Артур Аукон: EKRE хочет довести дело до внеочередных выборов, именно в этом состоит цель обструкции

• Личный успех Лехтме на выборах сильно помог «Ээсти 200», но так устроена наша избирательная система
• Если Госсуд подтвердит законность действий коалиции 15 мая, козырей у оппозиции не останется
• Партии EKRE очень не нравится перспектива оставаться в ближайшие четыре года вне правительства

На протяжении почти двух недель в эстонском парламенте наблюдается непримиримое противостояние между представителями коалиции и оппозиции, связанное с намерением коалиции в быстром темпе принять законы о сокращении семейных пособий и увеличении налоговой нагрузки, и с желанием оппозиции воспрепятствовать этим планам. О том, как может разрешиться эта ситуация, в студии Postimees порассуждал журналист «Радио 4» Артур Аукон.

- Артур, сегодня произошло связанное с Рийгикогу событие, которое отодвинуло тему обструкции на второй план. Депутат от фракции «Ээсти 200» Йоханна-Мария Лехтме сообщила, что уходит из парламента. Это произошло после того, как к обвинениям в нецелевом использовании средств, собранных организацией Slava Ukraini, добавилась публикация в СМИ, в которой один из бывших работодателей Лехтме обвинил ее в воровстве. Дают ли такие новости оппозиции дополнительное вдохновение в противостоянии с коалицией?

- Если мы посмотрим на публикации в изданиях, аффилированных с партией EKRE, мы увидим, что оппозиция в лице EKRE уже пытается использовать эту историю в своих целях. Эта история в первую очередь используется для атаки на премьер-министра Каю Каллас. Тут вопрос касается того, насколько она была в курсе этой ситуации. И этот же вопрос нужно задать и руководству партии «Ээсти 200».

Однако после сегодняшнего решения Йоханны-Марии Лехтме уйти из парламента возможностей предметно атаковать саму партию «Ээсти 200» практически не остается. Тот аргумент, что Лехтме с помощью своего личного высокого результата на выборах затащила в парламент еще нескольких человек, никак нельзя вменять в вину ни партии, ни самой госпоже Лехтме. Это особенности нашей избирательной системы.

Такое происходило и раньше, такое происходит и сейчас. Не думаю, что тут можно выдвигать кому-то какие-то обвинения, по той причине, что, мол, такая фигура помогла попасть в Рийгикогу нескольким людям. Просто таковы реалии нашей избирательной системы. И пока ведь еще только идет расследование, так что не надо называть Лехтме сомнительной фигурой. Лучше назовем ее пока неоднозначной.

- В понедельник, 15 мая, спикер Рийгикогу Лаури Хуссар вынес на голосование предложение коалиции прекратить прием процедурных вопросов и запросов от депутатов. Предложение было поддержано и парламент все-таки вернулся к работе. Оппозиция назвала такие действия коалиции угрозой демократии, а коалиция - восстановлением нормальной работы Рийгикогу. Чья позиция выглядит более близкой к истине? Действительно ли демократии нанесен урон, или же важнее того, что у Эстонии снова есть работающий парламент?

- Здесь очень важно посмотреть на то, как начиналась эта история. Началась ведь она неделей раньше. Это действительно уникальная обструкция, потому что конкретно такой метод блокирования работы парламента с момента восстановления независимости Эстонии еще не использовался. Тут можно гадать, кому первому пришла в голову такая идея. Кто-то намекает, что за этой идеей мог стоять Урмас Рейнсалу из «Отечества», юрист по образованию, который нашел эту дырку в законе.

Такого еще не было, чтобы целую неделю парламент не мог не только начать что-то обсуждать, но и даже утвердить повестку дня. Так что это была очень интересная ситуация. И, по большому счету, у Лаури Хуссара и не оставалось других возможностей, кроме как поставить на голосование то предложение, которое он поставил. Не случайно 11 мая он заказал исследование у правового отдела Рийгикогу, чтобы тот дал оценку этой ситуации, когда работа парламента оказалась полностью блокированной.

В этом отделе работают опытные юристы, многие из которых принимали участие в разработке Закона о регламенте и порядке работы Рийгикогу. Они сочли, что дух закона говорит, что спикер может поставить вопрос о прекращении подачи процедурных запросов на голосование. Ограничив тем самым по времени эту процедуру подачи запросов на имя правительства, или подачи каких-то странных законопроектов. Именно это и было сделано спикером.

На самом деле, та же самая партия EKRE, которая утверждает, что оппозиции сейчас затыкают рот, сама так поступала, когда спикером Рийгикогу был член этой партии Хенн Пыллуаас. Он тоже так делал, когда подаваемые процедурные запросы становились не особо процедурными. Пыллуаас прямо говорил, что не будет принимать тот или иной запрос, поскольку он не относится к делу.

Поэтому оппозиция сейчас, конечно же, лукавит. Самое же главное, что парламент сейчас приступил к исполнению своих обязанностей, начал обсуждать законы. Скорее всего, оппозиция теперь начнет использовать другие методы обструкции. Но полностью блокировать работу парламента оппозиция уже не сможет.

Что на самом деле делает партия EKRE? Она ищет народную поддержку, она ищет способы вывести людей на улицы 27 мая, когда она собирается провести митинг в защиту демократии, парламентаризма и т. д., то есть надо подождать и посмотреть, насколько люди поддержат эту идею. Однако, повторюсь, очень важно, что парламент Эстонии продолжает работать.

- Оппозиционные партии сообщили, что обратятся в Госсуд для получения оценки действиям коалиции и правления Рийгикогу на заседаниях парламента 15 и 16 мая. При этом лидер «Отечества» Хелир-Валдор Сеэдер считает, что при любом вердикте Госсуда всегда найдутся лазейки в законодательстве или способ заблокировать что-то вне рамок законодательства. Получается, Закон о регламенте и порядке работы Рийгикогу очень свободен для толкования, и коалиция и оппозиция могут еще долго соревноваться в упрямстве?

- Ни один закон не бывает идеальным. Вопрос в том, как трактовать закон, и для этого, собственно говоря, и существуют юристы. Я тоже очень жду решения Госсуда, потому что очень интересно сравнить, насколько его мнение совпадет с оценкой правового отдела Рийгикогу, благодаря которой Лаури Хуссар и смог прекратить обструкцию.

Но я бы обратил внимание вот на что. Сейчас очень много говорится о «катке правительства». Но если мы посмотрим на дебаты в Рийгикогу за последние десять лет, мы с легкостью обнаружим, что все коалиции вели себя так. Какой бы состав не был у коалиции, она всегда использовала именно этот метод.

Это значит, что поправки со стороны оппозиции практически не принимаются во внимание. Также мы много раз видели, как какая-то оппозиционная партия выходит с действительно важным и нужным законопроектом. Правительственная коалиция отклоняет этот документ в первом чтении. И потом проект такого же содержания вносится в парламент, но уже от имени правительства. Это практика нашего парламентаризма последних десяти лет. А то и всех пятнадцати.

Так что дело не столько в вопросах регламента, сколько в желании одной конкретной партии, партии EKRE, довести дело до внеочередных выборов. Они говорили об этом достаточно прямо, и теперь нужно просто понаблюдать за тем, как это у них будет получаться.

- Еще Сеэдер говорит, что оценка Государственного суда, безусловно, важна и необходима, и внесет некоторую ясность, но она не разрешит нынешнюю политическую конфронтацию, потому что политическая конфронтация может быть разрешена только путем переговоров. Есть ли шансы на успех у таких переговоров, пусть не по сути спорных законопроектов, а хотя бы в части процедурных вопросов?

- Здесь нужно опять посмотреть на ту процедуру, которая использовалась. Если сейчас Госсуд подтвердит, что действия Лаури Хуссара по подавлению обструкции были верны и оправданны, тогда можно ожидать следующего: коалиция внесет на рассмотрение поправки к Закону о регламенте и порядке работы Рийгикогу, о которых она говорит, и абсолютно спокойно эти поправки имеющимся у нее большинством голосов примет.

В данный же момент у оппозиции нет возможности полностью блокировать работу парламента. Но тут очень важно не забыть, что если коалиция у нас, по крайней мере, на сегодняшний день ведет себя как единое целое, то оппозиционных партий у нас три. Это радикальная партия EKRE, которая преследует уже названные мною политические цели. Это центристы, которые, судя по всему, не слишком охотно решились поддержать эту обструкцию. И есть «Отечество». И у этих трех партий довольно разные интересы.

Я думаю, что коалиция начнет договариваться с оппозиционными партиями по отдельности. Это проще, чем вести диалог с некой объединенной оппозицией.

- Вице-спикер Рийгикогу от Партии реформ Тоомас Кивимяги назвал законными действия коалиции по преодолению обструкции и выразил уверенность, что Госсуд даст такую же оценку. Кивимяги сослался на недавний комментарий к Конституции, согласно которому право на подачу запросов не должно приводить к возможности так обременить запросами Рийгикогу, что он не сможет выполнять другие обязанности. Это тот козырь, с которого коалиция теперь может ходить практически постоянно, оппозиции нечем его перебить?

- Да, конечно. Речь ведь идет о том, что Эстония - парламентская республика, так что главный орган у нас среди ветвей власти - это именно Рийгикогу. И, по сути, если этот орган не может нормально работать, то у нас в стране может возникнуть конституционный кризис. Некоторые реформисты уже об этом прямо заявили. Да и не только реформисты.

У оппозиции же сейчас, как я уже замечал, практически не осталось козырей. Оппозиция надеется только на старые подковерные переговоры. Давайте посмотрим, как раньше у нас разваливались коалиции. Ведь они никогда в новейшей истории Эстонии не отрабатывали полный 4-летний цикл. Самая долгоиграющая коалиция просуществовала, кажется, 3,5 года. Это было в начале века. Так вот почти всегда коалиции разваливались после подковерных переговоров с одной из коалиционных партий.

Однако в нынешнем составе парламента ситуация уникальная. С учетом размера фракции Партии реформ, крайне тяжело представить какую-то коалицию без участия реформистов. Поэтому EKRE понимает, что с очень высокой вероятностью с таким составом парламента им в ближайшие четыре года в правительство не попасть. Им такая перспектива очень сильно не нравится.

- Кая Каллас сравнила в одном из интервью действия оппозиции с действиями России перед войной в Украине. Как сказала Каллас, оппозиция требует прав, которых у нее никогда не было, оппозиция угрожает, оппозиция надеется, что всегда найдется кто-то, кто предложит ей что-то, чего раньше у нее не было. Кажется, сравнение с путинским режимом было все-таки довольно искусственным; в общем, это был перебор. Еще Каллас вспомнила, что партия Гитлера тоже блокировала работу парламента. Кае Каллас немного изменило чувство меры?

- Кая Каллас известна тем, что она по любому поводу любит вспоминать Российскую Федерацию. Да, сравнение Каллас было дичайшим преувеличением. Да, эти ситуации абсолютно несопоставимы. Да, приводить в пример нацистскую Германию и блокирование работы Рейхстага было, мягко говоря, не совсем правильно. Потому что обструкция регулярно устраивается и сейчас в парламентах самых разных странах, включая самые демократические страны.

- Критика со стороны оппозиции и со стороны общественности возникла и конкретно в отношении поведения в парламенте депутатов от «Ээсти 200», все обратили внимание на случай, когда председатель этой фракции передал записку спикеру Рийгикогу из той же партии, Лаури Хуссару, в которой распорядился быстрее ставить определенные вопросы на голосование. Можно ли сказать, что неопытность в парламентской работе многих членов нового состава Рийгикогу тоже добавляет конфликтности в происходящее?

- Если говорить конкретно о записке спикеру, то я бы для начала напомнил, что у нас все-таки не британский парламент, где действуют исключительно строгие правила насчет того, что можно делать, а что нельзя. Однако Лаури Хуссар - это действительно очень молодая фигура в политике, это его первое попадание в Рийгикогу, и он сразу оказался в кресле спикера парламента.

У него просто нет опыта, и, как мне кажется, оппозиция постаралась использовать это обстоятельство в качестве козыря. Все небольшие оплошности, которые он допустил в первые дни работы, например, с выключением микрофонов, вызывали бурю негодования. Но эти ошибки действительно происходили только по той причине, что Хуссар, по сути, молодой политик.

При этом у Хуссара богатое журналистское прошлое, в свою бытность работы журналистом он очень многим людям задавал острые вопросы, и в том числе - и представителям нынешней оппозиции. Так что тут возник еще и такой чисто эмоциональный момент.

Правда, остается без ответа вопрос, почему произошло так, что именно Хуссар стал спикером парламента. Ведь Кая Каллас еще во время ведения коалиционных переговоров четко говорила, что хотела бы видеть всех председателей коалиционных партий в правительстве, а не в парламенте. На постах министров. Но партия «Ээсти 200» или лично Лаури Хуссар решили иначе, было решено, что спикером Рийгикогу должен стать именно Хуссар.

Я думаю, что тем самым коалиция допустила тактический промах. На посту спикера парламента все-таки должен быть опытный политик. Это должен быть депутат со стажем, человек, который умеет быстро разруливать разные процедурные вопросы. Причем делать это с холодным лицом, на котором не дрогнет ни одна жилка.

Смотрите в записи полную версию беседы!