У Министерства культуры есть план выставить счета тем беженцам, которые отказались от изучения языка без уважительной причины. Фонд интеграции считает, что в законопроекте о возврате денег за обучение языку от получателя международной защиты должно быть ясно указано, в каких случаях изучающий язык считается прервавшим обучение.
Фонд интеграции считает важным уточнить, когда можно считать, что человек прекратил изучение языка (студент, прервавший обучение лично), когда у него есть возможность перейти на другой языковой курс и какие причины допустимы для прекращения обучения, чтобы считать такое решение обоснованным.
«Не исключено, что у получателей международной защиты могут быть иные причины для прерывания изучения языка по сравнению с остальными целевыми группами», – сказал глава Фонда интеграции Дмитрий Московцев.
Фонд интеграции также выдвигает предложение о рассмотрении возможности применения дополнительных мер для уменьшения риска прерывания изучения языка для лиц, находящихся под международной защитой. Московцев считает, что одним из предполагаемых факторов, приводящих к приостановке обучения, могут быть трудности совмещения изучения языка с выходом на работу.
Согласно проекту постановления министра культуры, работоспособные лица в возрасте от 18 лет до пенсионного возраста, которые находятся под международной защитой и были направлены Департаментом полиции и пограничной охраны для занятия на языковых курсах, обязаны участвовать в изучении эстонского языка.
Согласно проекту, организатор языкового обучения может освободить получателя международной защиты от обязанности по возмещению расходов или уменьшить сумму на языковое обучение, подлежащую взысканию, в виде исключения, если получатель международной защиты не смог выполнить обязательство – участвовать в языковом обучении – по уважительной причине. Уважительной причиной можно считать, например, изменение состояния здоровья, рабочего времени или места.
Расходы могут быть возмещены только в том случае, если получатель международной защиты ранее участвовал в языковых курсах. Если он не зарегистрировался на курс, возместить затраты невозможно.
В пояснительной записке к проекту было указано, что по состоянию на апрель на уровень А1 было направлено 10 000 человек, из них 2 546 человек закончили курс, 5 229 – начали, 467 ожидают начала курса – то есть 8 242 физических лиц откликнулись на призыв, что составляет 82 процента всех приглашенных. Из 2 546 человек 2 341 слушатель курса, или 92 процента, успешно закончили курс, то есть посетили не менее 80 процентов занятий.
«Важно подчеркнуть, что в случае вынужденной миграции мотивация к адаптации, как правило, ниже, чем в случае обычной миграции, а в случае с этой целевой группой ситуацию осложняет и то, что большинство повседневных дел можно сделать на русском языке, который является очень распространенным языком среди целевой группы», – говорится в пояснительной записке.
Это означает, что государство на сегодняшний день ежегодно предлагает примерно 15 000 мест на курсах изучения языка, что соответствует возможностям образовательного рынка. На данный момент временную защиту получили только 23 тысячи взрослых. Из них 13 000 еще не было предложено языковое обучение», констатируют в министерстве.
По мнению министерства, такой метод подталкивания необходим для новых иммигрантов. «Поскольку в случае с получателями международной защиты государство само выступает в роли обычного приглашающего, то есть обеспечивает базовые потребности, такие как проживание, доступ к медицинскому обслуживанию, важно как можно скорее подтолкнуть их к самообеспечению», – считает представитель Министерства культуры.
Председатель юридического комитета Рийгикогу Эдуард Одинец прокомментировал Postimees, что проект Министерства культуры вызывает сомнения как с юридической, так и с организационной стороны.
«С юридической точки зрения противоречие состоит в том, что Закон о предоставлении международной защиты иностранцам допускает возмещение расходов на языковое обучение, если в течение определенного периода времени не достигается определенный уровень владения эстонским языком. Однако постановление министра культуры удовлетворяет возмещение расходов в случае прерывания изучения языка без уважительной причины. Для меня это явное превышение установленных законом рамок», – считает Одинец.
«Указ министра не может возлагать на иностранца обязанности, не предусмотренные законом, если эти обязанности возлагаются со ссылкой на закон», — подчеркнул Одинец. Дополнительно стоит отметить, что постановление министра культуры четко указывает на связь исключительно между изучением языка и программой адаптации для иностранцев, на что нет прямого указания в законодательстве.
«Финансовое наказание тех, кто прерывает обучение, никак не снижает спрос и не создает дополнительных учебных мест», – говорит Эдуард Одинец.
Он также не понимает причин возмещения расходов на учебу в случае прерывания обучения. «Основной мотив – высокий спрос на изучение языка как среди получателей международной защиты, так и среди плохо интегрированных постоянных жителей. Но, к сожалению, финансовое наказание тех, кто прерывает обучение, никак не снижает спрос и не создает дополнительных учебных мест. Если иностранец уже участвует в языковых занятиях и на каком-то этапе выбывает, заменить его кем-то в середине периода мало шансов. Также страх потерять деньги никого не заставляет учиться лучше и не мотивирует приходить на курсы, – сказал Одинец. – Давно известно, что страх не заставляет учиться лучше, а создает дополнительный стресс и демотивирует».
Регулирование этого ландшафта нуждается в пересмотре и большей логичности. «С точки зрения организации языкового обучения, Закон об иностранцах, Закон о предоставлении иностранцам международной защиты, программы адаптации и языковое обучение, организованное министерством культуры, несопоставимы и на данный момент не могут быть согласованы между собой», – добавил Одинец.
«Я не учу эстонский язык, потому что это требует времени, а я должна работать. А если я не работаю, у меня нет денег ни на аренду жилья, ни на хлеб», – сказала Postimees в феврале военная беженка Инна.
Военная беженка Влада всего несколько дней назад сдала языковой экзамен на уровень А1. Для этого она учила эстонский язык после работы, иногда во время работы и у нее было два с половиной часа онлайн-обучения каждый понедельник, вторник и среду. «Я слушала в наушниках на работе. Если были очень сложные темы, я просила, чтобы меня отпустили с работы пораньше», – говорит Влада.
Военная беженка Анастасия выучила самые простые слова: привет, хорошего дня, до встречи, спасибо, пожалуйста. «Но в городе очень трудно понять эстонский язык», – признается она.
По рассказу Инны, выучить язык можно, когда перед вами стоит цель и вы постоянно к ней стремитесь, например, занимаетесь самостоятельно дома. «Но если заниматься повседневными делами, выучить язык за год очень сложно», – утверждает она. Влада добавляет, что на языковых курсах училась очень мало, потому что параллельно работала и решала бытовые вопросы.