В условиях регулярных обстрелов инфраструктуры, портов, железных дорог, украинские аграрии умудряются не только выращивать свою продукцию, но и вывозить ее на экспорт. Какой ценой все это дается украинским аграриям, смогут ли украинские фермеры наполнить своей продукцией европейский и мировой рынки продовольствия, и чего ожидать в ближайшем будущем? Об этом и многом другом ведущий «Украинской студии» Rus.Postimees поговорил с гендиректором украинской агрохолдинговой компании HarvEast Дмитрием Скорняковым.
Глава украинской агрокомпании: Россия украла наши активы на Донбассе, но они все нам возместят
4 октября 2023, 10:10
Подтвержденный ущерб аграрной отрасли Украины в результате полномасштабной российской агрессии уже превысил 8,7 млрд долларов США, заявили в комитете по вопросам аграрной и земельной политики Верховной Рады Украины. Однако после детального анализа ситуации на оккупированных территориях эти цифры могут вырасти до более чем 40 млрд долларов. Данные украинского Госстата о работе агропромышленного комплекса говорят о том, что в 2022 году сбор зерна в стране упал почти на 40%, овощей - на 25%, фруктов - на 10%.
- В минувшее воскресенье министр инфраструктуры Украины Александр Кубраков сообщил, что из портов Южный и Черноморск вышли три судна с агропродукцией и железной рудой. Пусть пока совсем в малых объемах, но зерновой коридор начинает работать. Дмитрий, что вы ожидаете от этого проекта?
- Те, корабли, которые выходят, они выходят не по зерновой сделке. Это так называемый временный коридор, который образовался благодаря тому, что украинская армия успешно провела атаку на российские суда, порты и отогнала российские военные корабли от украинского побережья. К зерновой сделке эти корабли не имеют никакого отношения. Россия как вышла из сделки, так в нее и не возвращалась.
Однако должен отметить, что те суда, которые заходят в Украину сейчас, обходятся украинским аграриям дешевле, чем во время работы «зернового коридора». Потому что россияне, будучи в сделке, намеренно проводили очень долгие ревизии судов, а это крайне дорогая история. Фрахт этих кораблей обходился украинским аграриям в космические деньги.
- Уточните, пожалуйста. Насколько долго проверяли эти суда?
- Когда был первый коридор, то судно проходило пролив и инспекцию за 2-3 дня. Но когда россияне придумали какие-то свои дополнительные требования, то такая «проверка» судов проходила по 10, а иногда и по 30 дней. А каждый день простоя судна - это огромные штрафы.
- А вы успели вывезти прошлогодний урожай, когда работала зерновая сделка?
- Большую часть вывезли, да, но в Украине все равно есть остатки урожая еще 2022 года.
- Я слышал в интервью одного из украинских аграриев, что в Украине заканчиваются мощности для хранения. Насколько эта проблема критична для вас?
- Такая проблема есть, но я бы сказал, что на сегодняшний день это одна из наших наименьших проблем. Потому что есть технологии, которые позволяют хранить зерно в гигантских полиэтиленовых рукавах (силобегах), и, в принципе, это можно делать в любом поле.
Для нас это не новая технология, мы давно ее используем. Просто объемы существенно увеличиваются. Если раньше компании хранили процентов 20-30 процентов урожая таким образом, то сейчас многие так хранят больше половины своего урожая.
- Знаю, что ваша компания имела много производственных мощностей на востоке Украины, на территориях, которые в данный момент оккупированы. Во сколько приблизительно оценивается ущерб вашей компании?
- Мы оценивали ущерб с учетом украденного зерна, техники и посевов. Все вместе составляет 200 млн долларов. Совместно с нашей материнской компанией мы подали на Россию в суд.
К сожалению, судебные разбирательства в Европе, да и везде в мире, длятся очень долго. Но я думаю, что рано или поздно мы получим возмещение от Российской Федерации. Я уверен, что это возможно. Это лишь вопрос времени. Если Россия будет возвращаться в лоно цивилизованного мира, то удовлетворение таких исков как наш станет одним из условий.
- Я слышал, что за ваше оборудование и продукцию боевики на оккупированных территориях даже вели борьбу между собой.
- Да, так оно и было. На временно оккупированных территориях востока Украины образовались разные кланы, вот они и делили между собой наши активы. Есть ДНР - всякие бандиты, есть российские, кадыровцы и так далее. Ну и, естественно, всем хотелось украсть побольше. Поэтому они между собой имели определенные проблемы.
Техника по большей части осталась там, где она и была. Оккупанты же украли предприятия, и чтобы продолжать работать, им была необходима техника. Что касается зерна, то его перемещение практически невозможно отследить, не имея доступа к активу. Максимум, что мы смогли отследить - это загрузку судов в порту Мариуполя. Кроме этого, у нас есть инсайдерская информация о вывозе украденного у нашей компании зерна в Россию.
- Как вы перестроились после потери крупной части бизнеса на оккупированных землях?
- Для нас это было и есть очень тяжелое испытание. До полномасштабного вторжения в Украину у нашей компании было три вида бизнеса: выращивание зерна, выращивание семян для международных компаний, и третье - это сады. Сады оккупированы полностью; семенной бизнес очень сильно ужался, поскольку два наших семенных завода остались в оккупации, поэтому в данном направлении бизнес сократился почти на 80 процентов; по выращиванию зерна у нас осталось одно предприятие в Киевской области, где мы сейчас продолжаем этим заниматься.
/nginx/o/2023/07/18/15464328t1h9427.jpg)
Первое, что нам было необходимо сделать, это произвести изменения в управляющей компании, чтобы управлять меньшим объемом бизнеса. Но основное наше направление, куда мы вкладывали деньги все эти годы - это семенной бизнес. HarvEast имеет очень хорошее реноме среди европейских и американских компаний. Оно дорогого стоит, поэтому мы будем наращивать производство семян в киевском регионе.
- Вы смогли переориентироваться на другие рынки, чтобы решить логистические вопросы?
- Да, конечно, мы это сделали. Вынужденно, разумеется.
Сейчас в Европе говорят, что украинское зерно низкого качества. Это, мягко говоря, смешно, потому что наше зерно до войны поставлялось на премиальные рынки: в Китай, Индию, страны Ближнего Востока. И эти рынки платили украинским аграриям определенную дополнительную премию за качество. Кроме этого, из Украины мы продавали в Китай, где необходима жесточайшая сертификация. И мы проходили ее, и продавали туда зерно дороже, чем в Европу.
Однако во время войны поставлять продукцию в Китай, с точки зрения логистики, стало практически невозможно. Ближний Восток для нас частично закрыт, потому что они достаточно требовательны - хотят соблюдения определенных условий и стабильности поставок. Поэтому нам пришлось наладить поставки большей частью в Европу. А когда ты ищешь нового покупателя, он никогда не заплатит тебе дополнительную премию. Наоборот, будет покупать со скидкой.
Могу добавить только, что мы ищем новых потребителей не только в Европе, но и в Северной Африке. И это проходит очень болезненно для украинского агрария.
- Знаю, что вам лично, да и многим фермерам из Украины, приходится ездить в Европу, и на месте решать вопросы поставок и логистики.
- В прошлом украинская логистика была организована очень просто: поле - железная дорога - хранение - порт. 90 процентов из того, что мы производили, шло по этой схеме. Все работало как часы. И если вы не хотели заниматься логистикой, то вы просто доплачивали за эти услуги максимум пять долларов за тонну сторонним компаниям. И это была приемлемая цена.
Сегодня, если вы не занимаетесь логистикой самостоятельно, будучи сугубо аграрной компанией, разница будет не пять долларов за тонну, а 20-40 долларов. При цене кукурузы в Украине в 120 долларов вы рискуете не покрыть даже ее себестоимость. То есть, сейчас идет речь о том, что если ты занимаешься логистикой, тогда у тебя есть шанс отработать в ноль и выжить, пережить войну. Если ты не занимаешься логистикой, не ездишь налаживать отношения в Румынию, Польшу, то ты в убытке.
- Кстати, о Польше. Какие там сейчас настроения у ваших партнеров, в связи с зерновым кризисом между Украиной и Польшей?
- Зерновому конфликту скоро придет конец. В Польше нерв обнажился перед выборами. Эта история стала очень политизированной, ведь, как мы знаем, фермеры в Польше очень поддерживают правящую партию.
Когда украинское зерно перестало поступать на мировой рынок, цены пошли вверх. Сейчас Украина вернулась на внешние рынки, однако цены стабильны.
Должен отметить, что в Польше многие украинские аграрные компании стали организовывать хабы, дорабатывать продукцию, аккумулировать и поставлять ее на премиальные рынки. Польша от этого только выиграла. Кроме того, польские переработчики выиграли также и от поступления украинского зерна. Когда польские фермеры говорят, что они не хотят украинского зерна, то польские переработчики, торговые организации говорят в точности до наоборот.
Вот возьмите нефтяной бизнес: если по территории Турции идет труба нефти из Азербайджана, Турция от этого выигрывает или нет? Очевидно, выигрывает. И многие страны борются, чтобы по их территории проходили эти трубы. То же и с аграрной продукцией. Польша как страна от экспорта украинского зерна выигрывает. Но я думаю, что это все успокоится после выборов в Польше.
- Ну да, тем более известно, что украинское зерно загружает польские порты в Балтийском море.
- Польша имеет выгоду от того, что через ее территорию идет транзит зерна, загружаются порты, увеличивается переработка внутри страны. Вот, например, украинская компания построила небольшой завод по переработке зерна. Дальше их продукция идет в Германию и Великобританию.
Но в целом это не будет простой историей, потому что, по сути, мы уже начали переговоры по вступлению Украины в Евросоюз. А так как аграрный сектор Украины - крупнейший в Европе, то, соответственно, мы начали с самого тяжелого. Это будут сложные переговоры. При этом, я думаю, что интеграция украинской аграрной отрасли в Евросоюз будет взаимовыгодной для всех сторон.
Сейчас Евросоюз проигрывает Бразилии, США, с точки зрения мирового аграрного хаба. А когда туда войдет украинский агробизнес, то Европа станет игроком если не номер один, то, как минимум, не будет проигрывать ни Бразилии, ни США.
- Тем более на фоне блокировки украинской аграрной продукции во время войны, когда украинский аграрный сектор является чуть ли не единственным полноценно работающим сектором экономики, это выглядит немного цинично, не так ли?
- В Украине три основных сектора экономики: агро, металлургия, IT. Но тут надо говорить правильно: польские и румынские партнеры не блокируют транзит, они блокируют именно продажу внутри своих стран. Конечно, это создает гигантские проблемы.
У меня каждый раз сердце кровью обливается, когда я еду из Украины в Польшу и вижу многокилометровые пробки из грузовиков. А когда я посылаю свои машины с зерном через границу, то они могут стоять там по трое суток. Вы понимаете, что простой в трое суток - это большие деньги. Соответственно, Украина теряет огромные деньги, Польша тоже теряет большие деньги, хотя это вопрос технический и при должном уровне организации работы его можно решить. Грустно, что спустя полтора года полномасштабной войны он до сих пор не решен.
- Какие у вас ожидания от нынешнего экспортного года, сможете ли реализовать всю продукцию?
- В Украине, к сожалению, наблюдается тенденция увеличения незасеянных площадей. Соответственно, урожай в следующем году будет существенно ниже.
Должен отметить, что в этом году погода была достаточно благоприятная для аграриев. Мы хоть и сэкономили на удобрениях, семенах и так далее, но получили, в принципе, неплохой урожай.
В этом году опять все будут экономить, и получится мультипликационный эффект: в прошлом году мы сэкономили, но с погодой повезло, и в этом году снова будем беречь ресурсы, а если нам не повезет с погодой, то урожайность из-за двух лет экономии рухнет.
Единственное, что могу сказать гарантированно: Украина уменьшит объем предложений на мировом рынке продовольствия, и это окажет на него негативное влияние.
По подсолнечнику Украина была крупнейшим игроком, по кукурузе и пшенице - тоже достаточно большим. Учитывая не самые позитивные тенденции, практически большая часть украинских аграриев этот год отработает в убыток, в лучшем случае - в ноль. И только аграрии западных областей Украины, либо те, у кого есть какая-то собственная переработка, получат небольшую прибыль.
- Да, но аграрии западных областей выращивают в основном рапс, я так понимаю?
- Да, вы правы, там в основном рапс. Это такой типичный, европейский севооборот: рапс - пшеница. Поэтому по пшенице мы будем не сильно падать, хотя падать будем точно, если сравнивать с этим годом. По рапсу мы останемся на уровне прошлого года, по кукурузе будет однозначно большое падение, по подсолнечнику, скорее всего, тоже.
- Дмитрий, а как вы решаете эти вопросы по логистике?
- И грузовики закупили, и с железнодорожниками постоянно общаемся, пытаемся состыковаться с европейской железной дорогой. Дополнительные проблемы возникают у нас в связи с тем, что приходящий из Украины в Европу состав необходимо перегрузить на европейские рельсы.
Кроме того, для Украины достаточно обычная картина, когда в одном составе едут и нефтепродукты, и зерно, металлы и сухогрузы какие-то. В Европе так не работает. Там зерно идет отдельным составом, нефтепродукты отдельно, и так далее. Вот эта синхронизация между железными дорогами занимает очень много времени. И только сейчас все это начинает как-то координироваться и работать. Далее наша задача заключается в том, чтобы найти терминалы в портах и договориться с ними.
Раньше в той же Констанце, крупнейшем порту Европы, никто никуда особо не торопился. У них всегда был гарантированный объем грузов, вот они на нем и сидели. Потом туда пошло украинское зерно в больших объемах, и они схватились за голову. А когда приезжаешь туда, то видишь, что они работают не эффективно. Хотя без больших дополнительных вложений точно могут на 20-30 процентов увеличить свои мощности.
Прошло полтора года, украинцы поработали с румынскими партнерами, и вот только сейчас порт Констанца стал более эффективным. Всеми этими вопросами и приходится заниматься украинскому аграрию помимо своей производственной деятельности.
- Вы не рассматривали балтийские порты для перегрузки своей продукции?
- Балтийские порты отличные, но есть одно гигантское «но»: как вы помните, еще в Советском Союзе ширина железной дороги на Балтике была другая, чем в Европе. Поэтому для того, чтобы воспользоваться прекрасными, на самом деле, литовскими портами, нам надо довезти продукцию до границы с Польшей по широкой колее, потом дальше перегрузить на узкую, потом довезти до границы с Литвой, там перегрузиться снова на широкую, либо погрузить в автомобили. И уже потом перевезти зерно в порт. Каждая такая перегрузка стоит очень больших денег. Если бы до балтийских портов колея была узкая, то это был бы для нас великолепный вариант.
- Дмитрий, скажите, вы ощущаете выдавливание Россией Украины с международных рынков?
- Безусловно, такая тенденция имеется. Более того, Украина и Россия - это были два основных игрока. Мы держали более половины рынка на двоих. А что хочет хороший потребитель? Хороший потребитель хочет высокое качество, приемлемую цену и стабильность поставок. На сегодняшний день Украина не может этого обеспечить, поскольку никто из нас не знает, будет ли порт обстрелян, сможешь ли ты перегрузить свою агропродукцию, какие проблемы возникнут на границах. А любой партнер хочет уже сегодня загрузить его перерабатывающие мощности.
Поэтому в азиатских странах подсолнечное масло потихоньку замещает пальмовое масло, и Россия выдавливает нас с наших исторических рынков, где Украина всегда имела сильные позиции.
- Как вы считаете, насколько быстро Украина сможет восстановиться на этих рынках после войны?
- Я приведу пример своей компании. Мы имели очень близкие отношения с тремя крупными турецкими компаниями, прекрасно, взаимовыгодно работали много лет. Сейчас мы им не поставляем агропродукцию. Но я уверен, что после окончания войны мы эти контакты очень быстро восстановим, поскольку нашу репутацию высоко ценят наши покупатели.
- А вас не шокирует, когда ваши бывшие партнеры говорят вам: ничего личного, просто бизнес, поэтому мы будем теперь покупать продукцию у русских?
- Помимо всего прочего, это еще и война ценностей. Украина здесь представляет, безусловно, европейские, западные ценности. Россия борется за свое право делать все, что вздумается. Фактически, со стороны России - это борьба за право существования авторитарных режимов. Если, например, со стороны балтийских партнеров будет вот это «ничего личного, только бизнес», то я этого не приемлю. Потому что это демократические страны, которые построили свою государственность на базе таких же ценностей. Но если мы говорим о Турции, то, конечно, мне неприятно, что наши партнеры работают с Россией. Эрдоган не автократ, как Путин, в Турции есть выборы, мэр Стамбула - известный оппозиционер, но, тем не менее, это условно демократическая страна. Она не построена на тех ценностях, за которые сейчас воюет Украина. Поэтому здесь у меня есть определенный уровень понимания. Хотя, конечно, это неприятно.
- Какой ваш прогноз на ближайшее время, что будет с ценами на агропродукцию?
- Если бы я знал, как будут расти цены, то был бы очень богатым человеком. Могу дать прогноз только исходя из текущей ситуации. Как мне кажется, в ближайшее время цены расти не будут. Та инфляция, которую увидела Европа, зафиксируется на каком-то уровне, дальше пойдет ситуация с такими же ценами, которые есть на сегодняшний день. Однако в среднесрочной перспективе, где-то двух-трех лет, боюсь, что мы можем пережить еще один виток продовольственной инфляции. Потому что остатки мировой продукции достаточно низкие, а Украина будет сокращать свое предложение.