/nginx/o/2023/12/08/15769194t1h2566.png)
Rus.Postimees продолжает рассказ о большой работе, которую делают небольшие культурные институции Ида-Вирумаа. Остальная Эстония видит в регионе ресурсный центр: люди оттуда уезжают в Таллинн, если повезло, то дальше. Таков унылый стершийся стереотип. Реальность же сложнее и держится на тех, кто не уехал и преуспел. В мае речь шла о чудесах клубной жизни в Йыхви. Теперь зайдем в концертно-театральный подъезд. Туда, где с вешалки начинается целая жизнь.
Директор концертного дома в Йыхви Михаил Кастрицкий – человек молодой и разносторонний. Он играет на гитаре в группе, ездит в командировки на мотоцикле и считает свое хозяйство частью регионального туристического кластера. Мы сидим в малогабаритном кабинете, где стоит кофе-машина, отдаленно похожая на мотоцикл. Михаилу хочется сорваться с места, чтобы показать мне дом. Скоро это произойдет, но пока мы сидим, пьем воду и обсуждаем лето.
«У нас самый большой зал в регионе - вмещаем около 1000 человек, - рассказывает Михаил. - Коробка сцены осталась от старого дворца культуры Oktoober. Я туда еще маленьким ходил. Там и красный уголок был, и очень вкусные пирожные в кафе. В общем, все, как полагается. В начале 2000-х Айвар Мяэ (хормейстер и менеджер культуры, директор Eesti Kontsert в 1999–2009 годах – прим. ред.) принял решение сломать старое здание. От него оставили только башню, где сцена, а все остальное построили заново и открыли в 2005 году. Теперь потолок в большом зале ниже на один этаж, но мы все равно в каком-то смысле преемники того старого дома».
Башней Михаил называет вертикальный объем, который был хорошо просчитан при возведении в советское время. Акустика в большом зале и сейчас очень приличная, а камерная сцена, где играет в том числе кукольный театр «Ветряная Мельница», о котором речь впереди, ей слегка уступает. Зато в доме стало больше технических помещений. И черный параллелепипед основного зала – на самом деле трансформер, где хватает скрытой от глаз хитрой машинерии.
Михаил не очень понимает, почему даже после официального завершения коронакризиса «тур по Эстонии» для многих музыкальных проектов заканчивается в Раквере. В Ида-Вирумаа едут не так охотно, как в другие регионы, хотя место удобное. «Как местный уроженец скажу, что Йыхви - перекресток путей между районами. У них у всех есть свой идентитет, а тут они встречаются. В этом и есть его назначение. Кстати, здесь всегда было больше эстонцев, чем, например, в чисто шахтерском и химическом Кохтла-Ярве. И когда сейчас тут есть, по сути, сетевая площадка для представления высокой культуры, как она понимается в Эстонии в целом, наша площадка – это тоже своего рода посредник».
Концертный дом не связан с местным самоуправлением так, как связаны другие учреждения культуры в регионе. У Eesti Kontsert четыре площадки – театр «Эстония», театр «Ванемуйне» и концертные дома в Пярну и Йыхви. В этом большое отличие от центра культуры в Кохтла-Ярве, например. Это касается мероприятий, которые даже могут уйти в минус, но для дома как филиала крупной структуры важно, чтобы они были здесь. В плюсе они будут в других местах.
Кошелек жителя Ида-Вирумаа – на четвертом месте среди регионов, где есть филиалы Eesti Kontsert. Продюсерский отдел предприятия составляет программы на срок от года до двух, и они продаются по всей Эстонии. В Йыхви заходит много своей продукции, поскольку она дешевле, чем гастрольные исполнители. Есть и воспитательный момент в том смысле, что многие люди давно ходят систематически. Костяк зала составляет своя публика не только из Йыхви, но и приезжающая со всего Ида-Вирумаа.
«Когда билетов на концерты не хватает в Таллинне, люди и оттуда к нам приедут. Здесь другой вопрос возникает – где поесть и переночевать, как вернуться домой, если не хочется оставаться. Тут должен быть пакет. И мы с туристическим кластером работаем – правда, больше на финский рынок. Чтобы туристы приехали в спа, поплавали, послушали классику, потом опять поплавали. А местное самоуправление связывает нас с туриндустрией», - рассуждает Кастрицкий.
Михаил ездил в Швецию набираться опыта в этом деле: «Мы были на полуострове Куллен, там национальный парк Куллаберг и много различных мест посещения. Так вот они попросту все сотрудничают друг с другом. Как только ты приходишь к одному участнику рынка, на тебе немного заработают и тут же отправят к другому. Меня это дико впечатлило. Ведь это и есть наш путь. Если каждый из нас будет тащить одеяло на себя и говорить, что нас не волнует, как там в Нарва-Йыэсуу, ничего вообще не будет. А так у всех понемножку будет», - заключает Кастрицкий.
По его словам, Йыхви не мешает, например, культурному центру в Кохтла-Ярве. «Eesti Kontsert может сказать: стоп, мы это делаем, значит, вас как бы нет. Он же как институция сильнее. Ну и что? Хороши бы мы были, нечего сказать! Нужно быть маяком в регионе, но нельзя не учитывать работу друг друга. Например, в центр культуры Силламяэ к Владимиру Высоцкому приезжает гитарист Яак Соояэр – и мы из стремления конкурировать с ними поставим в этот день сходную по уровню джазовую программу? Зачем?»
Сезон концертного дома длится до середины мая, потом начинаются заказы самоуправления, детские праздники, корпоративы. Скоро пройдет фестиваль «Музыка семи городов», в котором концертный дом принимает активное участие. Запланировано 11 концертов с 29 июня по 6 июля от Йыхви до Нарвы включая места вроде мызы Иллука. Затем концертный дом уедет участвовать в днях оперы на Сааремаа. С августа начинаются туры: например, в этом году в Йыхви еще до начала полноценного сезона приедет балет Трокадеро де Монте-Карло.
В коридорах культурно-досугового центра Йыхви неприметно квартирует еще одна творческая единица. Саму ее назвать незаметной язык не поворачивается. В марте 2023 года кукольному театру Tuuleveski («Ветряная мельница») исполнилось 35 лет. Организован он был в 1988 году как Театр Юного Зрителя и пережил множество вызовов и настоящих драматических перипетий.
«Мы тогда и драматические спектакли ставили, - вспоминает директор театра Валентина Фурсова и с легкой иронией добавляет: - Но, по мере нашего взросления всякие Дюймовочки и Золушки постепенно потеряли актуальность. Сначала мы перешли на синтез «живых» актеров и кукол, а потом освоили целиком кукольные постановки. Что является отдельной театральной профессией. У нас ставили педагоги по куклам из Петербурга, из Сербии, Болгарии, мы у них учились. И теперь ездим на фестивали как кукольники».
Основал театр ученик Георгия Товстоногова - режиссер Юрий Шишкин, а собеседница Rus.Postimees вернулась на родину и начала здесь работать в 1989-м, когда окончила режиссуру в Институте культуры в тогдашнем Ленинграде. «Я иллюстрирую пословицу "Где родился, там и пригодился". Это мое единственное место работы за все эти годы», - Фурсова убедительно демонстрирует, что впервые осознала это. Смеемся вместе.
Театр, по ее мнению, взял из прошлого ту школу, которая ассоциируется с игрой на русском языке. А привнес - европейскую организацию, так как это не репертуарный театр, который имеет свое помещение и обширный штат. «Ветряная мельница» - труппа на колесах. Это значит – сделали спектакль, откатали, потом делают новый. «Когда я ездила в Данию больше 20 лет назад, меня удивило, что в небольшой стране больше 350 театров, - делится Фурсова. - Они там просто маленькие и участвуют в фестивалях, работающих как ярмарки театров. Кто понравился, с тем опытные постановщики и работают потом».
У «Ветряной мельницы» три премьеры в год. В августе делается спектакль, катается он до нового года. Потом всех накрывают зимние праздники с их специфическим расписанием, для них ставится своя программа. За пустой январь ставится новый материал и демонстрируется до конца сезона. К лету для теплого времени года и уличных подмостков делается уличный проект - последнее время это совместные проекты с театром в Раквере. Так что затраты ресурсов просто огромные.
Поразительно, что театр Валентина приняла в 1999 году, когда в нем работало 22 человека. То есть он почти 10 лет функционировал в независимой Эстонии со всеми потрохами репертуарного театра, со своим помещением и производственными цехами? «Конечно, нет, - уточняет Фурсова. - В том виде, в каком театр был основан, он прекратил существование уже в 1991 году. Без зарплаты, на одном энтузиазме, молодую часть труппы приютил Дом культуры в поселке Сомпа. Тогда и появилось название «Мельница», потому что название места созвучно чудесной мельнице Сампо из финского эпоса «Калевала». Она из ничего делала благо для людей».
С 1993 года театр вернулся в свое помещение, что располагалось в бывшей конюшне при ямской станции, позднее в клубе шахты № 2 со строгим названием «Шахтер» на главной площади Йыхви. В 2000 году дом был объявлен аварийным, а на его месте появился, разумеется, торговый центр. Театр переехал в ДК Oktoober и пригласил режиссера Рейна Агура, который поставил взрослый спектакль «Генрих V» по хронике Шекспира. С ним-то труппа и поехала в Данию, где был открыт и взят на вооружение формат мобильного театра. Опыт научил готовиться к переменам.
«Я считаю, что детский спектакль не должен быть больше, чем на 150 человек. Стадионы на сотни людей – это не то, что позволяет найти подход к каждому зрителю. Фестивальный театр сейчас только камерный, - уверена управляющая «Мельницы». - Мы сейчас повезем в Астану «Красную шапочку», а осенью в Боснию и Герцеговину – «Теремок». И это не совсем то, что вы подумали про мышку-норушку и лягушку-квакушку. То есть там, конечно, текст остался, но сама постановка, скорее, о работе с предметом. Как из балалайки сделать лису, а из старого башмака - волка. Это о превращениях вещей, которые лежат в основе любой игры».
У Валентины Фурсовой хронический кадровый дефицит. Собственно, людей на такое дело взять в Йыхви неоткуда. Недавно повезло – пришел молодой человек с образованием кукольника. В 2019 году студенты отделения режиссуры из Петербурга приезжали и поставили «Подарок водного дракона» по китайским сказкам. Премьера была в прошлом году - задержалась из-за пандемии. Пять лет с труппой сотрудничала девочка-подросток - помогала как волонтер на проектах. Сейчас заканчивает 12-й класс, и директор собирается взять ее, несмотря на отсутствие профильного образования. Потому что все решает горящий глаз, а ремеслу можно обучить на практике.
На вопрос, поедет ли кто-то из Таллинна после академии, Фурсова реагирует афористически: «Я не верю в эту латынь. Надо иметь очень серьезный актерский диагноз, чтобы променять столицу и ее возможности на нас. Мы играем в год по 240 спектаклей за минимальную зарплату. Почему? Это спектакли для детей, они дешевые. Если бы нас не дотировали город и минкульт, зарплаты бы не было вообще. А сейчас минималку поднимут, и что? Мы же не можем физически играть больше, чем то количество, которое мы умудряемся выдавать, чтобы свести концы с концами».
Но у театра есть миссия, иначе работу не построить. Тем более - для детей, которым родители книжки на ночь не читают и предлагают смартфон на все случаи жизни. Театр показывает сказку, чтобы закрепились понятия о добре и зле. Тем более, если родителям недосуг. Поэтому йыхвиская «Мельница» мелет общественное благо, куда ее ни позовут, на каком бы языке ни говорила в жизни публика этих русскоязычных спектаклей.