Белобровцев и Евграфов о переходе школ на эстонский: в жертву непродуманной реформе приносят знания детей

Вадим Белобровцев и Алексей Евграфов. Фото: Коллаж Postimees

Острая нехватка учителей и опорных специалистов – это, оказывается, проблема никак не государства, а муниципальных школ и местных самоуправлений, которые этими школами заведуют. Примерно такой вывод можно сделать из ответов министра образования Кристины Каллас на запрос, поданный нами с целью понять, как государство собирается претворять в жизнь принятый в конце прошлого года закон о переходе всей системы образования на эстонский язык обучения, пишут депутаты Рийгикогу Вадим Белобровцев и Алексей Евграфов (Центристская фракция).

Когда соответствующий законопроект еще только поступил на рассмотрение прошлого созыва парламента, стало понятно, что составлен он наспех, в рекордно короткие сроки и ставит перед собой прежде всего политические цели: правые партии («Отечество» и реформисты) накануне мартовских парламентских выборов хотели показать избирателям, что процесс ликвидации образования на русском языке запущен.

И уже тогда было ясно, что принятый таким образом закон приведет к серьезным, порой необратимым последствиям: его инициаторы не считались ни с острым дефицитом учителей, способных преподавать на эстонском языке, ни с отсутствием учебных материалов и необходимых методик. Все возникающие проблемы предполагалось решать финансовыми вливаниями. Центристская фракция тогда представила к законопроекту более 50 поправок, причем все они были содержательными и составлены с привлечением экспертов в сфере образования. Учтены они правящей коалицией не были, хотя сейчас уже становится понятно, что некоторых возникающих сегодня проблем можно было избежать, приняв те поправки во внимание.

Сегодня основной проблемой во всех школах Эстонии, причем не только с русским языком обучения, является огромная нехватка учителей. Об этом свидетельствует отчет Госконтроля от 1 июня 2023 года, это отчасти признает и министр образования Кристина Каллас. Переход на эстонский язык обучения только усугубляет эту проблему, поскольку уже действующим учителям начинают предъявляться новые языковые требования, которые в итоге могут привести к тому, что немалая часть опытных педагогов предпочтет (или будет вынуждена) покинуть сферу образования. В первую очередь, это касается учителей пенсионного и предпенсионного возраста (а таких по стране около 5700), но не только. А, по разным прогнозам, к 2032 году будет не хватать уже порядка 8000 учителей! Таким образом, школы и детские сады уже в ближайшее время столкнутся с еще большим дефицитом квалифицированных кадров для обучения детей, у которых родной язык – не эстонский.

Учителей и денег нет, но вы держитесь

Мы задали вопрос министру образования и науки, как она предлагает выходить из этой ситуации, если уже сейчас школы не могут по конкурсу найти подходящих кандидатов, владеющих эстонским на уровне С1. К сожалению, полученный ответ был в стиле «директор сам должен активно искать учителей, при необходимости предлагая им гибкие условия работы, включая мотивирующую зарплату». То есть из ответа министра следует, что устанавливает правила и требует их исполнения государство, а муниципальные учебные заведения должны где-то изыскивать средства на создание тех самых «гибких рабочих условий» и «мотивирующей зарплаты».

В нынешней ситуации ограниченных бюджетов многих местных самоуправлений это практически нереальная задача. На это в пункте 93 своего отчета указывает и Госконтроль. В итоге мы имеем дело с замкнутым кругом и, как следствие, заведомо провальным начинанием.

Кстати, в пункте 95 того же отчета черным по белому написано, что у руководителей школ нет возможности активно вербовать учителей, обещая им различные финансовые и прочие меры поддержки, поскольку оплата таких мер из школьного бюджета, как правило, попросту невозможна.

Еще один сомнительный совет министра образования: если не удается найти учителя, его предмет временно может вести другой уже работающий в школе учитель (или даже несколько учителей). Предложение, конечно, логичное, однако не имеющее никакого отношения к нашей реальности. В большинстве школ уже сейчас учителя работают на пределе или даже с дополнительной нагрузкой – именно из-за нехватки кадров. Поэтому нагружать их еще больше зачастую просто нереально. При этом нужно помнить, что и замещающие преподаватели точно так же должны соответствовать языковым требованиям, что лишь усложняет такой вариант решения проблемы.

Опорных специалистов ищите и оплачивайте сами

Примерно та же ситуация с опорными специалистами – логопедами, спецпедагогами, психологами и социальными педагогами: их не хватает едва ли не больше, чем учителей. При этом государство в лице Министерства образования не намерено выделять дополнительные ресурсы для привлечения новых опорных специалистов.

В ответ на соответствующий наш вопрос Кристина Каллас написала, что «если есть необходимость в создании дополнительных ставок опорных специалистов, то средства на это изыскивает само учебное заведение или же самоуправление (владелец школы)». А это в перспективе опять неподъемная нагрузка на школьный или муниципальный бюджет.

Министр пишет, что «подходящим и быстрым решением с сентября 2024 года может быть, например, создание самоуправлением центра опорных услуг, специалисты которого оказывали бы помощь учебным учреждениям всех городов/волостей муниципалитета». Замечательно, но, во-первых, создание такого учреждения также требует времени и немалых средств; во-вторых, с его созданием количество опорников, готовых приступить к работе, автоматически не увеличится – их все равно нужно где-то брать. А при отсутствии специалистов на рынке труда единственным вариантом для директоров остается переманивать их друг у друга, что, естественно, никак не способствует улучшению ситуации в целом.

И в заключение: министр образования указывает, что «при возникновении проблемных ситуаций важно, чтобы все стороны вносили свой вклад в решение проблем в соответствии с установленными законодательством задачами, делали это добросовестно, профессионально и с должным усердием». С этим трудно не согласиться, и это действительно должно быть общей целью, но есть одно серьезное «но»: пока мы больше видим желание любыми способами продавить закон в его нынешнем виде, не считаясь с реалиями и очевидными несостыковками; видим, как государство требует от местных самоуправлений и школ соблюдения всех пунктов принятого закона, которые ставят, по сути, невыполнимые задачи. При этом по-прежнему остается без ответа главный вопрос в контексте реформы образования: где взять учителей, которых катастрофически не хватает, и где взять методики?

Конечно, мы только за, чтобы все выпускники школ в Эстонии владели эстонским языком на максимально высоком уровне, но мы не согласны с тем, чтобы в жертву непродуманной реформе приносились знания детей по предметам, и чтобы целые поколения школьников оказывались в итоге неконкурентоспособными при выборе возможностей для дальнейшего обучения.