/nginx/o/2023/12/08/15769194t1h2566.png)
Все в Таллинне знают Ласнамяэ, но лишь в последние годы репутация района начала меняться в лучшую сторону. О радикальном преображении речи не идет, да оно и не нужно. Появились новые объекты, места и траектории, а главное - пространство усложнилось, сделалось интересным. Среди панельного однообразия мелькают артистические вкрапления и новые формы активности. Rus.Postimees расспросил местных о проделанной работе и выяснил, что все это «несерьезно», зато весело.
О Ласнамяэ пишут, что это самый старый и самый молодой район Таллинна. Что происхождение его названия неясно. Что до недавнего времени он считался «русским районом» и что эстоноязычные горожане боятся его и держат за «гетто». Самый густонаселенный район города, где проживает 120 тысяч человек, на карте города занимает вовсе не так много места, как может показаться, когда по нему ходишь. Нымме и то больше.
Те, кто живут в других районах города, включая «старые» советские новостройки типа Мустамяэ, имеют против Ласнамяэ предубеждение. Однако эта длинная тень советского градостроения, что тянется на восток от «настоящего» Таллинна, давно является его органичной частью. Та же современная жилая архитектура, что заполняет пустоты других окраин. Те же торговые центры с типичными вывесками. И – свой колорит, который яснее проступает по мере старения района и обрастания его собственной историей.
Полина Ляшева, активистка НКО Lasnaidee, появившегося в 2014 году, считает, что не надо на Ласнамяэ возводить напраслину. «Сейчас, может, и остаются люди из прошлого, которые сидят на кухне, ноют и говорят, что все плохо. Но, по моим наблюдениям, вокруг все больше инициативных жителей – причем самых обыкновенных. Как я, например – инженер, плотно занявшийся своим районом. Нам интересно придумывать вещи, которые делают его лучше», - говорит Полина.
По ее словам, главное преимущество Ласнамяэ состоит в том, что это готовый 15-минутный город. Конечно, изрядно вытянутый вдоль так называемой «канавы», как в народе называют Лаагна теэ, но все-таки вполне завершенный. Все для жизни здесь было с самого начала. Но лишь в последние годы тут, наконец, появились парки, без которых невозможна полноценная городская среда.
15-минутный город (15 minute city) – градостроительное понятие, которое закрепилось в период пандемии COVID-19. В апреле 2020 года свыше 400 архитекторов, урбанистов и ученых из стран Средиземноморья подписали открытое письмо мэру Барселоны Аде Колао. Специалисты требовали от городских властей конкретных мер отказа от «маятниковой мобильности», когда люди ранним утром едут на работу из дальних пригородов и потом к ночи возвращаются домой.
Жители 15-минутного города живут недалеко от работы и элементов инфраструктуры – детских садов, школ, магазинов и зон отдыха. Кроме реформы мобильности, «манифест реорганизации города после ковида» предусматривал интервенцию природы в город (не только «культурные» парки, но и поля, огороды, мелколесье), декоммерциализацию жилья (программы помощи арендаторам, на которых наживается застройщик) и в целом - торможение роста мегаполисов.
По материалам блога архитектора Массимо Паолини.
Еще в 2000-е годы «спальник», закинутый на холм и яростно продуваемый морскими ветрами, казался местом бюджетной ночевки длиною в жизнь. Теперь тут и где с детьми погулять найдется, и на велике прокатиться, хотя назвать Ласнамяэ bike-friendly язык пока не поворачивается. «Зато сейчас у нас будет дорожка, которая ведет от Кадриорга через Лийкури, где "Красная деревня", к улице Валге. А дальше в Тондираба, Мустакиви, Кивила. Так и до конца Ласнамяэ можно будет доехать» - делится Полина планами развития.
На вопрос Rus.Postimees, что может удержать в Ласнамяэ, кроме относительного удобства инфраструктуры и дружественных цен на вторичную недвижимость, Полина реагирует с легким удивлением: «У нас же тут много исторических следов! Но это дело краеведов, а мы больше по практической части. Например, очень любим общинные огороды. Еще недавно это была экзотика».
Действительно, огороды есть и на Паэ, и на Прийсле, и во дворе библиотеки на Выру, что за центром «Линдакиви». Вообще, в Таллинне около 30 огородов, а «Ласнаидея» была шесть лет назад их инициатором. Такой огород нужен «на районе» не столько чтобы прокормиться, как это нередко было в советские годы и по сию пору встречается в странах нестабильного экономического климата. Скорее потребность в огороде – рекреационная и социальная. Люди вместе возделывают сад. Это сближает и хорошо отражается на состоянии среды. Получается во всех отношениях экологичный труд.
На Паэ стоят ульи, там пчелы живут своей деловой жизнью. В результате минувшим летом, как с гордостью рассказала Полина, на районных ярмарках продавался мед с огорода Паэ. Собранный не где-то в дебрях, а прямо по соседству со снующими туда-сюда зелеными автобусами, у которых кольцо у переулка Маяка. С прошлого лета в огороде Паэ есть и летняя кухня с печью, чтобы делать лепешки и пиццу.
Раньше успешный маркетинг обеспечивался происхождением меда из «экологически чистой» глухомани, которая совсем не то, что «этот ужасный город». Теперь все на глазах меняется – в цене локальность и местный вкус огорода улицы Паэ, что близ бань и станции «скорой помощи». Точно, как в Нью-Йорке, где разные кварталы Бруклина торгуют разными сортами помидоров, которые выращены тут же – на крышах многоквартирных домов.
Ласнамяэские активисты считают себя принципиально несерьезной публикой. Например, у них нет офиса, но есть мерч – значки и футболки с разным ироничным контентом. Народ их любит. «Ласна – классно», и «Мне некогда – у меня огород» цепляют на одежду и рюкзаки. А «Тянется на мили вид из Сикупилли» и «Пью коктейли у себя на Сели» надеваются через голову. Rus.Postimees узнал у автора принтов на футболках – дизайнера Дмитрия Маконнена, откуда взялись надписи.
«Я долгое время жил и работал в Москве, у меня был там приятель, Юрий Моисеевич Гордон (известный дизайнер-шрифтовик и книжный иллюстратор – прим. ред.). Он собирал местные присказки, типа "В Марьиной Роще ребята попроще". Я и подумал, что нам такого фольклора не хватает», – делится Дима творческими секретами.
Сначала эти стилизации появились в его соцсетях, потом на футболках. Тогда их заметили. Дима знает и любит Ласнамяэ – жил почти во всех районах, меняя съемные квартиры. Поэтому стишки не просто играют рифмованными словами. По мнению автора, удачны только те, которые привязаны к обстоятельствам места.
Например, сложно в нынешних условиях не споткнуться о принт «Все, как в Адлере, у нас на Катлери». Но Дима говорит, что именно этот принт больше не доступен не из-за обострившейся токсичности одного из районов города Сочи. Просто его никто в Таллинне не знает – отсылка не работала. Изначально присказка придумалась, потому что Катлери – район почти приморский. «Только местные знают, что от них по дорожке можно очень быстро спуститься в Пирита, и это, получается, курортное местечко», - поясняет Дима.
А еще «Ласнаидея» в теплое время показывает кино под открытым небом – видимо, для подтверждения своей несерьезности. Показы называются «Ласнакино». «Я с ними на таком показе и познакомился года два назад, – рассказывает Дима – а потом читал у них лекции по леттерингу (искусство рисования букв, которое не стоит путать с каллиграфией, то есть мастерством их воспроизводства – прим. ред.)». И уточняет: «Во всех огородах читал».
Завидев некоторое замешательство, Дима заверяет, что лекции в огородах – вполне привычное дело. Не только же в земле ковыряться, полезно и на прекрасное отвлечься - на познание или творчество. «У меня есть идея сделать для одного из огородов скульптуру из проволоки в стиле того художника, который мобили и стабили делал», - невозмутимо продолжает дизайнер.
Александр Колдер (1898-1976) – американский скульптор-авангардист, придумавший особый вид кинетической, то есть подвижной скульптуры. Марсель Дюшан говорил о нем возвышенно: «Это сублимация дерева на ветру», а Жан-Поль Сартр, хоть и был не художник, а философ, выражался попроще: «Это мой маленький личный праздник». Подробнее см. здесь.
«Можно серьезными вещами заниматься – исследованиями, продвижением градостроительных решений. Вон у нас в Ласнамяэ тысячу лет мосты не ремонтировались, – сокрушается Полина Ляшева. – А можно одни огороды со значками, да стрит-арт всякий. Хотя, когда мы делали проект со стрит-артом в парке Кивила, то раздавали людям бумажки для обратной связи, чтобы выяснить, что они хотели бы изменить. На самом деле мы собираем такую информацию и потом, когда нас власти приглашают, ненавязчиво эту повестку продвигаем».
Здесь работает схема, описанная у классика американской урбанистики Кларенса Перри: голос жителя доносит до хозяев города коммуна соседей – людей, которые связаны общими интересами. На следующий день после нашего общения с «Ласнаидеей» пришла новость о том, что управа приняла решение ремонтировать мосты, связывающие два берега Ласнамяэ. Огороды, кино и значки имеют значение.