/nginx/o/2023/04/02/15235482t1h1fbe.jpg)
Наталья Лелюх (49 лет), она же доктор Наташа, гинеколог, работающая в Киеве, – типичная женщина военного времени. Мало того, что она продолжает работать по специальности в столице Украины, Лелюх еще и выступает волонтером: вместе со своей командой закупает лекарства, доставляет их в освобожденные районы или села на передовой, где она также оказывает бесплатную медицинскую помощь.
Лелюх стала волонтером в 2014 году. Сначала она помогала организовывать бесплатные концерты в Киеве для детей киборгов (так называли защитников донецкого аэропорта – прим. М.М.), затем организовала благотворительный фонд «Омад», в правление которого она входила, проводила различные кампании по поддержке и в других регионах страны.
«Вначале наша деятельность была направлена на поддержку беженцев, прибывших с Донбасса – мы помогали им искать работу, собирали одежду, деньги, искали места в школе и детском саду для их детей. Со временем мы сосредоточились на проблемах со здоровьем людей старше 50 лет, особенно больных раком», – сказала Лелюх.
Она отметила, что, в то время как детям, у которых диагностирован рак, оказывают поддержку несколько охотнее, со взрослыми дело обстоит сложнее. «Почему-то считается, что пожилые люди уже прожили свою жизнь и им больше ничего не нужно. Мы организовали для них хоспис (учреждение, где осуществляется комплексная поддержка умирающих для оказания паллиативной помощи (преимущественно онкологическим больным) в последней стадии заболевания – прим. М.М.), чтобы они могли достойно умереть. Параллельно мы организовывали концерты, куда привозили людей на инвалидных колясках. Они слушали музыку, пили коктейли – достойно проживали свои последние дни, а позже отправлялись на тот свет со спокойствием в душе», – сказала она.
Когда разразилась пандемия коронавируса, фонд собирал средства на покупку кислородных аппаратов. Всего их было закуплено и доставлено в украинские больницы около полутысячи. Едва пережили корону, как началась полномасштабная война с Россией. Врачебная практика Лелюх в Киеве сразу оказалась под ударом, ведь ее кабинет был расположен на левом берегу Днепра, проходящего через столицу: из-за закрытия мостов движение с правого берега на левый стало затруднено.
«Я поняла, что должна вносить свой вклад как-то еще, и обратилась к своей подруге, которая тоже действовала как волонтер с 2014 года: она снабжала солдат жгутами, лекарствами и другими необходимыми вещами. Поскольку знания [команды волонтеров] о лекарствах были не так хороши, как у меня, они предложили мне рассортировать лекарства. Сегодня нам нужно 500 000–800 000 гривен (12 500–20 000 евро) в месяц только на закупку лекарств – мы ищем жертвователей, сами покупаем все необходимое и раздаем нуждающимся», – рассказала она.
После освобождения Гостомеля, Бучи, Бородянки и других населенных пунктов Киевской области, захваченных оккупантами, сразу возникла огромная потребность в медицинской помощи. Таким образом, перед Лелюх предстала возможность использовать свои профессиональные знания еще больше, чем раньше.
«Мы поняли, что в села, расположенные вблизи этих населенных пунктов, чтобы оказать медицинскую помощь, поехать особо некому. Как только мы приехали в первую же деревню, мы заметили людей, собравшихся неподалеку от местного Дома культуры, которые просто ждали в надежде, что кто-то приедет и что-то сделает, потому что там не было ни связи, ни электричества, ни газа. Кроме большого количества травмированных людей и разрушенных домов, там действительно ни хрена-то не было. Они просто убеждали себя и распространяли слух, что скоро придет доктор на помощь. Услышав, что среди нас есть врач, у общинного центра сразу выстроилась длинная очередь из нуждающихся в помощи. Люди также просили посетить раненых, проживающих в этой же деревне, которые не могли самостоятельно передвигаться из-за полученных ранений – у кого осколочное ранение, у кого еще что-то», – сказала она.
«Так мы помогали жителям этого села на протяжении двух дней: в семь утра выезжали из Киева на двух-трех машинах и заканчивали к десяти часам вечера. Нам была предоставлена полицейская патрульная машина в качестве сопровождения, потому что иначе мы не смогли бы свободно передвигаться [из-за комендантского часа]. После мы стали ездить в освобожденные села на границе Черниговской области, такие как Ягодное и другие места. Организовали прием в Ягодном со второго мая. Сначала мы объезжали частные дома, а потом, когда саперы разминировали окрестности, прием проходил в здании той самой школы, в подвале которой людей целый месяц продержали в плену. Мне так и не довелось увидеть этот погреб, для этого просто не было времени».
Помимо своей работы медиком, Лелюх приходилось заниматься многими другими проблемами, с которыми сталкивались люди во время войны. Например, когда они приехали в деревню на границе Харьковской и Донецкой областей и выслушали рассказ о горестях местных жителей, она со своей бригадой врачей доставила новую шину для единственного в деревне трактора.
По словам Лелюх, она поняла, разговаривая с людьми, оставшимися, несмотря ни на что в по сути уничтоженной деревне, что это действительно нечто безотлагательно необходимое, помимо медицинской помощи и лекарств – трактор в буквальном смысле слова обеспечивал людям пропитание.
«Мы с нашей командой пообещали, что поможем. К счастью, с помощью жертвователей мы быстро нашли подходящую шину и доставили ее в течение недели. Трудно передать словами, что я почувствовала, когда увидела плачущего от счастья 50-летнего тракториста, обнимающего единственную в деревне машину, – вспоминает Лелюх. – Он подбежал к нам, когда мы впервые туда прибыли, и сказал, что их кормильца нужно спасать. Мы подумали, что где-то кому-то нужна срочная медицинская помощь, но потом оказалось, что на самом деле он говорил о тракторе».
Такой же трактор русские угнали до того, как украинцы выбили их из деревни. Однако тракторист не сдался, и после поисков ему все же удалось найти украденную, а затем брошенную машину. Правда, вместо четырех колес, у нее осталось всего три. «Он сказал, что скоро зима, но сразу за ней придет весна и тогда нужно будет как можно быстрее начинать обрабатывать землю, а у единственного кормильца в деревне не хватает одного колеса», – смеялась Лелюх.
В первые месяцы Лелюх не приходилось принимать роды в освобожденных районах. Речь шла больше о женщинах, которые к тому времени уже родили. «[Во время оккупации] роды в основном проходили дома. В городе Купянске, в Харьковской области, русские позволили женщинам рожать в прифронтовом госпитале, где находились на лечении их раненые», – сказала она.
«Они приезжали рожать со всей области, часто посреди перестрелок и боев. Конечно, педиатров, которые осматривали бы детей, тогда не было. Так что позже нам пришлось объезжать всю Харьковскую и Сумскую области, потому что практически в каждой деревне была хотя бы одна недавно родившая женщина. Мы обследовали и матерей, и детей. Дети, конечно, везде очаровательные. Однако по сравнению с жителями полностью разрушенных деревень Харьковской и Донецкой областей, с людьми, живущими в селах приграничных районов Сумской области, работать оказалось несколько сложнее: помимо того, что они говорят по-русски, у них совершенно другой менталитет. Если в других местах украинские войска встречали с радостью, то в Сумах к ним относились безразлично. Они только спрашивали: что вы нам предлагаете? Ты им помогаешь, но в то же время понимаешь, что, если в следующий момент туда придут русские, они вовсе не будут против этого».
Медикам, которые помогали деревенским жителям, часто приходилось прятать свои машины, когда они приезжали, потому что находились люди, готовые сразу передать информацию врагу, а через несколько мгновений в воздухе появлялись дроны, а через некоторое время открывался минометный или артиллерийский огонь.
Спустя более года после начала российского вторжения Лелюх параллельно продолжает свою профессиональную деятельность гинеколога. Проводя прием три дня в неделю, она заметила большие изменения среди пациентов.
«Женщины выгорели, устали. Они оставили себя и свои желания на заднем плане: им не нужен секс, им не хватает воли к жизни. О детях вообще говорить не приходится. У тех, кто имел подобные планы до войны, сейчас развились нарушения менструального цикла из-за стрессовой реакции, вызванной войной, или вообще пропали месячные. В результате стресса у них нет энергии и в организме произошли определенные физиологические процессы: гормоны, так сказать, отключаются, менструации исчезают. Это происходит не со всеми, но со значительной частью. То, что сейчас происходит с нашими женщинами, меня пугает».
Лелюх отметила, что понятно, что бойцы на фронте истосковались и устали, но блеск в их глазах никуда не исчез. У них есть воля к жизни, они хотят уничтожить врага. При этом женщины, чья психика, возможно, несколько более восприимчива, фактически истощены.
«Женщины не обращаются за помощью, не идут к психологу. То же самое и с женщинами, бежавшими за границу. Я встречалась с ними, когда читала лекции за границей, и я чувствую, что их одолевает чувство вины за то, что, не смотря на то, что они и бежали со своими детьми, чтобы найти более безопасную среду, они недостаточно делают для людей, оставшихся дома. При этом многие из них организуют отправку посылок с помощью в Украину, помогают сохранить нашу культуру на чужбине и воспитывают в этом духе своих детей. Они прилагают сумасшедшие усилия, но им все равно кажется, что этого недостаточно. Они говорят: мы слишком мало делаем, мы трусы и тому подобное», – сказала Лелюх.
«Если с военными может быть проще, потому что они постоянно на адреналине, то с гражданскими совсем другая история, и эти последствия в дальнейшем будут иметь такой же эффект. Подобное выгорание происходит незаметно. К сожалению, в нашем народе не сложилось такой культуры, как обществе в других местах, где люди привыкли ходить к психологу. Необходимо посещать психолога, даже если вы напрямую не чувствуете проблемы».
Лелюх призналась, что хоть она и не психолог, а все-таки гинеколог, ей периодически приходится заниматься личными психологическим проблемами женщин. Прежде всего, в таких ситуациях она делится простыми рекомендациями, чтобы женщины чувствовали себя женщинами.
«Я им говорю: дарите себе подарки, красьте губы в красный цвет, делайте что-нибудь! – сказала она. – Я испытала то же самое в самом начале, когда в мае прошлого года я пошла к психологу, чтобы пожаловаться на бессонницу и другие проблемы. Он сказал мне, что первое, что я могу сделать для себя, это отбросить военную форму и надеть платье. Я возразила: как я смогу в платье поднимать все эти коробки и работать. Именно тогда я впервые поняла, что это действительно сложная задача, потому что до этого момента я ощущала, что военная форма как бы добавляет безопасности и будто бы обеспечивает какую-то защиту. А теперь вдруг "наденьте платье"! Тем не менее, я сделала, как он предложил, и почувствовала, что это спасло меня. Спасает по сей день. Вы можете думать, зачем и кому это нужно, или зачем вообще губы красить, если муж завтра может погибнуть на фронте, но это просто необходимо».
Говоря об изменениях, которые произошли среди украинского народа в течение года, Лелюх отметила, что страх и ненависть сменились спокойствием и уверенностью в себе.
«Эти изменения произошли в связи с изменениями в мировоззрении людей – сейчас уже говорят о планах на будущее, учебе, восстановительных работах и мыслях, связанных с культурными событиями. Это хорошо, потому что если постоянно думать только о том, как уничтожить врага или, например, взорвать Крымский мост, что само по себе неплохо, потому что это тоже дает людям надежду, но все же, надо думать и о том, что будет после [войны]», – отметила она.
«Мы должны думать об этих вещах и говорить о них уже сейчас. Люди, которые были лидерами в своих общинах до начала войны, могут перестать быть лидерами после войны. К тому времени нам будут нужны новые предводители и новые свежие мысли. Кто-то, кто будет знать, что и как нам нужно сделать для того, чтобы жизнь продолжалась».
/nginx/o/2023/04/02/15235494t1h378a.jpg)
Война принесла различные проблемы гражданскому населению Украины. Некоторые из людей, с которыми приходится соприкасаться медикам, работающим в освобожденных районах, являются жертвами изнасилования.
Поскольку тема деликатная и врачи сотрудничают с прокуратурой при расследовании подобных преступлений, Лелюх не может рассказывать обо всем подробно. Она призналась, что картину, которая предстала перед ней за то время, пока она разъезжала по разным местам в течение года, невозможно описать словами. «Возрастной диапазон моих пациентов [ставших жертвами изнасилования российскими солдатами] колеблется от 5 до 79 лет», – отметила врач.
Что помогает человеку, постоянно и непосредственно сталкивающемуся со страданием других, сохранять душевное спокойствие, переживая эти ситуации в себе? «Красная помада, – сказала она и расхохоталась. – На самом деле, в таких случаях мне помогает обычная работа, приемы в женской клинике. Это как островок, где я могу на время забыть обо всем вокруг. Когда я на работе, я отдыхаю».
Психическое равновесие также поддерживается с помощью регулярных посещений психолога и при участии понимающего и любящего партнера. «Специфика его работы принципиально отличается от моей. Иногда он смеется, что ему довольно странно видеть, как я часто разъезжаю с автоматчиками где-то там, где идет стрельба, а он в это же время варит кофе дома».
Лелюх подтвердила, что поддержка дома очень важна. «В Украине сейчас происходят огромные изменения в плане семейной жизни: много пар разводятся, но и завязывается много новых отношений и браков. В системе ценностей у многих происходят огромные изменения. Что могло быть приемлемо для супружеской пары до 24 февраля [2022 года], сейчас может больше не быть таковым», – сказала она.
«Женщины ищут близости и поддержки, мужчины ищут подвигов или чего-то еще. Семьи распадаются прежде всего потому, что они оказываются вдалеке друг от друга: женщины уезжают за границу, а мужчины остаются здесь. Конечно, по интернету можно общаться, но чтобы отношения работали, нужны теплота и близость».