ВИДЕО ⟩ Художники и жители Нарвы о Воване Каштане: для самовыражения нужен риск

Как относятся к провокационному акционизму Владимира Каштана, признавшему античеловеческую фразу на месте бывшего нарвского памятника Танк Т-34 своей, коллеги-художники и жители Нарвы? О юридических рисках, гражданском долге и влиянии общественной морали в жизни творческого человека корреспондент Rus.Postimees побеседовал с директором Нарвской арт-резиденции Йоханной Раннула, кинорежиссером Лери Матехой и жителями Нарвы.

С кинорежиссером из Германии Лери Матехой, лично знакомой с Владимиром Каштаном, мы встретились в культовом для всего творческого мира Ида-Вирумаа месте – Нарвской арт-резиденции в историческом районе Кренгольм. Именно здесь проходит большинство художественных выставок, творческих лекций, встреч с арт-мастерами и креативных учебных семинаров. По словам директора арт-резиденции (NART) Йоханны Раннула, их международная программа открыта для художников, работающих в таких областях, как живопись, музыка, постановка спектаклей, архитектура, дизайн, кино и литература. Йоханна Раннула также приняла участие в беседе с Rus.Postimees.

Лери Матеха: Мы говорим о работе Вовы, и я его немного знаю. Я бы так не поступила, потому что это слишком разрушительный метод, он разрушает непонятными символами и эстонское, и русское общества. Моей первой реакцией было: он этого не делал, а взял вину на себя, чтобы убрать энапряжение в обществе между эстонцами и русскими.

- Зная его лично, вы считаете, что он мог пойти на такой шаг?

ЛМ: О да. Он мог пожертвовать собой для спокойствия в обществе, чтобы никто не думал, что в Нарве или в Навре-Йыэсуу, кто-то из русскоговорящих может написать такие слова на заборе всерьез.

- Должен ли художник рисковать?

Йоханна Раннула: Я думаю, что да. Художники делают очень важные и серьезные работы не только для самовыражения, но и для всего общества. И ради этого риск нужен.

ЛМ: Риском является уже то, что ты работаешь вне общества, а не ходишь в контору или на предприятие. Так что риск – это обязательно.

- А последствия для художника, который устраивает такие провокационные акции, они оправданы?

ЛМ: - Это очень зависит от случая. В Германии, где я живу, бывает, что политика покрывает каких-то фашистов, а в отношении людей, выступающих против них, могут возбудить уголовное дело и даже  посадить их. Даже в демократическом обществе бывают непонятные перегибы, и поэтому мотивацию художника - что именно он хотел сказать своей провокацией - очень важно учитывать. Это метафора или символ, но это не призыв к насилию.

- Художник чаще осознанно идет на нарушение общественных норм или он находится в бессознательном творческом полете?

ЛМ: Уровень осознанности в обществе намного выше, чем был раньше. И долг современного художника – относиться ко всему более осознанно, чем сто лет назад. Использовать странные деструктивные формы – это устаревший творческий подход к решению общественных проблем. Провокационные и бессознательные акты устарели.

- Оправданны ли политические и юридические последствия такого творчества?

ЛМ: В демократической системе такие последствия не всегда оправданны, а в репрессивных государствах я бы такое делала. Тут очень важно различать репрессивную политику России и демократическую ЕС.

ЙР: Я думаю, что художник - часть общества и для него существуют такие же ограничения, нормы, как и для других людей. Он может попробовать выйти за рамки норм общества, но у каждого общества есть свои проблемы, которые не решены. Хотя в тоталитарном обществе и демократическом они разные, но они есть и там и там.

ЛМ: Разница в том, что в тоталитарном обществе большое недоверия к политике, к прессе. Поэтому существует и воинственная тактика борьбы: люди не надеются, что их услышат или отреагируют на них. И художник, очень специфически понимая окружающий мир, думает, как донести свой голос через метафоры или провокации. Он не понимает, что в демократическом обществе это можно сделать прямым образом.

- Получается, что язык искусства не всегда понятен обществу и не всегда принимается им?

ЙР: Художники говорят на очень важные темы и используют язык своего внутреннего творческого начала. Да, не всем этот язык понятен. Но и не всегда они это делают для всех: может, только для тех, кто понимает и видит. А другие не видят, и это нормально.

Опрос на улицах Нарвы

Это видео больше не доступно.

Художник всегда должен быть понятным обществу, или может пользоваться символами, метафорами?

Игорь: - Ну это же политика. Я далек от политики, я не побегу что-то где-то писать.

Тийна: - Художник не может выражаться на каком-то ином языке, кроме своего внутреннего. Это нормально, когда все не понимают художника.

Тоомас: - По определению, художник не может быть всегда всем понятным, потому что само общество никогда не бывает однородным. Потом, художники, это такие люди, которые не от мира сего, так что это обычное дело.

Владимир: - Необязательно понимать то, что он делает. В первую очередь он сам должен понимать, что нужно делать.

Игорь: - То же самое, когда на кладбищах пишут на памятниках русским воинам, что мы фашисты и захватчики. Но мы не захватчики, я тут родился. Почему я захватчик?

Илья: - Тут не от художника, а от человека зависит, какими мотивами он движим. Если для него это важно, мы увидим это в искусстве. 

Художник осознанно идет на риск быть непонятым или он в таком творческом полете находится?

Владимир: - Не всегда осознанно. Иногда спонтанно.

Тоомас: - Это вопрос к самому художнику. Нужен ли ему риск? Считает ли он, что ему нужно осознанно идти на риск? По каким причинам он это будет делать? Это каждому художнику самому решать.

Илья: - Все зависит лично от художника. У кого-то свои мотивы, свои вещи, которые толкают его на то, что он делает.

Игорь: - А может он просто не разобрался в сути проблемы. Мы же все живущее в Нарве – русские.

Владимир: - Я думаю, что художник не должен видеть границ.