Фильм Ридли Скотта «Наполеон» вызвал огонь критики за передергивание исторических событий, игнорирование общественных заслуг императора Франции, а также за то, что режиссер в одном из интервью сравнил национального героя Франции со Сталиным и Гитлером.
Новый фильм знаменитого британского режиссера Ридли Скотта «Наполеон» вызвал ожесточенные споры еще до того, как он вышел на экраны.
Наибольшие возражения против работы маститого кинодеятеля (известного в числе прочего по таким работам, как «Чужой», «Бегущий по лезвию» и «Гладиатор») вызвали исторические неточности. А также - тот факт, что в одном из интервью Скотт сравнил Наполеона с Александром Македонским, Сталиным и Гитлером.
Начнем с того, что в глазах многих французов англичанин Ридли Скотт оказался виновен не столько в том, как он изобразил французского императора на экране, сколько в том, что он вообще отважился взяться за их национального героя.
В качестве наиболее наглядного примера можно сравнить две публикации в английской и французской версиях американского мужского журнала GQ.
«Подлинная история Наполеона, - пишет Джек Кинг, автор английской статьи, - это всего лишь эпическая канва, по которой можно выткать самый впечатляющий фейерверк, который вам доводилось когда бы то ни было наблюдать. Прежде всего этот фильм предоставляет нам шанс увидеть множество больших, зрелищных сражений… Речь идет не о том, что фильм сознательно отвергает историческую реальность, а в том, что нашему вниманию предоставляется развлекательное зрелище высочайшего уровня, … а не пыльная биография».
«Сам Скотт по-настоящему Наполеона не понимает, - заочно возражает ему автор французской статьи Адам Санчес. - Он слишком занят, расписывая хронологию событий. Ридли Скотт уже пообещал, что скоро будет доступна полная версия продолжительностью более четырех с половиной часов [на стриминговой платформе Apple TV, которая финансировала съемки - ред.] Можно с уверенностью сказать, что и она не сможет залатать дыры в этом проекте, который, хотя и выглядит как кинематографическое событие, является всего лишь очередным эпизодом в медленном загнивании творческой карьеры создателя «Бегущего по лезвию».
Санчес, однако, на этой убийственной характеристике не останавливается.
Он упрекает Скотта еще и в том, что французские солдаты при осаде Тулона (1793 год) кричат «Vive La France!» (Да здравствует Франция!) с американским акцентом, а также в том, что режиссер «дошел до того, что заставил Тахара Рахима (франко-алжирского актера, сыгравшего роль Поля де Барраса) говорить на языке Шекспира».
Не будем излишне концентрировать внимание на том, что Хоакин Феникс (в роли Наполеона) точно так же говорил по-английски, когда играл римского императора Коммода в фильме Скотта «Гладиатор». Насколько мне известно, ни французских, ни каких либо других критиков, это не смущало.
Французский историк Патрис Ганиффи, автор монументального исторического труда «Бонапарт», также осудил «англоговорящего императора» и его «слишком вездесущую» первую жену Жозефину. В интервью журналу Le Point он сказал, что что фильм является «очень антифранцузским и очень пробританским переписыванием истории».
«Доказательством того, что этот фильм снят англичанином, является то, что самые успешные эпизоды в нем - это битва при Ватерлоо и месть Веллингтона», - заявил Ганиффи.
В битве при Ватерлоо (18 июня 1815 года) войска коалиции семи стран окончательно разгромили армии Наполеона. Значительную часть союзнических войск составляли объединенные силы Соединенного Королевства, Нидерландов, королевства Ганновер, герцогства Брауншвейг, и герцогства Нассау, которыми командовал герцог Веллингтон. Их так и называли армией Веллингтона.
Этьенн Сорин в Le Figaro сказал, что этот фильм - «просто мрачная и имперская мелодрама», добавив, что Скотт явно не осмелился назвать свое творение «Наполеон и Жозефина» (первую жену французского императора играет Ванесса Кирби), а зря, потому что весь сюжет как раз и построен на их сложных отношениях, которые то тут, то там перемежаются батальными сценами.
Как Скотт отреагировал на подобную критику? «Французы даже самих себя не любят, - сказал режиссер в интервью Би-би-си. - Я уже показал этот фильм в Париже [всемирная премьера состоялась в столице Франции 14 ноября - ред.], и там они были в восторге».
В общем, критику с той стороны Ла-Манша можно подытожить одной фразой английского журналиста Джонатана Миллера: «Как будто французы в принципе способны положительно оценить то, как англосаксы изобразили их национального героя».
По поводу того, должны ли режиссеры и сценаристы исторических фильмов придерживаться правды, существуют две противоположные точки зрения.
Одна - что подавляющее большинство публики получает знание не из исторических трудов, а из художественных фильмов, следовательно, не следует пичкать ее ложной информацией. Другая - что народ в массе своей не глуп и понимает, когда сценарист с режиссером отходят от правды ради художественного эффекта, следовательно, снимайте, что хотите, народ разберtтся.
Сам Ридли Скотт в интервью британской газете The Sunday Times сказал, что, тем, кого беспокоят исторические неточности в его фильме о Наполеоне, стоило бы лучше «заняться чем-нибудь полезным».
«Когда мне возражают историки, я их спрашиваю: "Слушайте, ребята, а вы сами там были" Не были? Ну и заткнитесь!». На самом деле маститый кинодеятель употребил несколько другое слово, но вместо него пришлось бы ставить многоточие.
Не только французские, но и английские специалисты с радостью отмечают исторические ляпы:
Отдельная проблема: на самом деле Наполеон с Веллингтоном не встречались в гавани Плимута на борту британского корабля «Беллерофон», который увез низложенного императора в его последнюю ссылку на остров Святой Елены.
Оба полководца вообще ни разу не встречались лицом к лицу, и единственный раз непосредственно командовали сражающимися армиями в битве при Ватерлоо. Причем Веллингтон отдавал Наполеону должное, говоря, что «на поле боя он один стоит 40 тысяч человек».
Эндрю Робертс, известный английский историк, автор книги о взаимоотношениях двух военных лидеров «Napoleon And Wellington», отмечал, что хотя именно английский герцог спас его от казни после Ватерлоо, Наполеон ему за это благодарен не был, и даже в своем завещании оставил деньги человеку, который покушался на жизнь Веллингтона.
Тот отомстил своему военному сопернику тем, что собрал огромную коллекцию наполеоновской меморабилии и переспал с двумя любовницами императора.
Впрочем, Веллингтон вообще любил женщин (за исключением своей жены), и какую роль в его амурных развлечениях сыграла политическая месть, сказать трудно.
В интервью газете The Times Эндрю Робертс сказал, что больше всего его возмутило не столько то, что Ридли Скотт дал разгуляться стереотипам, сколько то, что режиссер со сценаристом полностью обошли несомненные заслуги императора, полностью преобразовавшие французское общество.
Наполеон действительно пользовался популярностью у французского народа, но фильм оставляет за кадром объяснения, почему.
Он подчеркнул, что в фильме полностью обойдены «реорганизация французских законов, финансовые реформы, восстановление правопорядка [после революции], конкордат с католической церковью [католицизм признавался основной религией большинства французов, но сохранялась свобода вероисповедания, священники назначались и оплачивались государством, а церковь отказывалась от имущества, конфискованного во время революции], крупные инфраструктурные проекты, новая система образования, меритократическое социальное развитие и создание банка Франции».
«Император низведен до образа мужчины, который швыряется едой в свою жену, занимается с нею сексом под столом в присутствии слуг и практически никогда не снимает шляпу, находясь в помещении», - добавил он.
Трудно сказать, действительно ли Ридли Скотт считает Наполеона монстром, или же просто создает фильму дополнительную рекламу, сознательно провоцируя гнев одной части публики и восхищение другой.
Он проделывал нечто подобное и раньше, недаром некоторые журналисты считают режиссера подарком для интервьюера, которому можно просто задать вопрос, а потом откинуться на спинку стула, расслабиться и получать удовольствие. Колумнист британской газеты Guardian Стюарт Херитедж как-то сказал, что «никогда не получал такого удовольствия в своей [рабочей] жизни», чем когда брал интервью у Скотта.
Какими бы соображениями Скотт не руководствовался, а не исключено, что он действительно просто выразил свою точку зрения без какой бы то ни было задней мысли, но в интервью журналу Empire он высказался довольно категорично: «Я сравниваю [Наполеона] с Александром Великим, Адольфом Гитлером, Сталиным. Послушайте, на нем реально висит масса дерьма», - заявил режиссер, говоря о национальном герое и гордости французов.
Первый вопрос: насколько правомочно объединять Александра Македонского с Гитлером и Сталиным?
В моем представлении - это бред, учитывая, что Александр, насколько известно историкам, не занимался геноцидом своего, либо какого бы то ни было другого народа, и хотя спалил столицу персов, но, вроде бы, сделал это не нарочно.
Ладно, оставим древнюю историю на совести Ридли Скотта и обратимся к временам не столь отдаленным.
Посмертная репутация Наполеона была серьезно испорчена 23 июня 1940 года, когда Адольф Гитлер приехал в захваченный им Париж. Он долго стоял у могилы императора, взирая на его красный саркофаг.
Кстати, если говорить об исторических параллелях, то грех не вспомнить, что саркофаг этот был сделан из карельского малинового кварцита, которым также отделан мавзолей Ленина. Видимо, этот факт Скотту остался неизвестным, иначе в список мировых злодеев добавилось бы еще одно имя.
Как бы то ни было, после посещения фюрера, в общественном сознании сложился еще один стереотип, объединивший судьбы французского императора XIX века с германским диктатором века XX.
Оба они родились в странах за пределами тех, которыми управляли, оба стремились захватить всю Европу, оба после первых успехов на полях сражений потерпели поражение под Москвой, оба собирались, но так и не собрались, завоевать Британские острова. И оба, в конце концов, были разгромлены объединившимися против них союзными армиями.
Но с тем же успехом Наполеона можно поставить в один ряд и с Уинстоном Черчиллем.
Оба начинали карьеру в армии, оба одержали впечатляющие победы в начале своего политического и военного пути: Наполеон - под Тулоном в 1793 году, Черчилль - под Омдурманом в 1898-м.
Наполеон получил под свое командование французскую внутреннюю армию в 26-летнем возрасте, в 30-летнем стал первым консулом, совершившим государственный переворот, а императором был провозглашен в 1804 году в возрасте всего 35 лет. Черчилль стал министром кабинета в 34, а в неполные 40, в начале Первой мировой войны, - Первым лордом Адмиралтейства, под командованием которого находился крупнейший на тот момент флот во всем мире.
На этом, однако, сходство заканчивается, потому что карьера Черчилля на какое-то время прервалась, после чего ему все-таки удалось вернуться в политику и стать премьером, под руководством которого Британия стала одной из победительниц Второй мировой войны. Наполеон же шел от победы к победе, пока не потерпел окончательное поражение под Ватерлоо.
Стоит отметить, что сравнение Наполеона с Гитлером не понравилось подавляющему большинству историков и критиков по обе стороны Ла-Манша.
Научный директор Фонда Наполеона Пьер Бранда сказал в интервью газете Telegraph, что изобразив Наполеона кровавым диктатором, Скотт совершенно проигнорировал его значительные достижения. «Гитлер и Сталин ничего не строили, а лишь разрушали [не совсем верно, учитывая крупные инфраструктурные проекты, которые и Гитлер, и Сталин вели в своих странах]. Изобразив Наполеона как кровавого диктатора, Скотт совершенно не рассказывает о его достижениях».
Тьерри Ленц, директор Фонда Наполеона, сказал, что «Наполеон не уничтожал ни Францию, ни Европу. А впоследствии его наследие было прославлено и принято даже в тех странах, которые были его противниками».
Французская журналистка Анн-Элизабет Муте поговорила с обозревателем Би-би-си по вопросам культуры Нилом Армстрогом. Она тоже согласилась с тем, что Наполеона нельзя сравнивать ни с Гитлером, ни со Сталиным: «У него не было концентрационных лагерей, он не приговаривал к смерти целые народы. Да, при нем существовала политическая полиция, но обычные люди могли жить, как им хотелось, и говорить, что им вздумается».
Однако Чарльз Эсдейл, почетный профессор истории Ливерпульского университета и автор нескольких книг о Наполеоне, включая «Войны Наполеона: Международная история 1803-1815 годов», смотрит на французского императора с несколько иных позиций.
«Этим человеком, - отметил он в интервью Би-би-си, - двигали личные амбиции, и он был абсолютно безжалостным. У него было много недостатков, и он был отвратительной личностью, но расовой идеологии, которая лежала в основе нацистского режима, у него просто не было. Сравнение его с Гитлером и Сталиным - это просто историческая чушь».
Критики, зрители и, конечно, историки, наверняка еще не сказали последнего слова по поводу фильма Ридли Скотта, но не похоже, что они смогут прийти к единому мнению.
По словам исполнителя главной роли в фильме Хоакина Феникса, «если вы хотите по-настоящему понять Наполеона, то вам, наверное, придется, самим заняться изучением этого вопроса».
«Этот фильм - история, увиденная глазами Ридли. А это чертовски сложная история. Мы стремились к тому, чтобы передать чувства этого человека», - сказал актер в интервью журналу Empire.
Но и у противников исторических искажений тоже есть своя правда.
«Если мы не будем защищать историческую правду, нам придется смириться с последствиями ситуации, при которой люди действительно будут думать, что американцы выиграли Вторую мировую войну в одиночку», - считает британский писатель и журналист Алек Марш.
«Они действительно поверят, что войска Наполеона обстреливали из артиллерии пирамиды или что Ричард III был убийцей-психопатом, - продолжает Марш. - Так что настаивать на фактической точности в исторической драме - это не педантизм, это абсолютно принципиально. В противном случае наша реальная история исчезнет из поля зрения и потеряется, и мы потеряемся вместе с ней».
Похоже, что после того, как вокруг еще не вышедшего на экраны фильма разыгралась такая полемика, успех в прокате ему практически обеспечен.
