ОТ ПОЛИТОЛОГА ⟩ Война не только принесла Украине боль и потери, но и сделала украинскую нацию монолитной

Юрий Кондратик. Фото: Частный архив

Помимо всего ужаса, боли и потерь, которые повлекла для Украины российская агрессия, она принесла и еще нечто: она объединила украинскую нацию в монолит, который встал на защиту своей государственности. Самые простые украинцы стали поражать своим героизмом. На примере своей знакомой, руководившей учебным заведением в Киевской области, студент магистерской программы Тартуского университета Юрий Кондратик в своем материале демонстрирует несокрушимую волю украинцев к отражению агрессии.

Данный материал подготовлен в сотрудничестве Института Шютте Тартуского университета и портала Rus.Postimees.

О 24 февраля 2022 года уже было много написано, но никакие слова не могут точно описать и передать события того дня. Дня, когда мы все поняли, что в стране началась полномасштабная война, дня, когда жизнь украинцев разделилась на «до» и «после». «До» уже не было таким существенным и важным, а «после» выглядело неизвестным и пугающим.

Размышляя сегодня о том дне, я понимаю, что несмотря на постоянную трансляцию потенциальной угрозы на экранах телевизоров и сигналы вокруг об опасности, все равно было невозможно воспринять тот факт, что все, что ты любишь - твоя страна, работа, университет, школа, будет в одно мгновение разрушено и стерто просто по прихоти больного диктатора, как будто это какая-то неудачная надпись карандашом на бумаге, а не жизнь миллионов людей. Война, о которой мы слышали уже с 2014 года в нашей стране, стала происходить за каждым окном, и наверняка не осталось ни одной семьи в Украине, которая тем или иным образом не была вовлечена в борьбу с врагом.

Кроме всего ужаса, боли и потерь, которые повлекла эта нелепая и неоправданная война Российской Федерации, она принесла и еще нечто: она объединила украинскую нацию в монолит, который встал на защиту самого главного - своей государственности. Это породило десятки тысяч историй о храбрости и отваге простых людей, действия которых стали героическими, и обо всех подвигах которых мы с вами наверняка никогда не узнаем. Именно поэтому я хочу рассказать одну из таких историй силы, стойкости и смелости, которую пережила одна из моих коллег, имя которой и локация, где происходили события, не будут разглашены в этой статье по соображениям безопасности.

Этот человек работал в одной из частных школ-интернатов в одном из городков близ Киева; война застала этого человека на работе. Я обратился к этой женщине и расспросил ее поподробнее о самих событиях, о ее личном опыте, о ее мнениях относительно вторжения и будущей победы Украины.

- Каким ты помнишь 24 февраля?

- Начну с того, что я была среди тех людей, которые до последнего были уверены, что в XXI веке невозможно заехать в независимую страну на танках, заехать в ее столицу и что-то требовать. Полномасштабное вторжение для меня началось в 4 часа утра с телефонного звонка матери одной из наших учениц, которая в слезах кричала о выстрелах вокруг и о том, что она срочно заберет своего ребенка. Однако позже она перезвонила с извинениями и словами о том, что погорячилась, и что она заберет ребенка в пятницу, как обычно. После этого стало неспокойно и душно, и я открыла окно, после чего услышала первые взрывы, и тогда начала постепенно всех поднимать и давать инструкции и план действий для команды школы и детей, что было нужно для того, чтобы провести их в заранее подготовленное укрытие с едой и водой.

- Учитывая, что ты до последнего не верила в вероятность полномасштабного вторжения, как ты все-таки готовилась к такому вараинту?

- В этой подготовке было две стороны, я как личность и я как работник школы, человек с определенной зоной ответственности за детей и персонал. Как человек я воспринимала россиян как врагов с 2014 года, и продолжаю так и дальше их воспринимать. Как команда школы мы не могли не отреагировать на потенциальную опасность и не подготовить все необходимое для нашей безопасности. Сам процесс подготовки всего этого для меня был обычным, потому что я это воспринимала как некое гражданское обучение в школе, которое мы ежегодно проходили. Как что-то, что интересно и круто пройти, но при этом что-то такое, что тебе никогда не понадобится и ты этим никогда не воспользуешься.

Далее в течение 24 февраля значительное количество детей забрали и остались только дети, родители которых добирались из городов, где уже были активные военные действия, этих детей забрали позже в тот же день. 25 февраля у нас уже остался только один ребенок, которого просто не могли забрать из-за постоянных обстрелов города, и на тот момент ради его безопасности мы оставались в укрытии до тех пор, пока его мама, которая летела с другого континента, не добралась в Киев, и потом пешком пришла в нашу школу, чтобы его забрать.

- На фоне большой ответственности за других думала ли ты тогда о себе?

- Честно говоря, я о себе подумала только 28 февраля, когда совсем близко от нас был прилет снаряда. Уже 1 марта, когда оставаться в школе было невозможно, я думала о том, что у нас были возможности уехать раньше, поскольку происходила эвакуация. Но в первые дни вторжения такие мысли просто не приходили в голову, потому что я не могла бросить свои обязанности, детей, которые остались в школе, и персонал. Эта ответственность не давала все бросить и уехать.

- Как вам удалось выбраться из города?

- Поначалу мы не планировали уезжать. Даже после того, как мы отдали последнего ребенка и остались только втроем в школе. На тот момент наши знакомые были в добровольческих формированиях и они просили о помощи с разными гражданскими задачами, на которые у них не было времени, например, с такими, как сделать пропуск. Мы работали как конвейер, чувствуя свою важность и полезность быть в нужном месте. Но уже 28 февраля мы начали слышать все больше взрывов, и это был первый звоночек, когда мы начали задумываться о том, что оставаться в школе больше не безопасно.

Мы получили сообщение от нашего знакомого, который сказал, что на следующий день до 12 часов мы должны уйти из здания, и если нам не найдут машину, мы должны пойти пешком. На тот момент было два выхода из города, коротким и длинным путем, и нам нужно было идти последним. У нас появилась мысль о том, что мы или выберемся из города сейчас, или уже никогда. Мы сказали своим родным, что у нас не будет связи (на тот момент в городе уже не было мобильной связи), подготовили свои рюкзаки, которые наполнили наборами для выживания, и уже через разбомбленный мост последовали в направлении Киева. 2 марта мы уже увидели кадры, как российский танк обстреливает дома вокруг школы, и после деоккупации мы увидели, что школа служила базой для врагов, где они в итоге оставили свою одежду, значки, еду.

- Какой ты видишь победу Украины?

- Победа Украины лично для меня - это ее возвращение к ее границам на момент провозглашения независимости в 1991 году. К сожалению, такие условия невозможны при существовании Российской Федерации в современном виде. Полномасштабное вторжение и смерть сотен и тысяч людей является результатом того, что Россия существует в нынешнем виде. Если Россия продолжит существовать в своем нынешнем формате, это будет постоянной угрозой для меня и моих детей, такой же угрозой, какой Россия была и сто лет назад.