Андрей Кузичкин ⟩ Русское образование в Эстонии: что мертво – умереть не может?

Андрей Кузичкин. Фото: Konstantin Sednev

Русская школа Эстонии имела бы шансы жить и развиваться, если бы вовремя поменяла приоритеты, перестала цепляться за советскую школьную традицию и вышла за фреймы знаний, транслируемых из России, пишет публицист Андрей Кузичкин.

В этом году в Эстонии стартует реформа школьного образования и начнется поэтапный перевод образования на эстонский – государственный язык обучения. Об этом говорят и спорят много и охотно. Реже обсуждают перспективы русскоязычного образования в стране: что с ним будет и есть ли у него перспективы?

На сегодняшний день в Эстонии около 70 школ, где преподавание полностью или частично ведется на русском языке. Но это только статистика. На самом деле русское образование в стране существует формально: оно не развивается, а деградирует, не живет, а медленно умирает. Тому существует несколько причин.

1. В Эстонии нет методического центра, который бы предметно занимался вопросами русского образования. Учебные программы оторваны от реальной жизни и потребностей учащихся.

2. В Эстонии давно нет целевой подготовки педагогических кадров для русскоязычных школ.

3. Попытки совместить обучение на русском и эстонском языках привели к сокращению преподавания предметов на русском языке. Ученики хронически не успевают освоить учебный материал в рекомендуемом объеме. Хотели, как лучше, а получилось, как в русской пословице: ни Богу свечка, ни черту кочерга.

4. Цикл общественных дисциплин в русскоязычных школах представляет кальку с советских учебников истории и обществознания. В полной мере проявляется синдром советской ментальности, когда зацикленность на старом снижает восприимчивость к новому.

5. Преподавание гуманитарных дисциплин включает изучение литературных произведений советских писателей с сильной идеологической составляющей. Только что в сети обсуждалось задание на лето для учеников одной из русских гимназий Таллинна. Учитель велел прочитать рассказ Михаила Зощенко «Храбрые дети», герои которого во время войны берут в плен немецкого летчика. А начинается рассказ с фразы: «Русские люди очень храбрые. Это всем известно». Так и проявляется «мягкая сила», когда история Второй мировой войны преподносится как подвиг исключительно русского народа. Даже до нападения России на Украину фраза звучала двусмысленно, а после начала войны выглядит кощунственной. Так вместо приобщения к русской культуре в русских школах Эстонии воспитывают русских патриотов.

Русская школа Эстонии имела бы шансы жить и развиваться, если бы вовремя поменяла приоритеты, перестала цепляться за советскую школьную традицию и вышла за фреймы знаний, транслируемых из России. Вместо того чтобы создавать собственный образовательный кластер на фундаменте европейских ценностей, русская школа Эстонии консервировала ценности советских времен и щедро подмешивала к ним идеологию великоросского шовинизма времен позднего Путина. Излишняя политизация русскоязычного образования сыграла с ним злую шутку.

Кризис в эстонской системе русскоязычного образования накапливался постепенно. Но обвал случился именно после начала полномасштабного вторжения России в Украину. Все культурные слоты российского происхождения стали токсичными: переписанная «под Путина» история, Z-литература, визуальный контент, героизирующий убийц, насильников и военных преступников, поп-музыка, символом которой стал нацист Шаман с клипом «Я – русский!». Совместные с Россией образовательные и культурные проекты свернуты, все гуманитарные связи оборваны. Русская школа Эстонии фактически оказалась в изоляции от «материнского организма» - России. Поэтому перевод всех школ на эстонский язык обучения подоспел вовремя. Это правильная стратегия. Хотя трудностей на пути ее реализация предвижу много.

Однако означают ли такие радикальные перемены в сфере образования полное вытеснение русского языка из эстонских школ? Думаю, что такой подход стал бы ошибочным.

Нравится нам это или нет, но в Эстонии практически каждый четвёртый житель – русский. Да, доля русских в стране неуклонно сокращалась и, например, с 25.2% в 2013 г. снизилась до 23.7% в 2022 г. Но в 2023 г. число русских вырастет за счет массовой миграции из России. Поэтому внутренняя потребность обучения на русском языке сохранится. Кроме того есть внешний фактор – мониторинг различных международных миссий за ситуацией с образованием на языках меньшинств в Эстонии. Требованиям миссий нужно соответствовать. И я бы предложил подумать над идеей создания двух государственных Русско-эстонских гуманитарных классических гимназий в Таллинне и Нарве. Это был бы хороший интеграционный проект с возможностью углубленного изучения русского и эстонского языков по специальной программе «Билингва».

Конечно, политическая конъюнктура не благоприятна для подобного рода проектов: многие противники путинского режима и сторонники Украины воспринимают русский язык как язык врага. Но нужно смотреть в будущее и помнить, что даже в годы Второй мировой войны в СССР в школах на неоккупированных территориях изучался немецкий язык в качестве иностранного. Немецкий доминировал в советских школах вплоть до 1970-х, потом уступил место английскому. Теперь в России озабочены вытеснением европейских языков, объявленных «недружественными», из школьного и университетского образования. Им на смену приходит китайский. Но нужно ли в борьбе с языками «недружественных стран» брать пример с Кремля?

Другой вопрос – качество учебников на русском языке. На днях был неприятно удивлён, когда при общении с директором частной эстонской международной школы узнал, что дети изучают русский по учебникам, изданным в России. Одно дело, что там нет ни слова по-эстонски. Другое дело, что в таких учебниках есть фото Путина с обнаженным торсом и хвалебные тексты о путинских олигархах и пособниках войны. Эстония – либеральное государство, но при использовании учебных пособий на русском языке нужен контроль.

Когда бы и чем бы ни завершилась война в Украине, потребность в коммуникациях на русском языке сохранится – 100 млн русских, проживающих в России, никуда не денутся. Даже если кто-то горит желанием провести денацификацию россиян, это можно будет сделать только на русском и языках других народов России. Но русских всё же большинство – 80%. Русский язык распространен как средство общения на всем постсоветском пространстве. А русская литература по-прежнему популярна во всем мире. Так, недавно суммарные тиражи произведений Фёдора Достоевского опередили тиражи книг Стивена Кинга.

Конечно, перспективы массового образования на русском языке в Эстонии практически иссякли. Но дети, чей язык домашнего общения – русский, остались. Поэтому не нужно создавать для них дополнительные стрессовые ситуации и ставить русский язык вне закона. Будут желающие создать частную школу на русском языке обучения – не нужно запрещать. У демократии свои красные линии, в пылу борьбы и полемики их можно перешагнуть. Но на этом демократия и закончится. Верю, что в Эстонии этого не случится.