:format(webp)/nginx/o/2023/01/03/15059416t1h106a.jpg)
Один из политиков партии EKRE заявил о необходимости сделать эстонское государство в Ида-Вирумаа заметнее, предложив добиться того, чтобы на улицах городов северо-востока Эстонии стало бы больше людей в военной форме. Довольно трудно, однако, представить, что именно такими мерами можно ослабить проявившуюся у жителей этого региона тягу к протестному голосованию, пишет журналист Павел Соболев.
Одной из самых громких новостей, поступивших с переговоров о создании правящей коалиции, ведущихся реформистами, «Ээсти 200» и социал-демократами, остается та, что касается достигнутой трехсторонней договоренности о введении должности спецпредставителя правительства в Ида-Вирумаа.
Кто-то увидел в таких планах новой коалиции положительный сигнал, подтверждающий ее намерения постоянно держать северо-восток в фокусе своего внимания и усердно заниматься проблемами этого региона, кому-то, напротив, это решение пришлось не слишком по вкусу, поскольку показалось фактическим признанием Ида-Вирумаа территорией «повышенной сложности», требующей, возможно, ситуативного прямого государственного управления из Таллинна.
Иными словами, была озвучена и такая точка зрения, что, мол, спецпредставитель станет инструментом, с помощью которого при принятии важных решений может игнорироваться или подавляться мнение избранной населением северо-востока местной власти.
Трудно сказать, лежит ли истина примерно посередине, то есть на равном расстоянии от таких противоположных оценок. Предположим, что у формирующейся коалиции и впрямь есть расчет позволять себе порой нечто вроде «ручной» регуляции из столицы определенных мер, требующихся в Ида-Вирумаа для смягчения различных местных кризисов. Однако такие амбиции будут все равно не настолько радикальными, как те взгляды на желательную роль присутствия государства в Ида-Вирумаа, которые имеются у некоторых сил, каковым по итогам выборов предначертана роль оппозиции.
Влиятельный член партии EKRE и бывший старейшина Ида-Вирумаа Рихо Брейвель дал на днях интервью газете «Маалехт», в котором выразил пожелание, чтобы в городах северо-востока Эстонии было бы видно как можно больше людей в военной форме, то есть, военнослужащих Сил обороны Эстонии, что, как кажется Брейвелю, отрезвляюще подействовало бы на местных русскоязычных жителей.
:format(webp)/nginx/o/2022/12/19/15036196t1ha6e3.jpg)
По всей вероятности, обилие эстонских военных в той же Нарве кажется Брейвелю хорошим способом напомнить местным жителям, в какой стране они живут. Подозрения в том, что у немалого количества жителей Ида-Вирумаа соответствующие представления могут быть размыты, появились после обнародования итогов выборов в Рийгикогу, показавших, что такие политики, как Айво Петерсон или Михаил Стальнухин, которых принято называть пророссийскими, пользуются в регионе изрядной популярностью.
Скорее всего, эта подтвердившаяся тенденция бросилась в глаза не только эстонским консерваторам, но и победившим их на выборах либералам, и как раз создание должности спецпредставителя - это и есть прямая реакция на этот «тренд».
Однако если инициатива о введении такого поста смотрится скорее чем-то вроде приглашения населения Ида-Вирумаа к сотрудничеству, то показательный десант военных в общественное пространство может выглядеть в самую первую очередь демонстрацией силы (и не перед внешним противником, а перед своими же соотечественниками), что, пожалуй, может только усилить проявившуюся в Ида-Вирумаа тягу к протестному голосованию.
И в предшествующие годы и десятилетия население Ида-Вируского уезда нередко обижалось в связи с тем, что когда эстонское государство хочет сделаться в северо-восточном регионе заметнее, оно переносит туда офисы таких своих учреждений, деятельность которых носит силовой, правоохранительный, пенитенциарный характер. В подобных случаях это кажется не столько «шагом навстречу» северо-востоку, сколько усилением механизма контроля над ним. Трудно себе представить, чтобы идеи Рихо Брейвиля в нынешней ситуации могли бы интерпретироваться как-то по-другому.
Еще до выборов возникло ощущение, что EKRE в значительной степени потеряла интерес к заигрываниям с русскоязычным электоратом, пик которых пришелся, наверное, на 2019-2020 гг., и уж совершенно неудивительно, что теперь, после выборов, влиятельные люди в этой партии и вовсе не выбирают выражения, когда высказываются по «русскому вопросу».
Брейвель высказался в том духе, что, например, без обилия пограничников и военных на улицах Ида-Вирумаа местная власть в последние 20 лет стала представлена русскими настроениями и русским языком, но сейчас, мол, нельзя уже это терпеть, и поэтому нужно отрезвить жителей региона, и в том числе - сделать более заметным в этом регионе и присутствие Полиции безопасности.
Последняя мера кажется наименее продуктивной в плане того, чтобы предотвратить в будущем успехи на выборах в Ида-Вирумаа политиков, имеющих схожие с Михаилом Стальнухиным или Айво Петерсоном взгляды, потому что некоторые государственные службы и учреждения работают эффективнее тогда, когда им удается быть как раз незаметными, а вот их демонстративная активность, напротив, не успокаивает общество, а усиливает его нервозность.
Это не значит, что за активистами, прямо или завуалированно транслирующими антигосударственные взгляды, специальные ведомства не должны «присматривать». Однако еще важнее подобного надзора оказывается формирование в такой мере благоприятной социальной ситуации в обществе, при которой поддержка таких активистов никак не может становиться сколь-нибудь широкой и остается обреченной на маргинальность.
/nginx/o/2020/01/03/12848120t1h41a7.jpg)
Хочется верить, что именно цели добиться такой ситуации и придерживается новая эстонская коалиция, когда «заводит» для северо-восточного региона специального чиновника. И что у этого госслужащего найдутся более интересные идеи по оздоровлению жизни в Ида-Вирумаа, чем наделение военных и пограничников служебной инструкцией по нормативному «выгуливанию» своей формы в общественных местах.
Удивительным образом в качестве идеалистического примера заметности государства в общественном пространстве выступила в последние дни главная фигура в создаваемой в Эстонии новой коалиции, премьер-министр страны и глава Партии реформ Кая Каллас, ставшая героиней восхищенного поста в соцсетях работающего в Эстонии IT-специалиста из Пакистана.
Пакистанец был поражен тем, что встретил эстонского премьера в таллиннском супермаркете без охраны, тем, что она охотно согласилась с ним сфотографироваться, и особенно - тем, что никто вокруг не обращал на факт пребывания руководителя правительства в торговом зале существенного внимания.
Последний момент говорит о заурядности такой ситуации для жителей Таллинна; эта заурядность, в свою очередь, говорит о том, что социально-экономическая и общественно-политическая ситуация в столице нашей страны достаточно стабильна, чтобы премьер-министру даже в голову не приходило, чтобы потенциальное чье-то недовольство ее работой могло бы кому-то давать повод для неуважительного поведения. Собственно, это довольно точный маркер успешного государства и успешности общества, когда первое вот таким вот органичным образом спокойно «присутствует» во втором.
/nginx/o/2023/03/19/15207595t1h3866.png)
Правда, справедливости ради, следует сказать, что в Ида-Вирумаа эстонский премьер едва ли позволила бы себе таким же образом самостоятельно отправиться за покупками, равно как, наверное, и другие эстонские топ-чиновники с высоким индексом узнаваемости. Это более чем правдоподобное предположение очень красноречиво указывает на то, что в смысле сбалансированности регионального развития Эстония выглядит, мягко говоря, совсем не идеально.
В то же самое время этот образ - Каи Каллас в супермаркете без телохранителей - словно задает ориентиры той универсальной картины, к каковой следовало бы стремиться в каждом эстонском уезде. Военные на улицах могут порождать в разных ситуациях как чувство надежности, так и никому не нужной тревожности, а вот президент или министр в общей «очереди в кассу» - у этой сцены всегда может быть только положительный эмоциональный фон.
:format(webp)/nginx/o/2023/12/12/15777178t1h5f68.jpg)