РЕЦЕНЗИЯ ⟩ Все, что вы хотели узнать, но боялись спросить о русском апокалипсисе

Владислав Велижанин. Фото: личный архив

Гражданский журналист Владислав Велижанин прочитал новую книгу философа Михаила Эпштейна и нашел в ней очень убедительные объяснения того, какие изменения в общественном сознании российского населения сделали возможным развязывание Россией полномасштабной войны против Украины. Суть этих изменений - усиление эффекта «нахождения в кольце врагов».

В начале этого года вышла книга живущего в Америке философа Михаила Эпштейна «Русский антимир. Политика на грани апокалипсиса», в которой автор с разных ракурсов беспристрастно осмысляет наблюдающийся в реальном времени срыв России в милитаристский тоталитаризм. Ценность работы Эпштейна в том, что ему удается уложить агрессивную войну, репрессии и прочее, казалось бы, коллективное сумасшествие в непрерывную канву российской истории, в которой на протяжении веков просматриваются предпосылки к трагедии дня сегодняшнего.

Русский антимир, панфобия и онтоцид

Вынесенное в название книги понятие русского «антимира», пожалуй, является наименее изученной и потому наиболее интересной концепцией, которая выводит противопоставление путинско-сурковского «русского мира» всему остальному миру на новый уровень. Отсюда формируется и негативная идентичность адептов современной кремлевской политики, которые не выступают больше ни за русский православный фундаментализм, ни за коммунизм и революции рабочих и крестьян во всем мире, а просто действуют по принципу «Баба-яга против».

Против демократии, против ЛГБТ, против любых народов, отказывающихся покориться воле Москвы, и так далее до бесконечности. Советский Коминтерн по сравнению с русским антимиром, несмотря на всю свою агрессивность, наивен, поскольку сохраняет хотя бы наброски позитивного видения будущего.

Фото: Обложка книги.

Так, Михаил Эпштейн приходит к необходимости по-новому обозначить этот незамутненный идеологическими примесями поток чистой ненависти, который ежедневно извергается, например, российским пропагандистским телевидением.

Это - панфобия, что по Эпштейну представляет собой образ мышления страны, остро ощущающей себя в окружении «кольца врагов». Поощряемая на самых верхах российской власти паранойя сегодня круто замешивается на дремлющей в народе ксенофобии, то есть боязни любых явлений, не вписывающихся в привычную картину мира. Ответом на острый коллективный приступ панфобии, конечно, неизбежно становится война, которая таким образом вызревала-вызревала и, наконец, разразилась в 2022 году. Книга Эпштейна стала одной из первых, в которых вторжение России в Украину уже рассматривается как часть истории.

Война России против Украины описывается как отличающаяся от прошлых войн, которые велись имперскими завоевателями ранее. От взгляда автора не укрывается тот факт, что сегодня Россия ведет именно войну на тотальное уничтожение Украины, не переживая о последствиях. Российские войска применяют тактику выжженной земли для продвижения по Украине, а не только в случае отступления, как это делали, например, отходящие части Вермахта в конце Второй мировой.

Эта тактика современной России не случайна, а является последовательным, практическим выражением господствующей в стране панфобии - онтоцидом. В отличие от геноцида (истребления народа), онтоцид вопреки любым прагматическим и экономическим доводам ставит высшей целью уничтожение всего, что хоть как-то связано с ненавистной россиянам Украиной.

От русской классики к сектантству

Достаточно новаторским можно назвать и представленный в книге обзор «золотого фонда» русской литературы, в котором Эпштейн усматривает свидетельства о неизменной природе российского общества, веками страдающего от деспотизма и одновременно неспособного признаться себе в этом. Согласно Эпштейну, «Мертвые души» Гоголя и «Бесы» Достоевского, например, предсказали революционные потрясения в России XX века.

При этом автор находит параллели в настроениях современного общества, например, со стихотворениями и Пушкина, и вторившего ему Блока, который, страдая от тирании, пытался убедить себя в возможности обрести «внутреннюю» или «тайную» свободу. Этот аргумент использовался русскими классиками для самоустранения из политической жизни России, что, по сути, выродилось в сегодняшнее российско-интеллигентское «мы вне политики».

Много внимания автор уделяет и теории о территориальном проклятии России (в дополнение к общеизвестному ресурсному проклятию), которое также находит отражение в разных известных (и не очень) работах русских литераторов. Однако размышления автора приобретают по-настоящему зловещий тон, когда речь заходит о философии хтонизма, то есть власти бескрайней русской земли над населяющими ее людьми.

Одной из важнейших фигур в этом контексте называется Андрей Платонов с его антиутопией «Котлован», которую последующие поколения русских философов провозгласили руководством к действию. Эпштейн достаточно убедительно демонстрирует существование саморазрушительных культов в современной России, лидером которых, безусловно, стал лично диктатор Владимир Путин с его истеричными фразами «Зачем нам мир без России» и «Мы попадем в рай, а они просто сдохнут».

Достаточно сказать, что эти высказывания российского тирана, согласно «Русскому антимиру», не являются случайными, сказанными сгоряча или (лишь только) в попытке произвести впечатление на аудиторию. Действительно, за ними стоит практически сформировавшееся философское учение, о котором многие даже не подозревают. Тем не менее, есть те, кто умудряется обосновать, например, сталинские репрессии как проявление высшей «христианской» добродетели по отношению к их невинным жертвам, и эта же извращенная логика во многом способствует совершению военных преступлений в Украине и фанатичному стремлению к безудержной конфронтации со всем миром.

Автор также развивает понятие шизофашизма, что перекликается с теорией историка Тимоти Снайдера и сводится к ошибочно приписываемой Уинстону Черчиллю фразе «Фашисты будущего будут называть себя антифашистами». В общем, фундаментальные внутренние противоречия и уклон в область психиатрии - неотъемлемый атрибут доминирующего в российской «элите» мышления.

Как жить дальше?

Название книги «Политика на грани апокалипсиса» отражает главную остроту проблемы того, о чем думают условные кремлевские старцы, которые подмяли под себя крупнейший арсенал ядерного оружия. Наверное, польза от взгляда в их темный, кровавый «антимир» заключается в том, что мы точно можем понять, чего эти люди никогда не сделают. А именно, не стоит ждать от современной России способности о чем-то конструктивно договариваться, осознания собственных экономических интересов и тем более заботы о жизни подвластных российским правителям холопов.

Чрезмерные же размышления о том, приведет ли накопившаяся в российских верхах панфобия и первые залпы онтоцида к апокалипсису, на мой взгляд, особого смысла не имеют, потому что этого просто никто не может знать - даже такой прозорливый и оперирующий обширнейшими массивами данных из разных дисциплин автор, как Михаил Эпштейн.

С другой стороны, не поздно сделать и некоторые более далеко идущие выводы. Русская культура (и, в особенности, литература) буквально пронизана самыми разнообразными страданиями и одновременно неспособностью прямо взглянуть в корень проблем, которые тяготят русских людей. Полезно было бы задуматься, а стоит ли (и как) знакомить следующие поколения с работами того же Пушкина, Достоевского и тем более Платонова? Не воспроизводим ли мы сами культуру, которая является подходящей почвой для самого разного рода трагедий, от Гулага до Бучи?

Сам автор пишет: «Речь не о том, чтобы отменять классику, но чтобы в самих себе найти те корешки зла, которые прорастали через всю культурную почву страны». Причем многое из этой классики можно найти и в эстонской школьной программе (по крайней мере, в русских школах). В общем, не читайте советских газет и держитесь подальше от сектантов. А Эпштейна прочитать будет вполне не лишним, но это чтение - не из легких, хотя и написана книга очень хорошо.