Бывший канцлер Минобороны: власти России подсчитали «дебит-кредит» и решили, что война окупится

Фото: Mihkel Maripuu

О пути развития агрессивной политики России и о том, можно ли было предотвратить войну, Rus.Postimees поговорил с Меэлисом Ойдсалу - экспертом в области безопасности, бывшим вице-канцлером Министерства обороны по вопросам обороноспособности. 

- Как вы считаете, Меэлис, что именно в истории последних десятилетий способствовало тому, что страны, входившие в состав СССР, стали считаться «законной сферой влияния» России? Что теперь будет с этой концепцией?

На Западе в годы холодной войны расцвела такая школа международных отношений, как реализм, признающий сферы влияния великих держав. Таким образом, даже в нынешнем демократическом обществе все еще существует идеология, оправдывающая колониализм. И это почему-то принимается.

Пока такой реализм жив на Западе, проблемы с пониманием проблем малых стран будут оставаться актуальными. Я пессимистично отношусь к возможности ухода такой идеологии в историю. Изменение взглядов в академических и дипломатических кругах происходит очень сложно и потребует системного внешнего давления, чего в прошлом году не было.

- В 2014 году Россия долго не признавала, что имеет отношение к войне на Донбассе. Российские власти и СМИ упорно говорили о «сепаратистах», украинской «гражданской войне», о крымском «референдуме», на котором решение принимал «народ Крыма». Запад долгое время делал вид, что не понимает этой игры, и призывал Украину не эскалировать конфликт и рассматреть возможность федерализации Донбасса. Почему западные страны так себя вели?

- Если коротко, то такие вопросы решают великие державы между собой, и все они имеют свою колониальную историю. Именно поэтому им не так уж трудно смириться с расчленением других стран, когда они видят угрозу для себя.

Запад считал, что Россия представляет угрозу только для граничащих с ней стран. Они также хотели избежать войны любой ценой. Последний год показал, как мало Запад готов к войне. Кроме того, в то время Россия гораздо успешнее проводила информационные операции.

Танк с флагом «Новороссии» едет по центральной улице Донецка. 23 августа 2014 г. AFP PHOTO/MAX VETROV Фото: MAX VETROV/AFP

- Мог бы Запад предотвратить войну в 2022 году, если бы реакция на действия России в 2014 году было другой?

- Я думаю, что общий настрой Запада стал России очевиден после российско-грузинской войны 2008 года. Власти России подсчитали свой «дебит-кредит» и пришли к выводу, что война стоит свеч.

В 2014 году и Украина могла повести себя по-другому, т.е. ответить военным сопротивлением. Это большой урок для всех, включая Эстонию, заключается в том, что задабривать агрессора не стоит, это верный путь к следующему гораздо более крупному нападению. Нужно немедленно давать военный силовой отпор.

- Известно, что США знали о подготовке полномасштабного вторжения задолго до официального ввода российских войск. Вашингтон предупредил Киев за несколько месяцев до нападения. Насколько справедливо говорить, что «Запад не предотвратил эту войну»?

- Учитывая то, что произошло в 2014 году и позже, можно утверждать, что Запад не позволил Украине воевать, а России не воспрепятствоал никак. Решение НАТО или коалиции ее союзников в феврале прошлого года не реагировать было просто продолжением предыдущего подхода. Возможно, это даже никто не рассматривал как отдельное решение.

Россия смогла навязать Украине свой геополитический климат, а также воспользовалась страхом Запада перед эскалацией конфликта. За этим страхом стоит все еще существующая на Западе вера в то, что войны постепенно исчезнут сами собой по мере развития человечества. Даже сегодня западные армии не в той форме, чтобы вести большую войну, нам придется напрячься.

- Путин стянул войска к границам весной 2021 года. Тогда состоялась личная встреча Путина с Байденом в Швейцарии. Почему не получилось достигнуть разрядки напряженности и война все-таки началась? Повлияла ли на решение это уверенность и России, и западных стран в то, что Украина не будет сопротивляться, а если и будет, то не устоит в любом случае?

- Украина не была приоритетом для Байдена. Если вы посмотрите на его предвыборные обещания, то Украина там не упоминалась. В ней присутствовали Китай и Иран. Война разразилась потому, что у Путина был план ведения войны.

Эта уверенность, которая была распространена и в Эстонии, будто Россия вела серьезные переговоры с Западом о новой архитектуре безопасности, и лишь тогда решила атаковать, когда переговоры не увенчались успехом, вообще не выглядит правдоподобной.

Переговоры не предотвратили бы эту войну. Эти переговоры уже состоялись и увенчались Минскими соглашениями. Предотвратить войну в 2022 помогло бы только принятие Украины в НАТО или масштабная переброска сил западных союзников на территорию Украины несколькими годами ранее.

Президент РФ Владимир Путин председательствует на заседании Совета Безопасности онлайн, находясь в Ново-Огарево. 13 февраля 2023. Sputnik/Mikhail Metzel/Pool via REUTERS ATTENTION EDITORS. Фото: sputnik

-Когда вы поняли, что вторжение неизбежно? Какие события/сигналы указывали на то, что Путин начнет войну?

- После того, как Россия предъявила Западу свои нереальные требования по архитектуре безопасности. Тогда уже стало понятно, что россияне не заинтересованы в переговорах и что готовится почва для начала войны. К тому времени это решение уже было принято.

- Многие эксперты говорят, что Западу эта война нужна, чтобы ослабить Россию, потому не будет таких быстрых поставко военной техники, которые позволили бы Киеву быстро освободить всю свою территорию. Что вы думаете об этом предположении?

- В этом вполне может быть смысл.

- Риск нового успешного наступления российской армии сегодня увеличивается или уменьшается?

- Я скорее не верю в способность российской армии реализовать наступление, но здесь могут сыграть роль свою детали. Например важно то, как Украине удается заменить свои системы ПВО на западные. Если ПВО Украины ослабеет, то Россия может получить превосходство в воздухе, и тогда картина будет совсем другой. Зависимость Украины от западных решений о поставках вооружений очень высокая.

Залп из установки HIMARS. Фото: Adrienne Surprenants/MYOP/WSJ

- Как вы думаете, есть ли у Европы какие-то стратегии, как дальше жить и общаться с Россией после окончания войны? Кто-нибудь на Западе занят этим сценарием будущего нового мира?

- Мы должны быть готовы, помимо прочего, к северокорейскому сценарию с Россией. Другими словами, может какое-то время общения с Россией и не будет особо. Если мы не будет к этому морально готовы, то так и не сможем избавиться и от страхов перед Россией.

- Западные правительства понимают, почему страны Балтии и Украина так враждебно относятся к предложениям начать переговоры и уступить территорию России? Осознают ли они постколониальный характер отношений между Россией и бывшими республиками СССР?

- Как ни странно, у Запада, который хорошо осознал собственное колониальное прошлое, возникли серьезные проблемы с пониманием колонизационных отношений в Восточной Европе. Этому, по-видимому, помешала травма Второй мировой войны и возложение Москвой нацистской колониальной вины на Германию, самую могущественную страну в Европе.

Кроме того во время холодной войны США развили большую сеть военных баз, расположенных в зарубежных странах. Был и после холодной войны эпизод - война в Ираке, который вызвал определенные неоколониальные реакции.

- Каковы риски новой гибридной войны в Европе сегодня? Может ли ФСБ начать активнее раскачивать обстановку в странах Европы и США, чтобы отвлечь внимание правительств от помощи Украине и войне?

- Безусловно, России важно создавать еще больше горячих точек на карте мира, которые бы требовани внимания страна Запада. Сейчас для них очень хорошо видна ситуация в Украине. России было бы выгодно, чтобы возникали другие очаги напряженности, будь то на Балканах, в Молдове или даже в Африке, которые бы отвлекли внимание от Укрпаины и стали бы доминировать в новостном потоке.

Материал публикуется в рамках серии Rus.Postimees «Год войны».