– Почему не упростить это сотрудничество, чтобы быстрее раскрывать преступные схемы?
– Мне сложно ответить за всю европейскую бюрократию. Есть юридические процедуры, которые должны быть соблюдены. Это еще и вопрос приоритетов.
– Телефонное мошенничество – это не приоритет для полиции?
– Нет, все таки мы так сказать не можем. Целый мой отдел на протяжении многих лет занимается раскрытием таких мошенничеств.
– Активные граждане иногда записывают разговоры со лжеполицейскими. Законно ли это? Можно ли делать такие записи?
– Вы вольны записывать свои разговоры. Обращаться с этим в полицию тоже стоит. Это позволяет нам делать более глубокий анализ преступных схем, использовать записи в профилактике преступлений, донося актуальную информацию до населения. Наглядные примеры хорошо работают и помогают людям не попадаться на удочку.
– Почему звонящие чаще всего говорят по-русски? О чем это может свидетельствовать?
– В нашем регионе действуют русскоговорящие преступники. Полиция советует в таких случаях переходить на эстонский, так как представители госучреждений обязаны владеть госязыком. У злоумышленников с этим явные проблемы.
– Именно поэтому жертвами телефонных мошенников чаще всего становятся русскоязычные жители Эстонии?
– Да, это так. Общение с липовыми банковскими работниками, как правило, долгосрочное, и людям проще общаться на том языке, который они лучше понимают.
– На что могут рассчитывать обманутые люди?
– Вернуть потерянные деньги практически невозможно, поскольку люди отдают их добровольно. Если злоумышленник даже будет пойман, все зависит от того, что у него можно арестовать в рамках этого дела. Обнаружить конечного выгодоприобретателя сложно. Если украденная сумма очень большая, есть небольшой шанс, что отправляющий и принимающий банки быстро не произведут данный перевод, а возьмут процесс на контроль. Тогда можно успеть блокировать перевод.