Старые песни о старом

Вице-мэр Таллинна Михаил Кылварт Фото: Toomas Huik

Люди, которые хотят, чтобы их дети учились на родном русском языке, при этом углубленно изучая эстонский язык, должны иметь возможность осуществить свое право, считает вице-мэр Таллинна, член Центристской партии Михаил Кылварт. С целью реализации права на выбор языка обучения Таллинн открывает муниципальную частную гимназию.

В течение последних месяцев я пребывал в уверенности, что по вопросу получения образования на русском языке уже написано и сказано все, что могут стерпеть бумага и монитор.

Терпения же данным материям не занимать, как, впрочем, и людям, которых эта проблема касается напрямую. Я ошибался. После решения Таллиннской мэрии о создании целевого учреждения «Таллиннский русский лицей» посыпались заявления, которые в цивилизованном обществе озвучивать не принято, даже если это является отражением жизненной позиции.

Депутат Тармо Крузимяэ из фракции IRL с трибуны столичного горсобрания заявил, что для получения голосов электората, на который направлено создание Таллиннского русского лицея, не нужны столь сложные решения — для этого достаточно снизить цены на водку на 60 процентов.

Вице-канцлер Министерства образования и науки Калле Кюттис и вовсе открытым текстом заявил, что выпускникам муниципальной частной русской школы в Эстонии делать нечего.

Регулярно озвучиваются призывы о необходимости вывести дебаты из политической сферы в образовательную. На фоне вышеприведенных высказываний сделать это непросто. Но образовательный подход я разделяю на сто процентов, более того, предлагаю рассуждать с точки зрения холодного прагматизма.

Русскоязычные родители, желающие, чтобы их дети учились на государственном языке, сегодня без проблем могут определить их в эстонскую школу. Остается только надеяться, что в данном случае у родителей будет возможность оказывать своим детям поддержку, в том числе психологическую, необходимую для адаптации в непривычной языковой среде.

Если у администрации школы и попечительского совета есть желание, чтобы их русская школа стала эстонской, а гимназисты согласны получать знания в состоянии перехода на эстонский язык обучения, то такая возможность предоставлена.

Жаль только, что качество этого перехода, навязанного Министерством образования, оставляет желать лучшего — нет ни специально разработанных методик, ни адаптированных учебников, не хватает подготовленных учителей.

Чего только стоит предложение Ирене Кяосаар использовать учебники на анг­лийском языке для преподавания русским детям предметов на эстонском языке.

Повторю то, о чем говорилось десятки раз. Выпускник основной школы должен владеть языком на уровне B1, который, по сути, соответствует уровню туриста, способного спросить дорогу, заказать обед и поддержать беседу о погоде.

При этом для обучения в гимназии необходимо владеть языком хотя бы на уровне С1. То есть предполагается, что за три летних месяца, которые отделяют девятиклассника от гимназии, он должен самостоятельно достичь нужного для обучения в гимназии уровня?

Не секрет, что искусственные изменения не только приводят к желаемым результатам, но и имеют побочные эффекты. Однако никто не посчитал необходимым провести научный анализ последствий подобного эксперимента над детьми.

Министерство образования не беспокоит, что русский преподаватель «передает знания» русским детям на ломаном эстонском языке, а содержание урока сводится к заучиванию терминов.

В итоге ученики не получают ни знаний по предмету, ни возможности качественно учить эстонский язык. Однако повторюсь: если это свободный выбор родителей и детей, то бороться с этим никто не станет.

Вот только должна быть возможность и у тех, кто хочет, чтобы их дети учились на родном языке, при этом углубленно изу­чая эстонский язык на уроках эстонского языка и в рамках сопряженных предметов, таких, например, как эстонская литература или история эстонской культуры, а не физика и география.

Изначально идея создания муниципальных частных школ принадлежит не Таллинну. Такие учреждения уже существуют в Кейла и в Сауэ. Это стало возможным потому, что с 2010 года частные гимназии финансируются государством и местными самоуправ­лениями по таким же принципам, как и муниципальные.

Таким образом, смена юридического статуса не влечет дополнительных расходов, а все школьное имущество, включая здание, останется муниципальным. Естест­венно, образование останется бесплатным — это сформулировано в уставе.

Зачем нужны такие преобразования? Очень просто, Закон о частной школе дает возможность выбора языка обучения.

Путь, по которому мы идем с Таллиннским Линнамяэским русским лицеем, достаточно сложный. Лицензию частным школам выдает Министерство образования, а политическая воля этого учреждения вполне определенно сформулирована заявлениями министра Яака Аавиксоо. Но критерии, на основании которых выдают лицензию, очень четко прописаны, и мы подадим хорошо подготовленную заявку.

Понимая, что процесс изменения юридического статуса будет усложнен объективными причинами и внешними факторами, мы посчитали необходимым заручиться поддержкой попечительского совета и родителей.

В школе было проведено анкетирование, которое выявило, что подавляющее большинство родителей желает сохранить русский язык обучения. Состоялось собрание с участием около 700 родителей, которые единогласно проголосовали за изменение статуса школы с целью реализации права на выбор языка обучения.

Были проведены консультации со всем педагогическим составом. И, наконец, попечительский совет в полном составе поддержал идею создания частного русского лицея на базе существующей школы.

У нас есть план действий и на тот случай, если министерство откажет нам в лицензии. Тогда целевое учреждение будет заниматься формированием программ дополнительных предметов на русском языке, чтобы помочь ребятам избежать резкого снижения качества образования, связанного с принудительным переходом.

Подобные целевые учреждения есть практически при всех сильных эстонских школах. А муниципальная школа останется в прежнем статусе.

Уже сейчас ученики Таллиннского Линнамяэского русского лицея показывают прекрасные результаты на государственных экзаменах — средний балл по эстонскому языку превышает 80. Ежегодно около 95% выпускников школы поступают в вузы, при этом 66% из них учатся в дальнейшем на эстонском языке.

Почему же не позволить этой школе работать по проверенной успешной методике? Почему на немецком, финском и анг­лийском языках детям учиться позволено, а обучение на русском считается уклонением от выполнения решения правительства?

К сожалению, СМИ укореняют в сознании эстонской общественности примитивную логику — если русские не хотят учиться на эстонском языке, значит, они не желают изучать эстонский язык.

Печально, что многие это так и воспринимают. Ведь изъявление желания учиться на родном языке — это не борьба против эстонского языка, а лишь попытка сохранения качества образования и своей культуры.

Тем более, что право выбора языка в учебном заведении дает как Конституция, так и Закон об основной школе и гимназии. На основании этого к правительству и обратились попечительские советы русских школ Нарвы и Таллинна.

Обратились и получили отказ. Правовую оценку данного спора даст суд, а пока Таллинн открывает муниципальную частную гимназию на базе Таллиннского Линнамяэского русского лицея.