ПОЛИТОЛОГ ⟩ «Интеграция полностью провалилась. Центристы предали избирателя». О чем говорят результаты выборов в Ида-Вирумаа и Таллинне?

​Состоявшиеся в воскресенье парламентские выборы ознаменовались тремя сюрпризами: большим успехом протестных и пророссийских кандидатов в Ида-Вирумаа, провалом Центристской партии почти по всей стране и огромной мобилизацией либерального электората. Итоги бурной и эмоциональной ночи выборов разобрали главный редактор изданий Postimees на русском языке Сергей Метлев и политолог Пеэтер Тайм.

- Для многих стало большим сюрпризом, что протестный пророссийский кандидат и, прежде всего, это одиночный кандидат, Михаил Стальнухин, а также список Объединенной левой партии Эстонии, где баллотировался первым номером Айво Петерсон, набрали больше 8000 голосов. Яна Тоом осталась на третьей позиции. Что произошло на Северо-Востоке?

- Произошло то, что для меня было ясно уже с 24 февраля 2022 года: эстонское общество у нас определяется уже не по национальности, не по доходам, а просто по тому, кто против войны, а кто за войну. То есть, кто против агрессии России в отношении Украины, и кто за эту агрессию. Эти люди как раз и проголосовали.

С другой стороны, что немаловажно, это все-таки граждане нашей страны. Это очень важный сигнал для всех политических сил нашей страны, чтобы задуматься об этом. Это очень серьезный вопрос и этим надо заняться. С этими людьми надо работать.

- Центристская партия потеряла в Ида-Вирумаа примерно половину своих голосов, если сравнивать с выборами 2019 года. Мы видим, что Стальнухин вместе с Левой партией получили всего 8976 голосов на данный момент, а Центристская партия в Ида-Вирумаа получила 7621 голос. Что фундаментально не так делали центристы на Северо-Востоке?

- Предали. Они предали избирателя, которому говорили последние чуть ли не 25 лет, что мы единственная политическая сила в Эстонии, которая защищает интересы русскоязычного населения.

Самым главным пунктом или темой этого последнего года была ликвидация русскоязычной школы и переход на эстоноязычное образование. Центристы этого обещания не выполнили. Из-за этого, по-моему, пошли голоса уже не центристам, а кому-то другому.

И вторая причина, конечно, это случай с этим злополучным танком Т-34 в Нарве. Это тоже все-таки подтолкнуло многих людей голосовать из соображений протеста и отдавать голос Стальнухину и Айво Петерсону.

- Какие последствия для региона и, возможно, в контексте предстоящих в 2025 году местных выборов, будет иметь этот результат Стальнухина и Левой партии?

- Я не знаю, какие будут последствия, но, как я уже сказал, это очень тревожный сигнал для всех наших политических партий, что с этим регионом и с избирателями, живущими в этом регионе, надо работать. С ними надо общаться, их чаяния надо узнавать, исследовать. И все-таки как-то что-то менять. В хорошем смысле делать какую-то пропаганду.

Все-таки надо как-то немножко менять их мнение именно тем партиям, которые до сих пор как бы считали, что мы не будем туда лезть, потому что все равно там бушуют центристы. Это очень серьезная работа на следующие четыре года. Даже, скажем так, на следующие два года, потому что местные выборы уже через два года.

- Действительно, на мандаты рассчитывала и партия «Ээсти 200», и рассчитывали социал-демократы, которые набрали приличное количество голосов, но, к сожалению, выпали из мандатного распределения.

В то же время, если на секундочку вернуться к тематике Центристской партии, то Яна Тоом на самом деле проводила очень активную работу. Она очень активно протестовала практически против всех решений эстонского парламента и правительства, которые каким-то образом были увязаны с реакцией на военную агрессию России в Украине. Кылварт ставил под серьезное сомнение переход на эстоноязычное образования. Или, например, еще в Таллинне, действуя все-таки более широко в социальных сетях, Александр Чаплыгин, бывший главный редактор «Столицы», демонстрировал точку зрения, очень схожую с позицией Стальнухина.

- Вот это именно вопрос, на который мне очень трудно ответить спустя пару часов после результатов наших выборов. Здесь, конечно, предстоит очень серьезный анализ, и даже не только анализ, а исследование: провести какие-то опросы. Почему так произошло, что центристы так провалились и в Ида-Вирумаа, и в Таллинне?

С первого момента можно, конечно, сказать - из-за того, что были еще более радикальные силы. Те люди, которые абсолютно недовольны тем, что сейчас происходит в Эстонии. Абсолютно против того, что Эстония так поддерживает Украину в этой войне. Именно они увидели, что этим конкретным лицам и силам нужно отдать этот голос вместо центристов.

- Значит ли это, что в определенном сегменте русскоязычного населения интеграционные процессы провалились полностью и безвозвратно?

- Я помню, я участвовал в одной передаче на ETV+, и тема была именно интеграция. Тогда в публике и среди гостей этой передачи я увидел злость на меня, когда я сказал, что в Эстонии интеграция полностью провалилась. Я это уже говорю последние 20 лет. Вот мы видим результат.

- В Таллинне Центристская партия потеряла 11 000 голосов. Михаил Кылварт, который получил на предыдущих парламентских выборах 17 150 голосов, в этот раз получил всего лишь 14 518 голосов. Потеря более чем 2 500 тысяч голосов. Что произошло в Таллинне у центристов?

- Перед выборами я очень много говорил о том, что для меня самая большая интрига, получит ли одиночный мандат Михаил Стальнухин, потому что это была бы сенсация. Но в каком-то смысле для меня то, что произошло в Ида-Вирумаа, даже не такая сенсация, сколь именно обвал на этих выборах центристов и Михаила Кылварта в Таллинне. Это надо исследовать, понять, куда ушли все эти голоса. Как, так? Будучи у власти в Таллинне, используя до сих пор всю эту пропагандистскую машину, это надо было уметь так провалиться.

- Список Левой партии вместе с активистами Koos, который был составлен в Таллинне, получил чуть больше 3 000 голосов. Это значит, что все эти голоса, которые раньше принадлежали центристами, туда не ушли?

- Да.

- Мы еще не знаем всего о явке. Может быть, в Таллинне была явка в русскоязычных микрорайонах и районах ниже, чем в прошлый раз. Можно ли здесь каким-то образом провести связь с местными выборами? Ожидает ли центристов, скорее всего, обвал там?

- Я думаю, да. Потому что мы же еще не знаем, дойдет ли до реализации идея нескольких политических партий, которые сейчас могут составить коалицию, о приостановке права голоса на местных выборах неграждан. Если этот план будет реализован, то, я думаю, обвал на местных выборах будет очень сильный для центристов. И вот это единовластие, которое есть в Таллинне уже более почти 25 лет, закончится.

- Центристы потеряли в общей сложности десять мандатов. Это самое крупное падение в партийном зачете. Это означает, что нынешний председатель партии делал, видимо, что-то не так. Ожидает ли в скором времени Юри Ратаса отставка?

- Он вчера же вечером сказал: «Вы ждете от меня, чтобы я сказал, что я ухожу в отставку, но сейчас я не буду это решать». Я думаю, что правление Центристской партии сделает ему предложение. В европейских, в демократических странах является хорошим тоном, что лидеры проигравших партий уходят в отставку. Посмотрим. Я так считаю, если Юри Ратас сделает этот шаг, тогда у него еще будет какое-то политическое будущее.

- А если он останется руководить партией?

- Тогда, я думаю, он еще больше провалится. Результат этих выборов показывает, что он не справился, как лидер партии. И, тем более, ни Михаил Кылварт, ни Юри Ратас не сумели повторить успех Эдгара Сависаара, их политического отца.

- Если говорить о темах, связанных с выборами, но не о Центристской партии, то, разумеется, главной темой для обсуждения сейчас является так называемая «желтая волна», которая прошла по Эстонии. Если посмотреть на карту во всех уездах, кроме трех южных и Ида-Вирумаа, Эстония - желтая. Значит, реформисты побеждали в этих округах. С разным перевесом, но все-таки. Означает ли, что коалиция социал-демократов, «Ээсти 200» и реформистской партии, которая сейчас имеет почти 60 голосов, уже вопрос решенный, потому что эти партии очень близки по духу и по программам?

- Я бы не был сейчас так уверен, потому что не исключено, что реформисты могут, например, продолжить и с этой же коалицией, которая есть сейчас.

Еще есть вариант, что они возьмут «Ээсти 200» и «Отечество» в компанию. Как сегодня было ими оглашено, сейчас вариантов четыре - это реально все по математике. Дальше будет играть уже не математика, а именно конкретные детали. Я думаю, больше всего будет играть роль именно решения проблемы перехода на эстонский язык в наших школах.

- Учитывая результат реформистов, который составил всего 31,2% против предыдущих 28,9%, видимо, именно им удалось мобилизовать ранее неголосовавших вообще и неголосовавших за них избирателей. Является ли такой успех Партии реформ продуктом ожесточенного столкновения с EKRE?

- Да. Даже не столько столкновение с EKRE, сколько риторика EKRE. Для всех было же заметно, что остальные партии говорили, что «мы обещаем исправить», «мы специалисты», «мы лучше», «мы хотим принести то» и т.д. А что говорила EKRE? «У нас у власти предатели. Они предают Эстонию. Эстония вообще погибает. Мы не на правильном пути. Мы должны все это исправить, спасти Эстонию». То есть, это неправда. Они говорили на выборах неправду.

Если бы они остановились на обещании электричества за 0,03 цента - это было более-менее понятно. Люди пошли бы голосовать за дешевое электричество. А говорить, что во всем виновата преступная власть в Эстонии, это как-то уже казалось чересчур. И вот мы видим результат: люди сплотились, люди стабилизировались. Все-таки мобилизовались избиратели, которые не хотели, чтобы EKRE победила. И мы видим результат.

- Почти 60 мандатов получили три либеральные партии. Их объединяет то, что они в контексте социальных прав меньшинств, например, что касается узаконивания однополых браков и так далее, думают в унисон. Избиратели, понимая все эти особенности их идеологических устремлений, имели в виду, что, например, такое изменение может быть сделано скоро в эстонском законодательстве, или все-таки это было голосование исключительно на фоне войны и за безопасность?

- Абсолютно. Говорят, в Эстонии мало людей, которые читают предвыборную программу. Я не знаю, сколько таких людей, но я один из них. Я прочитал и, конечно, в программах этих либеральных партий было записано, что все-таки надо окончательно узаконить однополые браки.

Несмотря на это, все равно главной темой этих выборов была сейчас война и наша госбезопасность - как мы будем сами обороняться. Люди голосовали не столько за обещания, которые давали партии, а за то, что конкретно в последний год делали партии. Кая Каллас и ее партия больше всего, как говорится, «топила» за то, чтобы поддерживать Украину, чтобы укреплять нашу оборонную способность и быть полностью сплоченным в рамках Евросоюза и в рамках НАТО.

- Значит ли то, что, например, возвращаясь к узакониванию однополых браков, конкретно это изменение все-таки не будет сделано этой коалицией? Или они к этому тоже придут?

- Я думаю, будет, потому что большинство голосов получили вот эти три партии. Я так полагаю, что может даже в каких-то других вопросах у них могут быть разногласия, и они будут приходить к каким-то компромиссам, но это, по-моему, одна из тем, где они полностью найдут единомыслие.

- Результат «Ээсти 200» тоже удивил многих. Многие говорили, что в рейтинге «Ээсти 200» есть много воздуха. В конце концов, избиратель предпочтет более опытные политические силы, а оказалось, что нет. Это 14 мандатов. Как им удалось так хорошо организоваться и убедить избирателя?

- Вчера Кристина Каллас сказала мне лично, что ожидала 12 мест, а получила 14. То есть это очень хороший результат. Новизна. Именно новизна. Все-таки те избиратели, которые считали, что нужна новая сила, протолкнули их туда. Я думаю, вся их кампания была построена на новизне. «Мы новые, мы приносим новые веяния, новые мысли, инновацию». Это сработало, и вот мы видим результат. Я очень рад, что реализовалось мое предположение, что шесть партий будут теперь в нашем парламенте.

- «Ээсти 200» состоит из очень разных людей с разным бэкграундом. Многие из уже угодивших теперь в парламент политиков присоединились к партии недавно. Значит ли это, что «Ээсти 200» ожидает очень много внутренних склок и противоречий перед тем, как они смогут стать настоящей сильной партией?

- Мне трудно ответить на этот вопрос, потому что только пару месяцев до выборов у них произошла замена председателя партии. Причем абсолютно без всяких скандалов или каких-то интриг.

- С очень небольшим перевесом голосов.

- Да, просто избрали. И причем председатель партии, по-моему, на четвертом или на пятом месте по результатам выборов. Так что у меня таится маленькая надежда, что если там будут вопросы о министерских постах, о дальнейшей деятельности, я надеюсь, что это будет проведено и обсуждено также спокойно между ними, как это было сейчас с лидером партии. Я очень на это надеюсь. Это будет, между прочим, хорошим примером и другим партиям.

- А теперь мы должны поговорить, конечно, об EKRE. Мартин Хельме, выступая вчера ночью перед своими соратниками, сказал, что они не признают результаты выборов. Они подозревают, что в э-голосовании были массовые подтасовки. Их в принципе не устраивает э-голосование. Они собираются, насколько мы понимаем, идти в суд. Есть ли какая-то перспектива у подобного иска, и чего они пытаются этим добиться?

- Они пытаются не столько добиться, сколько прямо шаг в шаг встать именно в следы Трампа. Каждый понедельник какой-то скандал, то есть трампизм. Я все время говорил, что они, по-моему, каждый день смотрят, как ведет себя Трамп, и вот мы будем так же вести. Просто для того, чтобы создавать какой-то ажиотаж вокруг себя, чтобы о тебе говорили, надо все время говорить о том, что все плохие, нас обижают и т.д.

Меня самого больше всего интересует, если получилось бы, чтобы они получили столько же голосов, как на прошлых выборах, или, скажем, на один-два голоса больше. Интересно, тогда бы они пошли бы судиться насчет их голосов? Но, как говорится, движуху надо создавать, и они будут. Я думаю, официальные итоги выборов будут оглашены не так скоро.

- Конечно, наверное, лидеров EKRE можно понять, потому что, если учитывать, сколько мест в парламенте будет у реформистов, 37, и их непримиримую позицию - Кая Каллас сказала, что пока она председатель, EKRE не будет в правительстве - значит, на следующие четыре года EKRE не сможет присутствовать при исполнительной власти.

-Никак.

- Не верите вообще ни в какую возможную конфигурацию?

- Нет, абсолютно. Как Мартин Хельме с Каей Каллас может сотрудничать, если он ее обвиняет, что она предательница, воровка. После этого какое сотрудничество? Я этого не вижу.