооружена и подготовлена.
/nginx/o/2023/01/25/15098984t1hd6f4.jpg)
Если прогнозы сбудутся и какая-то из сторон начнет наступление, то ей потребуются намного более подготовленные войска, чем для обороны. Это включает в себя не только навыки владения оружием или техникой, но также боевое слаживание на всех уровнях, начиная с отделения и заканчивая бригадой или дивизией.
Этим занимаются сейчас обе стороны - Россия отправила на фронт лишь часть мобилизованных, по некоторым данным, половину - остальные проходят обучение. Украина также активно готовит солдат и офицеров на своих полигонах и учебных базах за границей.
Для России готовить военных сложнее - инструкторами должны быть офицеры с боевым опытом в этом военном конфликте, но такие люди нужны сейчас на фронте. Поэтому качество обучения мобилизованных может быть не самым высоким. Впрочем, вполне вероятно, что их могут готовить для того, чтобы заполнить окопы на менее угрожаемых направлениях с тем, чтобы высвободить более боеспособные части для других мест.
Украина также готовит резервы, причем, судя по информации, которая попадает в открытые источники, подготовка военных на Западе увязана с поставками бронетехники.
Посол Украины в Лондоне Вадим Пристайко сообщил, что в Британии в ближайшее время начнется процесс обучения украинских военных новой технике, обещанной Соединенным Королевством. «Уже тренируются экипажи тяжелых артиллерийских систем, в ближайшее время приедут и танкисты», - сообщил украинский посол. Пристайко также уточнил, что в Британии обучение уже прошли 10 тысяч пехотинцев, еще 20 тысяч проходят обучение с начала января. Курс обучения длится около пяти недель.
Всего же, по самым минимальным оценкам, которые встречаются в интернете, за границей могут быть подготовлены 50 тысяч украинских военных.
Как рассказал 9 января на брифинге представитель министерства обороны США, новое оружие позволит ВСУ продолжить подготовку частей для ведения общевойскового боя. Подготовкой, по его словам, будут заниматься США и их партнеры. «Оборудование это одно дело, его использование - другое», - сказал он.
Общевойсковой бой - военный термин, означающий боевые действия на суше с применением бронетехники, пехоты, средств обеспечения, артиллерийской и воздушной поддержки. Современный общевойсковой бой требует высочайшего уровня взаимодействия разных частей на поле боя, командования, управления, которые зависят от разведки, связи и многих других факторов.
Последний пакет американской помощи, а также поставки техники из других стран свидетельствуют о том, что украинскую армию готовят для ведения войны против хорошо вооруженного противника именно в рамках общевойсковых операций.
В последние недели Украине пообещали поставки тяжелых боевых машин пехоты - 50 шведских CV90, 40 немецких Marder, 59 американских Bradley. Эта техника сама по себе сильно повысит боеспособность украинских частей, но она будет еще более эффективной когда Украина получит и основные боевые танки.
После долгих обсуждений их собрались поставлять Киеву Вашингтон и Берлин. Ранее танки обещала поставить Британия.
Вместе с БМП американцы поставят Киеву командно-штабные машины, подвозчики боеприпасов, броневики MRAP, джипы HMMWV. Другие страны пообещали колесные самоходки и многое другое.
Вишенкой на американском торте стали 90 тяжелых восьмиколесных бронемашин Stryker, которые составляют основу средних мобильных бригад американской армии. Существуют различные версии этих машин, включая БМП, бронетранспортер с пулеметным вооружением, самоходный миномет, разведывательную, командно-штабную, санитарную и другие машины. Одна из модификаций вооружена 105-миллиметровой танковой пушкой.
С одной стороны, Stryker не обладают такой же защищенностью, как танки или тяжелые БМП, и более уязвимы на поле боя. Но с другой - это колесная техника, которая, в отличие от гусеничной, может совершать дальние марш-броски, не прибегая к помощи автомобилей с платформами.
Вместе с обещанными Францией бронемашинами AMX-10 RC они могут стать основой частей быстрого реагирования, которыми можно в короткие сроки усилить группировку в наступлении, либо перебросить войска на угрожаемый участок для обороны.
Кроме того, Украина получит много самоходной артиллерии: Дания передаст 19 САУ Caesar, Швеция - 12 Archer, Чехия - 26-30 Dana-M2, Британия - 18 M109А6. Самоходные артиллерийские установки - тяжелая мобильная артиллерия, которая может сопровождать войска в наступлении.
/nginx/o/2023/01/25/15098985t1h9f48.jpg)
Однако весь этот набор средств требует очень серьезной подготовки. Даже с учетом того, что речь в данном случае не идет о каких-то сверхсложных системах, типа ЗРК, освоение нового оружия должно быть на таком уровне, чтобы экипаж действовал в боевых условиях автоматически - ведь в бою часто все решают даже не секунды, а доли секунд.
Глава Объединенного комитета начальников штабов США генерал Марк Милли считает, что подготовиться к новому наступлению в ближайшие же месяцы Украине будет очень непросто - но Милли уверен, что это вполне можно сделать.
«Личный состав должен быть обучен, должен освоить технику. Временное окно для того, чтобы выполнить эти задачи, очень невелико, это очень трудно сделать», - сказал генерал Милли на пресс-конференции по итогам совещания союзников Украины в Рамштайне.
А министр обороны США Ллойд Остин уточнил, что речь идет о нескольких неделях: «У нас есть окно возможностей до весны, когда Украина начнет свое контрнаступление, а это ненадолго».
Когда наступать?
Время - важнейший фактор успеха в наступлении. Выбор времени начала боевых действий важен так же, как и место нанесения удара.
Во Второй мировой войне перед Курской битвой одной из ошибок германского командования историки считают то, что оно решило подождать несколько недель, чтобы накопить побольше сил. Эта пауза в результате сыграла на руку советской армии, которая смогла еще лучше подготовиться к обороне и последующему контрнаступлению.
Кто бы ни решился наступать - Россия или Украина, - время начала этого наступления будет продиктовано многими факторами.
Прежде всего, это погода. Зима 2022-23 гг. выдалась не самой холодной в тех регионах, где идут боевые действия. В последние дни температура в районе Донецка, Бахмута, Лимана, в Запорожье была выше нуля. Однако зимой были заморозки, и местами почва все-таки промерзла.
В апреле в этих районах начнется распутица, которая сделает местность вне дорог труднопроходимой даже для легкой гусеничной техники. Российская армия уже столкнулась с этим в самом начале вторжения.
Поэтому «метеорологическое окно» для наступления уменьшается с каждым днём. Вместе с тем ни одна из сторон, очевидно, пока не готова к наступлению.
Второй фактор - готовность новых войск. Обе стороны сейчас пытаются балансировать между желанием лучше подготовиться к наступлению и опасением, что тем же самым занят противник.
Для Украины это, прежде всего, освоение новой иностранной техники, которое включает в себя не только умение управлять танком, стрелять из самоходки или сканировать небо радаром.
Техника в современном бою применяется в тесной связи с действиями пехоты, артиллерии, инженерными частями, тактической авиацией, разведкой и многим другим. В идеале все эти части должны пройти слаживание.
Однако даже все эти мероприятия - лишь инструмент в руках штабных офицеров, которые готовят наступление. Побеждают не танки и солдаты, а, в первую очередь, штабы. И им тоже нужно много времени, чтобы проверить все свои замыслы - отработать их на компьютерах и реальных учениях.
Третий фактор - наличие больших запасов боеприпасов. Снижение активности артиллерии в последние недели по обе стороны фронта может означать как нехватку боеприпасов, так и желание накопить их перед решительным ударом. Но дело не только в общих запасах снарядов и ракет. Дело в логистике, которую также нужно долго готовить.
Любое большое наступление - огромная задача для службы тыла. Необходимо устроить склады с запасами топлива, боеприпасов, продовольствия, организовать схему доставки грузов наступающим частям, которые будут расходовать всё это в гораздо большем темпе, чем при обороне, а также вывозить раненых в госпитали, которые тоже еще нужно обустроить.
И сделать это максимально скрытно. Так, чтобы противник ничего не обнаружил. На всё это нужны не только ресурсы, но и время.
Где может начаться наступление?
Перед началом осеннего наступления ВСУ внешние признаки его подготовки были заметны уже в конце августа. В очередном пакете американской помощи появились средства, которые указывали на такое развитие.
Однако до самого его начала направление удара украинских сил угадать было довольно трудно - командованию ВСУ удалось более или менее скрытно развернуть ударную группировку, и когда 6 сентября началось продвижение войск в Харьковской области, это стало сюрпризом для российских войск.
Скрытность развертывания - один из главных военных приемов советской армии, который не раз использовался во Второй мировой войне - в Курской, Сталинградской битвах. В операции «Багратион» был использован весь арсенал средств маскировки вплоть до радиомолчания, перемещения только ночью, установки ложных позиций, муляжей техники, проведения земляных работ для отвлечения внимания.
И украинская, и российская армии являются наследницами советской, и, скорее всего, полностью постараются использовать этот опыт, а следовательно, о подготовке такого наступления может стать известно только в самый последний момент.
Правда, ВСУ использует гораздо более совершенные средства разведки, а российской армии во многих случаях придется готовиться к наступлению на оккупированной территории, где действуют украинские агенты, и поэтому преимущество в скрытности - на стороне Украины.
В целом в войне уже выявились несколько наиболее важных направлений, на которых могут происходить наступления.
Херсонская область
Сложность этого района боевых действий в том, что для проведения наступления необходимо форсировать крупную реку Днепр. Это сильно осложняет задачу как для ВСУ, так и для ВС РФ.
Само по себе форсирование уже очень непростая операция, но после этого необходимо наладить снабжение наступающих частей по наведенным переправам, которые, скорее всего, противник постарается уничтожить всеми силами, несмотря на потери.
Однако для Украины это кратчайший путь в Крым. Если Днепр в этом случае является преградой, то в остальном местность до перешейка, наоборот, помогает наступать - это степная равнина, на которой не очень много населенных пунктов.
Для российской армии Херсон тоже может быть желанной целью - уход из этого города был серьезной военной и политической неудачей России, и вернуть город было бы заманчиво, не говоря уже о том, что это открыло бы дорогу на Николаев и Одессу.
Запорожская область
Для России Запорожская область (как и Херсонская) важна, поскольку лично Владимир Путин объявил эти украинские регионы новыми субъектами России. Политически вполне логично начать наступление именно в этом направлении, тем более что, в отличие от Херсона, Днепр форсировать на этом направлении не надо.
В случае успеха российские войска отодвинули бы линию фронта, что сделало бы более безопасным сухопутный коридор из Крыма, в частности - железную дорогу, которая простреливается украинскими высокоточными ракетами.
О том, что активность российских военных возросла на запорожском направлении, сообщалось еще в середине января, но в последние дни российская армия активизировалась еще больше.
Для Украины удар в этом месте тоже логичен. Это позволило бы выйти к побережью Азовского моря и отрезать группировку российских войск в Херсонской области от снабжения - после взрыва на Крымском мосту снабжение через полуостров стало проблематичным.
Однако опасность украинского наступления в этом районе в Москве осознали уже довольно давно, в глубине обороны имеются резервы, готовые купировать наступление.
Донбасс
Это самое сложное место для наступления, как для ВСУ, так, очевидно, и для российской армии, которая движется к городу Бахмуту с самого начала вторжения в феврале 2022 года. Российские войска продолжают медленно наступать в этом направлении, затрачивая большие усилия и неся тяжелые потери.
Этому способствует заранее, еще до начала войны, подготовленная ВСУ оборона.
Для Украины наступление в этом районе позволило бы снизить опасность, которая может угрожать украинской армии, если России удалось бы прорваться к Краматорску и Славянску. Однако украинцам также придется прорывать оборону, которая опирается на подготовленные позиции. Кроме того, Донбасс - индустриальный район, в котором много городов, что сильно осложняет любые боевые действия.
Луганская область
Южная часть Луганской области также довольно плотно застроена, и наступление ВСУ, о котором довольно много говорилось осенью - в сторону Кременной и далее на Лисичанск и Северодонецк, - будет связано с необходимостью штурмовать эти населенные пункты.
Другое возможное направление - в районе Сватово - с этой точки зрения выглядит более привлекательным. На севере Луганщины городов и сел меньше.
Но на этом направлении после украинского осеннего наступления были размещены российские резервы.
Россия тоже может начать новое наступление в этом районе, тем более что она уже делала это в начале войны.
Беларусь
О возможности нового удара в направлении Киева или в сторону западных областей Украины довольно много говорят в последние несколько недель. Россия может хотеть здесь добиться двух целей - захвата Киева и прекращения связи центральных и восточных областей Украины с Польшей, через которую идет снабжение ВСУ.
В начале января министерство обороны Беларуси рассказало, что численность российской группировки в стране составляет всего около девяти тысяч человек, около 170 танков, до 200 бронированных машин и до 100 орудий и минометов калибром более 100 мм.
Есть еще белорусская армия, численность которой составляет примерно 50 тысяч человек, однако вступление Минска в войну приведет к сильной эскалации, и в этом сомневаются многие эксперты.
Такой численности войск явно недостаточно для того, чтобы штурмовать огромный город Киев, который готовился к обороне еще до начала войны и выдержал уже одну попытку штурма.
Кроме того, северная часть Украины, начиная от Киева и на запад вплоть до польской границы, густо покрыта лесами, в которых наступать трудно, а обороняться - легко. Наступающие силы будут вынуждены держаться близ нескольких крупных дорог, взять которые под огневой контроль могут мобильные группы, вооруженные противотанковыми средствами.
Россия уже испытала сложность большого наступления в самом начале вторжения - тогда, не сумев взять Киев, российская военная колонна вытянулась вдоль одного шоссе, и, будучи уязвимой, была вынуждена отступить.
От Курска на Полтаву
Наконец есть еще направление, о котором рассказал польский генерал Вальдемар Скшипчак. По его словам, российские войска находятся в районе Брянска, Курска и Воронежа, где они восстанавливают силы, готовят мобилизованных и пополняют запасы, начиная с октября.
«Они проводят большую мобилизацию. И хотя она у них идет довольно хаотично, у них есть резерв в 1,2 миллиона человек. Из них 300 тысяч уже мобилизованных проходят соответствующую подготовку. Большая часть этих сил сейчас сосредоточена именно в районе Воронежа, Курска, Брянска», - сказал бывший командующий сухопутными силами Войска Польского.
«Я считаю, что Россия может ударить по Украине с этого направления и оттуда двигаться на юг, на запад от Харькова, вдоль реки Ворскла, которая впадает в Днепр. По этому сценарию под ударом оказываются Полтава и [город] Днепр», - считает он.
