Победа Партии реформ на выборах не стала неожиданностью, но реформисты все-таки сумели удивить жителей Эстонии, решив сформировать самое либеральное правительство из до сих пор существовавших в нашей стране. У руля страны окажутся реформисты, социал-демократы и представители «Ээсти 200». Публицист Глеб Нечволодов попытался смоделировать основные воможные направления развития Эстонии под руководством такого тройственного союза.
Сейчас, когда коалиционные переговоры идут полным ходом, в разного рода предсказаниях и аналитических статьях недостатка нет. Брать на себя роль Кассандры - дело не очень продуктивное, поэтому лучше не гадать на кофейной гуще, а постараться рассмотреть несколько возможных сценариев развития страны, исходя из формирующихся реалий. Безусловно, вариантов очень много, поэтому проанализируем только три из них, что наиболее показательно охватывают основные векторы государственных перспектив.
Эта формула может звучать несколько парадоксально, поскольку она противоречит сути либеральной модели. Однако, судя по всему, новое правительство будет решительно настроено на проведение изменений во многих сферах жизни. Премьер-министр недвусмысленно заявила о необходимости сокращения госбюджета. Принимая во внимание тот факт, что Партию реформ часто называют партией новой либеральной экономики, можно предположить, что экономические сдвиги произойдут. А вот насколько тектонические, покажет время.
Либеральные партнеры, очевидно, будут способствовать (как того требует либеральная повестка) максимальному отводу финансовых стрессов от населения, но они всего лишь партнеры в союзе, в котором Партия реформ будет играть доминирующую роль. Поэтому жесткость экономических реформ будет диктовать все же партия Каи Каллас.
Ее однофамилица, которой пророчат место министра образования, не менее решительно настроена на полный перевод образования на эстонский язык. Поскольку копья на эту тему ломаются давно и конца этим копьям не видно, то новый министр может взять быка за рога (точнее - за язык) и одним махом перевести школы и детсады на рельсы госязыка. Насколько это практически возможно - отдельный вопрос, мы сейчас рассматриваем лишь модель.
Вполне вероятно, что Партия реформ, ставящая во главу угла безопасность страны (в концепцию политики безопасности всегда входит идеология), обеими руками поддержит начинание «Ээсти 200». Другими словами, учитывая диспозицию сил в правительстве и безусловное лидерство реформистов в коалиции, грядущее может иметь модель сочетания кнута и пряника, как можно определить виток радикальных реформ с человеческим лицом. Насколько человеческим будет это лицо, зависит не столько от либерализма, сколько от принципиальности партнеров реформистов.
Эта модель выглядит в известной степени утопической, так как предполагает добровольный отказ реформистов от доминирования в коалиции и предоставление безоговорочного carte blanche либеральным партнерам. Во-первых, реформистам не нужно идти на такие уступки при огромном количестве полученных ими мест в Рийгикогу, во-вторых, просто очень сложно представить ситуацию, в которой произойдет спонтанное смещение прямых партийных доминантов в сторону коллег.
Схожесть интересов или стремлений совершенно не обязательно означает идентичность опыта, знаний и просто личных амбиций.
Если представить, что такая модель все же сформируется, то Эстонию может ждать усугубление проблем в экономике. Дело в том, что экономический либерализм и либерализм как философская доктрина - это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Стремление максимально развернуть политику лицом к избирателям чаще всего предполагает парадигму социальных улучшений.
При этом нет никакой гарантии, что финансовые вопросы будут решены столь же эффективно, как важные, но не ключевые вопросы однополых браков, поскольку первые касаются всех жителей Эстонии без исключения. И поэтому если Партия реформ, съевшая на экономических вопросах собаку, решит отдать такой жизненно важный аспект на откуп «чистым» либералам, то при развитии модели номер 2 кому-то светит перспектива не только положить на полку зубы, но и самому лечь на нее.
Эта цитата из Николо Макиавелли как нельзя лучше характеризует еще одну модель развития, которую можно назвать самой сбалансированной. Если сильные и опытные в экономических вопросах реформисты будут проявлять политическую мудрость и гибкость в работе с партнерами, то грамотное сочетание финансовых и хозяйственных элементов вкупе с реальными либеральными изменениями в социальной сфере может привести к отличному результату.
При функционировании такой модели участникам коалиции важно соблюдать уважение и при необходимости применять мягкую силу аргументации. Конечно, и такая идеальная модель имеет подводные камни. Поскольку коалиция беспрецедентна, то время ее нахождения у власти в оригинальном составе непредсказуемо.
В случае форс-мажора или постепенного соскальзывания коалиции в пропасть, одна или все партии в ней могут решить сохранить лицо любыми силами, даже в ущерб определенным государственным интересам.
Однако ни внешняя, ни внутренняя ситуация сегодняшнего дня не способствуют правительственной чехарде. Для консервации статус-кво партии могут начать делать уступки друг другу с лавинообразной скоростью, во избежание правительственного кризиса. Что, в свою очередь, приведет к плачевному результату, а именно - к трансформации идеально функционирующей модели в работающий вхолостую механизм мелких уступок, провоцируемых амбициями.
Такой механизм - парадоксально негативная зеркальная противоположность самой худшей модели «лебедь, рак и щука», ущербность которой хрестоматийна и не требует анализа.