Легенда «Джентльмен-шоу» Олег Филимонов: обязательно нужна комедия во время войны, иначе можно сойти с ума!

Фото: Михаил Штекель

Олег Филимонов – главный участник легендарной для Одессы юмористической программы «Джентльмен-шоу». Проект запустили в 1991 году, первые 10 лет его транслировали в эфире главных российских каналов. Олег и другие участники шоу стали лицом «мифической» Одессы, ради которой в город приезжали тысячи туристов, в том числе из России. В интервью для Rus.Postimees Филимонов говорит о юморе под ракетными обстрелами и о том, как изменилась жизнь одесситов и его собственная после начала войны. 

Интервью с легендой одесской сцены состоялось после массированных ракетных ударов России по Одессе. Как раз в те же дни Олег Филимонов с командой восстановили спектакль «Поезд Одесса - мама» и сейчас работают над следующей постановкой - «Тревога по-одесски». И это комедия. Артист утверждает, что смех во время войны необходим, чтобы не сойти с ума.

- Как получилось, что вы - звезда телевидения - вышли на сцену?

- Это замечательная история, которую придумали мои авторы, ребята, с которыми я еще с КВНовских времен остался в очень светлых дружеских и деловых отношениях. После окончания телевизионной карьеры локомотив нашего авторского коллектива - Александр Тарасуль - блестящий с точки зрения мозгов человек, предложил заняться театром.

Я никогда не представлял, что выйду на сцену в качестве драматического актера. Телевизионная работа и актерская работа на сцене - это две абсолютно разные профессии. Ты один на один со зрителем, и ничего переделать не можешь.

Первая пьеса называлась «Ураган по имени Одесса», это было в конце 2012 года. Пьеса об урагане Сэнди в Нью-Йорке, который застиг пару старых одесситов-эмигрантов, которые не эвакуируются. Ребята убедили меня, что я должен сыграть главную роль. Я долго не соглашался, но в итоге сделал это. И покатилось. И появились новые пьесы, всего у нас их семь.

- Как прошла премьера восстановленного спектакля?

- Пьеса, которую мы сыграли 31 июля, «Поезд Одесса – мама», прекрасная лирическая комедия с элементами драмы. О том, как в купе встречаются два человека – он одесский ювелир, немолодой - ему скоро 55. Всю его жизнь контролирует мама. Она все время появляется на экране, в скайпе, все время с ним разговаривает и дает советы.

В это купе к нему подсаживают украинскую шикарную красавицу, Наталку Горобець. Они оба едут из Одессы во Львов и за ночь проходят путь от ненависти до любви. И в итоге оказывается, что поездку подстроила умирающая мама, которая хочет передать его в «хорошие руки».

Это пьеса Александра Тарасуля, Евгения Хаита и Виктора Явника. Она трогательная, лирическая и истерически смешная. Главную женскую роль играла Руслана Писанка, которая год назад ушла от нас. Режиссером был Игорь Славинский, которого уже, к сожалению, тоже нет.

Мы очень хотели восстановить эту пьесу, и нам это удалось. Маму в скайпе раньше играла Ольга Волкова – известная российская актриса. Теперь мы взяли другую актрису, новую «маму» и переписали весь ее «скайп». На премьере был полный зал, 900 человек. Пришли наши друзья из одесской 126-й бригады. Те из них, кто на ротации и кто после госпиталя.

- Вы упомянули Евгения Хаита. Его брат, Ростислав Хаит, продолжает работать в Москве. Знаете ли вы, как они поддерживают отношения?

- Они поддерживают отношения, я это знаю точно. Созваниваются, говорят по скайпу. Мне сложно всю эту историю комментировать. Для меня ближе позиция Миши Козырева, который развернулся и уехал (из России). Это их очень близкий друг, который на телеканале «Дождь» работает.

Есть позиция Дмитрия Нагиева, Максима Галкина, которые просто послали это дело в баню. Мне сложно осуждать Славу, но они продолжают работать, продолжают веселить народ. У меня ответа нет, я не знаю, как я бы поступил в их ситуации.

Когда в 2014-м случилась война, аннексия Крыма и начало боевых действий, я сказал, что моей ноги в Москве больше не будет. А 70% моего рынка - это была Москва и РФ. Я там очень много работал и зарабатывал денег, но я развернулся и сказал, что пока эта вакханалия не закончится, я туда никогда не приеду, ни за какие деньги. Это внутренняя позиция каждого человека. Для кого-то дороже деньги, для кого-то дороже совесть. Любовь к своему месту, любовь к своему городу, любовь к стране.

- Я понимаю, почему вы переписали роль Ольги Волковой для восстановленного спектакля, но как она к этому отнеслась?

- Ольга Волкова не знает, что мы переписали ее часть. Я думаю, она бы с пониманием к этому отнеслась. Можно было бы ее оставить, она ничего плохого не сделала, никогда не высказывалась за войну, она дружит с Лией Ахеджаковой - тоже удивительным человеком. Но мы решили не давать лишний аргумент людям, которые будут бойкотировать спектакль.

В конце июля Одессу потрясли ракетные удары по центру города, повредившие больше двух десятков памятников архитектуры, а также Спасо-Преображенский собор. «Эти обстрелы сделали нас злее. – говорит Филимонов. – У меня это вызывает ненависть и презрение».

- Последние несколько недель активно обсуждается уместность культуры во время войны. Насколько уместно во время войны заниматься искусством, в том числе комедийным?

- Моя принципиальная позиция: «Не просто нужно, а обязательно нужно». И обязательно нужна комедия. Потому что «чернухи» настолько много, что нужно людям давать хотя бы полутора-двухчасовую передышку. Они должны прийти в театр и на эти полтора два часа забыть о том, что есть обстрелы, о том, что есть война. Потому что можно сойти с ума, если все время думать об этом.

Мы сейчас делаем спектакль «Тревога по-одесски». Вы будете смеяться, но таки да, комедия. Это смешной спектакль, с очень глубоким философским содержанием. В конце грустный, но на протяжении полутора часов люди будут ржать, и это дает возможность психике и человеку переключиться.

Приведу, может, не самый уместный пример, но во время Второй мировой войны в Ленинграде самым посещаемым театром был театр оперетты. Люди сидели в тулупах и валенках, а на сцене дамы в кринолинах с голыми плечами. У музыкантов руки не работали, потому что была минусовая температура в зале.

- 23 июля центр Одессы очень сильно обстреляли – Дом Ученых, Спасо-Преображенский собор, жилые дома… Как эти обстрелы изменили отношение одесситов к войне?

- У меня много друзей, причем из разных сфер деятельности. Банкиры, бизнесмены, люди искусства. У людей из моего круга не было вопросов, как относиться к войне. Все давно считали, что Россия – агрессор, упыри и так далее. Около полутора лет назад все начало рваться по живому – оставались друзья, родственники, какие-то связи. Они рвались и рушились, братья переставали разговаривать, мама не разговаривала с ребенком.

Эти обстрелы сделали нас злее. У меня это вызывает ненависть и презрение. Как люди, которые декларируют, что Одесса - русский город, как же вы, суки, можете бомбить храм? Каким образом ракета, которую благословляет Гундяев (патриарх Кирилл), попадает в храм, на освящении которого присутствовал Гундяев? Это надругательство над верой.

Немцы и румыны не разграбили Дом ученых во время оккупации, все уцелело. А кто вы тогда, если ваша ракета попадает в стенку, граничащую с Домом ученых? Люди? Разве что внешне.

- Вы рассказывали сейчас про свои спектакли, и, слушая про эти образы и характеры, я подумал, что они обязательно понравились бы моим бабушке с дедушкой. Но не кажется ли вам, что сегодня это смотрится как реминисценция из прошлого?

- Абсолютно с вами не соглашусь. Конечно, из очень узкого сектора это смотрится как реминисценция. Но я «проверял» шутки на детях и внуках – они реагируют «на ура». Тем, у кого есть минимальный бекграунд, очень интересно. Потому что это ушедшая натура, «той Одессы» практически не осталось.

Это же история. Наш город был бы немыслим без Молдаванки и Пересыпи, без евреев, без биндюжников, без цеховиков, без фарцовщиков и так далее. Все это варилось в «плавильном котле». Melting pot обычно говорят про Америку, но такой была Одесса, каждый одесский двор.

Для многих неожиданным стало решение Олега Филимонова прекратить поездки в Россию почти 10 лет назад. «Когда в 2014-м случилась война, сначала аннексия Крыма, потом начались боевые действия на востоке, я сказал, что моей ноги в Москве больше не будет».

- Как мне кажется, многие люди, которые любили или продолжают любить «одесский миф», оказались связанными духовно с Россией, которая пытается восстановить империю и утверждает, что «та Одесса» – часть Советского союза. Вы с 2014 года не ездите в Москву, но многие так не сделали.

- Одесса всегда была предельно космополитичным городом и никогда всерьез ничего не воспринимала, не воспринимала и советскую власть. Одесса всегда «фрондировала» и всегда была очень неспокойным местом, в том числе с точки зрения неких надзирающих органов.

Всегда надо было справляться с фарцовщиками, надо было справляться с цеховиками, надо было справляться с моряками, которые все время ездили на рубеж и привозили оттуда не только шмотки, но и определенные взгляды и идеи. Привозили рассказы о том, что в Италии, Франции, Ливане и Египте все по-другому.

Надо внимательно читать историю. И, внимательно читая историю, ты понимаешь, что происходило. Я все время говорю о том, что да, Екатерина II издала рескрипт про строительство Одессы. Но строил кто? Во-первых, Черноморский полк казачий. Первую причальную стенку возводили они.

Первую улицу и Карантинный спуск строили они. И первые дома строили они. Кто строил дальше? Русские? Нет. Де Рибас, Де Волан, Боффо, Бернардацци, Гонсиоровский, Прохаска… Да, есть влияние Воронцова, но назвать его русским можно с большой натяжкой. Человек родился в Англии, всю жизнь прожил там, блестяще образованный. Одесса - абсолютно европейский город, с европейскими традициями и европейскими языками, которые звучали здесь раньше русского.