:format(webp)/nginx/o/2023/12/08/15769194t1h2566.png)
:format(webp)/nginx/o/2023/09/27/15618269t1h586a.jpg)
Темный гедонизм эстонской молодежи показала во всей красе режиссер Трийн Руумет, чей фильм «Темный рай» идет сейчас на экранах страны. Жанр, в котором он сделан, можно обозначить как «драма об излишествах».
КИНО ⟩ Великовозрастные эстонские дети отрываются по полной, но кто платит за это?
Согласно пресс-релизам компании ACME, прокатывающей картину, она продолжает вечеринку, начавшуюся в первой полнометражной работе Руумет «Лихие 90-е». Этот предсказуемый перевод оригинального названия фильма Päevad, mis ajasid segadusse (буквально: «Дни, когда все смешалось») в итоге оказался адекватным. Потому что фильм сделан профессионально и состоит из штампов. На таком видении 1990-х в Эстонии может настаивать лишь человек, имеющий о них очень поверхностное представление. В отличие от режиссера, родившейся в 1988 году и буквально посещавшей детский сад, свидетели эпохи вряд оценили эту «Тарантину второй свежести».
Если делать нечего
С новым фильмом все вышло бодрее. Возможно, его предмет лучше известен постановщице. И стилистические ориентиры тут более продвинутые. Не уверен в точности ассоциаций (художник всегда скажет свое «нет»), но я тут вижу больше французской эстетики – Леос Карракс, Гаспар Ноэ. Если что-то более мейнстримное, то, разумеется, Дэнни Бойл, поскольку в картине много скрытого восторга по поводу измененного состояния сознания на фоне роскошной жизни. Вернее, ее все более жалких ошметков.
/nginx/o/2023/09/27/15618270t1he749.jpg)
В центре истории – великовозрастная (27 лет), но страшно инфантильная Кармен, у которой умирает богатый отец. Она никогда ни о чем не думала, просто брала деньги из тумбочки (это просто такое выражение, быт Кармен до тумбочек не опускается). Теперь денег нет. Зато есть истеричная и, разумеется, такая же беспомощная мать и сводный брат Виктор, из которого нельзя вить веревки, потому что они тут же порвутся.
Исполнительница главной роли Реа Лест в интервью говорит, что это история тоски, причем, ясное дело, душераздирающей. Ее героиня призвана выразить изнанку мира, в котором живет эстонская молодежь, приближающаяся к тридцати и получающая «тревожные звоночки». А тут еще, конечно, с этой расхристанной эмоциональностью встречается, с одной стороны, профессиональный криминал, а с другой - авантюризм скучающих мужчин среднего возраста. Коктейль этот разбавлен тотальным, беспредельным эгоизмом всех персонажей без исключения.
Оттенки буржуазных причуд
Фильм смотрится как энциклопедия порочных развлечений. На них замешана дешевая репутация так называемой «молодежной» культуры, которая заявила о себе в середине прошлого века и никак не хочет признать, что давно состарилась. Старательно создаваемый в фильме образ отрывающихся по полной «детей», самые младшие из которых готовятся разменять четвертый десяток, сам по себе свидетельствует о кризисе этих представлений о молодежи. Проще говоря, нарисованный в фильме ад слегка натянут, потому что сейчас молодежь беспокоится о своем здоровье, бегает по утрам и вечерам, инвестирует в кошачий приют и считает углеводы в мюсли.
/nginx/o/2023/09/27/15618278t1h7e78.jpg)
Также при всем понимании условности искусства совершенно непонятно, откуда у этой молодежи все то, что здесь показано. Лимузины с диванами-сексодромами, килограммы психотропных веществ, танцы в джакузи, таинственный мир «одиноких волков» на 1000-кубовых мотоциклах в таких количествах быстро утомляет. Невольно возникает мысль, что в небогатых странах обожают снимать что-то компенсаторно-роскошное, в реальности происходящее в странах с принципиально другим уровнем жизни. В проекции на Эстонию действие фильма выглядело бы смешно, если бы не было откровенным бесстыдством.
Хотя на самом деле в этом и проявляется своеобразный реализм Трийн Руумет. В Эстонии снова растет вилка неравенства, усиливается социальное расслоение. Одни, как сказал поэт по другому поводу, «сходят с ума оттого, что им нечего больше хотеть». А другие в это время едва сводят концы с концами. Их, разумеется, большинство, но они никому не интересны. Вернее, за них так решили и убедили их в том, что они не интересны даже самим себе.
Однако социальные темы – не очень зрительские. О порошках в тонких ноздрях и 200 километрах по встречке снимать заведомо спокойнее, потому что маркетинг этого продукта понятен. Начиная с поколения ЛСД фильмы об излишествах образуют отдельную нишу. Руумет имеет все шансы ее занять и в дальнейшем преуспеть. А в том, что Таллинн слишком портативен, чтобы снимать на его натуре темные страсти в масштабах мегаполиса, уж точно нет большой беды.