ЮРИСТ ⟩ Эстония становится полицейским государством?

Майкл Галлахер. Фото: Erakogu

• Маленькая страна могла бы обойтись без жесткой и запугивающей полицейской тактики
• Если имело место злоупотребление властью, уйдут ли ответственные за это лица, как это сделал Хумал?

Жесткость, с которой эстонский силовой аппарат применил силу против Прийта Хумала, заставляет нас опасаться, что это может перерасти в модель поведения, больше напоминающую лукашенковскую Беларусь, чем маленькую демократическую страну, пишет американо-эстонский юрист Майкл Галлахер.

Американцы часто спрашивают меня, почему я живу в Эстонии.

Не потому, что мне не нравилась Америка. Наоборот, родившись в Америке, был счастлив и доволен своей жизнью там. Я отвечаю, что история, культура и люди Эстонии создают во мне чувство доверия к этой стране, которого нет больше нигде. Тем более, что я связан с Эстонией по материнской линии. Мой дедушка-эстонец, который был мэром Вильянди в 1930-х годах, не считал ни одного эстонца своим врагом. Такое же отношение я унаследовал от дедушки.

Поэтому я очень чувствителен к тому, как эстонский силовой аппарат использует свою власть. В маленькой стране, где все друг друга знают, можно было обойтись без тяжелой руки, тем более без жесткой и запугивающей полицейской тактики. Тем более, что мы дистанцировались от тоталитарного советского прошлого и нынешнего кошмара путинской России по ту сторону границы. Я считаю, что в Эстонии нас устраивает культурная норма: лучше общение, меньше принуждения.

Поэтому я в шоке от того, что произошло с вице-мэром Прийтом Хумалом, в отношении которого в Тарту было возбуждено уголовное дело. Я не собираюсь обсуждать здесь, виновен он или невиновен. Не имею представления. Вместо этого я пишу о жестоком обращении с ним во время задержания, о том, как в его доме прошел обыск, устроили спектакль для СМИ, в результате чего он в тот же день ушел в отставку.

Можно было подумать, что Прийт Хумал угрожал государственной безопасности, был пойман при попытке бегства с огромными суммами денег или угрожал чьей-то жизни. Но нет. Насколько я понимаю, КаПо подозревает, что он, возможно, нарушил правила процедуры, когда не взял самоотвод по делу, находящемуся на рассмотрении городского собрания. Пока, насколько мне известно, нет никаких доказательств коррупции или обогащения, связанных с тем, что Прийт Хумал не отказался от самоотвода.

Может быть, здесь есть вещи, которых я не знаю. Если это так, я с нетерпением жду, когда я это узнаю. Но если нет, я бы спросил: почему власти считают такое обращение необходимым или целесообразным? И кто несет ответственность за их решения и действия? Если произошедшее будет признано злоупотреблением властью, уйдут ли виновные со своих постов, как это пришлось сделать Прийту Хумалу?

Давайте поместим вещи в контекст. Прийт Хумал – известный в Тарту человек. Я его знаю. Никто не считает, что у него криминальные наклонности. Чтобы оправдать жестокое обращение по отношению к нему, нам нужно было бы доказать, что мы ошибались, доверяя ему. Если этого не сделать, то мой рассказ - не о Прийте Хумале. Скорее, речь идет о том, как все могло выйти из-под контроля, и риск того, что это станет моделью поведения, вызывает беспокойство.

Наверное, стоит вспомнить, что много лет назад в Беларуси к власти пришел г-н Лукашенко с обещанием избавить страну от коррупции.