Интервью со слепой женщиной: когда сыну исполнился год, я потеряла зрение

Жить на ощупь – каково это? Вокруг столько красок, оттенков перед человеком предстает живая картина мира. А незрячие этого не видят. У каждого из них свой мир, но для всех это – темнота… Или нет? Об этом в студии Rus.Postimees журналист Анастасия Петерсон побеседовала с Юлией Кабановой.

Юлия пришла к нам в студию в сопровождении добродушного лабрадора, и сразу стало ясно, что обстановка у нас сегодня будет неформальной: четвероногий участник встречи сразу начал вилять хвостом, обнюхивать ведущую и весело выбирать, на какое кресло можно запрыгнуть. У лабрадоров отсутствует ген агрессии, поэтому они часто бывают поводырями.

– Юлия, познакомьте нас с вашим замечательным псом. 

 – Это моя собака-поводырь Черчилль. Мы вместе уже четыре года.

– Вы инвалид по зрению?

– Это понятие уже устарело, но, да, я практически слепая. Вижу одним глазом свет и немного различаю цвета. Вот сейчас понимаю, что светлое пятно впереди — это стол, а стены, вероятно, синие.

– А как вы - при таких проблемах со зрением - обеспечиваете собаке уход?

–  На самом деле бояться называть меня слепой не надо, меня это не обижает и не ранит. Я часто замечаю, как люди стараются избегать таких слов, но эффект обратный: к этому привлекается внимание. Возвращаясь к собаке, скажу, что кормить и гулять с ним не составляет для меня проблем. Единственное, лабрадоры часто едят всё, что нельзя, на улице, а вот за этим мне уследить сложно. Намордники собаки этой породы не приемлют.

– У вас приобретённая или врождённая слепота?

– Я родилась с диагнозом глаукома. Окружающие утверждает, что до двух лет я хорошо видела, но со временем зрение сильно ухудшилось, и когда сыну исполнился год, я стала видеть, как сейчас.

– Многие из нас росли с самого детства на мультиках, кино и играх, а  как взросление происходило у вас?

– Абсолютно нормально. Конечно, я не получала столько информации, сколько другие дети, и здесь я не имею в виду, что не ходила в кино, в театры и не рисовала картинки. Всё это я делала, просто я получала от этого меньше информации, чем дети, которые видели. А вообще-то, я и по деревьям и крышам лазала, и на велосипеде гоняла! Сколько раз я коленки била, и зашивали мои раны так часто, что даже в травмпункте надо мной смеялись: говорили, что мне не помешает сделать карточку клиента. За такое насыщенное и активное детство я благодарна родителям, потому что они, может, и по незнанию, не ограждали меня от детских радостей. Мне жаль, что дети, которых излишне опекают родители, лишены таких удовольствий. Благодаря полученному в детстве опыту я сейчас много умею, многого хочу и добиваюсь. Я с удовольствием хожу в походы, катаюсь на велосипеде-тандем, где сидят друг за другом. Из походов могу отметить путешествие в Сантьяго, где я прошла 360 километров за 11 суток.

– В какую школу вы ходили?

– Сначала я ходила в спецшколу в Риге, а потом перешла в тартускую школу для слепых. В обеих школах я жила в общежитиях, где также многому научилась. Например, общаться с соседками, как-то проявлять себя и так далее.

– Студенты много пишут, читают, сидят за компьютером, а как у вас происходил процесс обучения? Вы всё это делать умели?

– Думаю, что могла бы проявлять больше усидчивости в изучении всего, что связано с инфотехнологиями. Я больше творческая натура, но сейчас понимаю, что нехватка знаний в вопросе работы с компьютером создаёт неудобства. Когда я только поступила в университет, мне нравилось больше слушать книги, которые начитывали волонтёры, но потом поняла, что сканированные книжки читаются быстрее и это стало моим любимым методом обучения.

– Что такое сканированные книги?

 – Это когда книга сканируется, из неё делается текстовый документ, а ты потом слушаешь его через звуковую программу на очень большой скорости. Обычно зрячие не понимают такие тексты, поскольку такая скорость для них непривычна.

– Пользуетесь ли вы общественным транспортом?

 –Если меня ожидает лёгкий маршрут, я передвигаюсь самостоятельно, а если предстоит сложный, беру такси.

– Как вы оцениваете доступность городской среды?

– С каждым днём всё лучше и лучше. Из удобств отмечу камни Брайля перед пешеходным переходом, правда, полоска должна быть чуть шире, чтобы случайно не переступить её, а также звуковые светофоры. Еще замечательный вариант для слепых — это объявление остановок в общественном транспорте. Правда, бывает, что звук работает слишком тихо, я не успеваю сориентироваться и не попадаю в автобус. Ведь мне надо понять куда направляется автобус и где находится дверь, если я без собаки. С собакой проще, она же в окно не зайдёт, она точно подведёт меня к двери.

– Вам случалось выходить на неправильной остановке?

–Да. Это происходит, когда голосовое объявление остановок в транспорте не работает. Последнее время меня это очень нервирует. Особенно, когда я подхожу к водителю, чтобы попросить включить “стюардессу”, а он делает вид, что не слышит.

– Вы можете сказать, когда в вашей жизни был самый тяжёлый период?

– Эмоционально самый трудный период был в возрасте примерно пятнадцати лет, когда меня одолевали мысли, что я самая несчастная, что навалилось так много проблем. Я сейчас смотрю на своего сына и понимаю, что эти переживания очень смешные, но таков этот подростковый возраст. Если с технической точки зрения, то самым сложным, но и самым счастливым был период, когда дети были маленькими. Самую большую проблему я так и не смогла решить: когда заболевшему ребёнку надо было капать в уши по две капли лекарства. Как это определить, осталось для меня загадкой. Ко всему остальному я ухитрялась приспосабливаться своими методами.

– Какие бытовые действия вы совершаете дома?

 – Я делаю всё, но если что-то не получается, то я же могу попросить помощи. Вот единственное, что я делаю крайне редко — это хожу в магазин. Я с удовольствием пользуюсь приложениями.

– Дети вам помогают?

 – Я для себя решила так: у детей своя роль, у родителей своя. Для меня важно, чтобы мои дети были детьми и не взрослели слишком быстро. Конечно, если надо, они помогут и мусор вынести и с собакой погулять, но нагружать детей своим бессилием я не имею права. Например, подруга — это подруга. Мы встречаемся, чтобы погулять, не потому что мне это надо, а потому что мы дружим. Так и с мужчиной, он тоже не мой личный помощник, у него тоже своя мужская роль в жизни. Мне никто не должен, я справляюсь со своими обязанностями сама.

– Вы общаетесь с другими слепыми? Как вы проводите время?

– Конечно, общаюсь. Мы ходим в походы, в кино, в театр. Кстати, у нас есть свой театр, ему осенью исполнится десять лет, там играют слепые и слабовидящие. В нашем репертуаре есть прекрасный спектакль по пьесе, написанной Мартино Алгусом, под названием «Кто боится темноты». Было очень открыто, резко и интересно.

– Расскажите, где вы работаете?

– Я работаю массажисткой, а также реабилитологом, консультантом по личному опыту и специальным педагогом, обучаю людей, которые теряют зрение, как с этим справиться эмоционально и физически, как быстрее адаптироваться к окружающей среде.

– Закончите фразу: если бы я могла видеть, то...

– Я бы каждый день ездила на машине и всё успевала. А то я постоянно куда-то бегу. Купила бы себе красивую женскую машину, и летала бы на ней!