/nginx/o/2022/01/20/14319647t1ha71b.jpg)
/nginx/o/2022/12/08/15010603t1h142e.jpg)
Русские были первыми, кого колонизировала империя. Деколонизация России - это не территориальное переустройство, а возвращение национальной идентичности, сознания и культуры, которые сейчас подавлены и используются режимом ради собственного обогащения и экспансии, пишет колумнист и преподаватель Андрей Кузичкин.
21-23 ноября я принимал участие в конференции, посвященной послевоенным преобразованиям в России. Пикантность мероприятия заключалась в том, что проведено оно было по всем законам конспирологии: на входе строгий фейс-контроль, проверка документов, рамки металлоискателя и полное изъятие всех электронных устройств, включая мобильные телефоны.
Конечно, это была не прихоть организаторов, а их забота о безопасности участников встречи, среди которых оказалось немало российских эмигрантов, внесенных властями России в списки экстремистов и объявленных в розыск.
Следуя правилам, я не стану называть имена спикеров. Поверьте, это были вполне компетентные гражданские активисты из России и эксперты, представляющие крупные исследовательские центры Европы, специализирующиеся на российской тематике. По мнению участников первой панели, на Западе оказались не готовы к стремительной трансформации путинского правления от мягкого авторитаризма к военной диктатуре. Не были в западных столицах готовы и к открытому вторжению Путина в Украину.
К тому же на Западе общество и политические элиты по-разному воспринимали и воспринимают Путина, и его личная популярность среди населения многих славянских государств до сих пор высока. Когда Путин заявлял, что «Запад для России - это лавка технологий, и если мы что-то не купим, то украдем», западные элиты это воспринимали как угрозу, а многие рядовые европейцы - как забавную шутку. На самом деле речь идет о новой идеологии Кремля, основанной на антизападной риторике и политике противостояния Западу как мировому злу. При этом цель Путина - доказать, что Запад угрожает всем странам, отказывающимся следовать в фарватере США и ЕС. А Россия - главная сила, способная с этой угрозой справиться.
При этом Путин делает вид, что западные санкции, введенные после начала войны в Украине, больше ущерба принесли самой Европе, а Россия оказалась для них неуязвима. Однако реально Россия потеряла огромный платежеспособный рынок сбыта своих товаров в Европе, а взамен оказалась в кабальной зависимости от Китая. Курс Запада на ослабление обороноспособности России абсолютно оправдан. Но быстрого результаты ждать не приходится. Изменения в Россию не могут быть привнесены извне. Запад не может заставить россиян полюбить демократию, свободу и научить уважать закон.
Это должны быть потребность и мотиватор самого российского общества. Но Запад должен поддерживать российских гражданских активистов и организации, которые хотят превратить Россию в нормальное цивилизованное правовое и демократическое государство. Западные аналитики десять лет назад ошиблись в оценках режима Путина. Запад промолчал, когда Путин громил независимые медиа. Запад не оказал эффективной поддержки российской и белорусской оппозиции. Больше таких ошибок допускать нельзя. Тоталитарные режимы имеют одну отличительную особенность: они могу существовать очень долго, но рушатся неожиданно.
Поэтому Запад должен быть готов к краху путинского режима и к трансформации России. А для этого нужно сохранять человеческий капитал, который можно инвестировать в новую Россию. Нужно составлять список пассажиров «первого рейса», который после падения путинского режима приземлится в Москве с вернувшимися на родину российскими эмигрантами на борту. И хотя нет уверенности, что после Путина в России сразу возродится демократия, переходный к демократии период должен быть обеспечен человеческим ресурсом.
Неверно говорить о тотальной поддержке гражданами России вторжения в Украину. Был энтузиазм в начале военной кампании, основанный на вере в справедливость борьбы с «укронацизмом» и скорую победу. Теперь настроения изменились. Исследования показывают, что подавляющее большинство россиян не поддерживают, но и не отрицают войну. Они стараются игнорировать то, что происходит в Украине, и закрывают свой личный мир для войны.
Запад четко декларировал свою цель - военная и гуманитарная поддержка Украины для победы над Россией как главной угрозой глобальному миру и безопасности. Путин этим пользуется и натравливает россиян на Запад, убеждая общество в том, что главная задача Запада - уничтожение России и русской цивилизации. Проблема не только в Путине, но и в том, что россияне принимают правила игры, которые Путин им навязал. В этом виноваты и те, кто вместо выстраивания диалога с россиянами адресует им ненависть и требует коллективного покаяния.
При этом путают категории вины и ответственности. Внушение коллективного чувства вины - деструктивно. Вину устанавливает только суд. Признание коллективной ответственности - позитивно, потому что помогает обществу измениться (пример - послевоенная Германия). Слабость российского общества - страх брать на себя ответственность за происходящее в России, стремление ограничить проблемы собственным домом. Слабое место Запада - отсутствие ясных и убедительных сценариев победы и устройства послевоенного мира в России и Украине.
Много вопросов остается без ответов. Перемены в России возможны только после победы Украины. Но что такое - победа Украины? Теоретик войны Карл фон Клаузевиц утверждал, что война должна заканчиваться в столице противника. Но кто тогда готов и способен взять Москву? Эта угроза Путину кажется фантастической, и он не боится потерять Москву. Его больше пугает перспектива выхода Украины на границы 1991 года, что нанесет удар по идеологии империи как новой религии, основанной Путиным.
Когда многие удивляются, почему россияне не протестуют в связи с гигантскими человеческими потерями на украинском фронте, они забывают, что религия требует жертв. Поэтому идея создания нового 1000-летнего российского рейха оправдывает в глазах верящих в Путина россиян любые жертвы, и даже 500 000 погибших считается приемлемой ценой для такого масштабного проекта.
Запад боится использовать свою силу для военной победы над Россией, потому что не хочет децентрализации Российского государства. Распад России не решает старые проблемы, но создает много новых. Поэтому в краткосрочной перспективе уничтожение имперской идеологии уже можно рассматривать как победу над путинским режимом.
Для большинства народов, населяющих Россию, лучшее будущее такое, где человек не теряет то, что имеет в настоящем. Поэтому многие испытывают страх перед любыми переменами и не верят в лучшее будущее. В связи с этим стремление к независимости в национальных республиках почти не просматривается, а русские регионы об этом и не задумываются. Русские были первыми, кого колонизировала империя. Империя присвоила русскую идентичность. Деколонизация России - это не территориальное переустройство, а возвращение национальной идентичности, сознания, культуры и дискурса.
Пустота на месте идентичности заполнена шовинизмом и ложным чувством превосходства собственной нации над другими. Российское государство стремительно архаизируется, соединяя деспотическую структуру власти с модернизированной имперской идеологией. Вовлекая в борьбу с вымышленными украинскими ксенофобией и шовинизмом все народы России, путинская власть исподволь всех превращает в ксенофобов и шовинистов. Российская империя должна рухнуть, но не путем распада, для которого нет никаких объективных предпосылок, а через освобождение сознания населяющих страну народов от имперских комплексов. Россия должна научиться уважать себя и своих соседей. Это станет отправной точкой для демократической модернизации России.
Я в качестве колумниста Postimees и эксперта по России принял участие в заключительной панели конференции. Мое сообщение было посвящено месту и роли ФСБ в системе путинской власти и перспективам реформирования этой организации. Эпиграф к тезисам выглядел так: «Каждое государство имеет свою мафию. Но только в России мафия имеет собственное государство».
Тезисы:
- Россия гордится своей уникальностью: это правда, потому что Россия уникальна как государство мафиозного типа, где законы формальны, а жизнь по понятиям - реальна. Путин – квази Дон Корлеоне, который сам не убивает, но организует преступления и создает условия для их совершения. Присяга на верность Путину - ключ к карьере и успеху.
- ФСБ - полная наследница КГБ и ЧК, сохранившая систему оперативной деятельности, включающую вербовку «секретных сотрудников», явочные квартиры, доносы, тайный политический сыск, охоту на неблагонадежных, фальсификацию уголовных дел, заказные убийства и организацию провокаций. Символом преемственности служит образ создателя ВЧК Феликса Дзержинского, портреты и скульптуры которого в обилии встречаются в интерьерах зданий региональных управлений ФСБ.
- Однако ФСБ не имеет доминирующего и исключительного положения в силовых структурах России. Путин опасается внутреннего заговора, поэтому вместо трех силовых корпораций советского времени (армия, КГБ и МВД) создал 15 силовых структур, конкурирующих друг с другом и следящих друг за другом. Поэтому аресты и суды над высокопоставленными и рядовыми сотрудниками ФСБ – довольно частое явление. Недавний пример: дело Merlion, в рамках которого были задержаны офицеры управления центрального аппарата ФСБ, курирующего работу правоохранительных органов.
- ФСБ играют деструктивную роль в жизни России: сотрудники преследуют политическую оппозицию, уничтожают политическую конкуренцию, препятствуют формированию и развитию гражданского общества; инспирированная ФСБ серия дел о шпионаже среди научных сотрудников и специалистов предприятий военно-промышленного комплекса России тормозит развитие научного сотрудничества с зарубежными странами и наносит вред промышленной модернизации; ФСБ используется в качестве инструмента вмешательства в экономическую деятельность, для рейдерского захвата бизнеса и присвоения собственности. С другой стороны, тем самым ФСБ ослабляет систему путинской власти, приближая ее финал. И это - единственная польза данной секретной службы.
- В регионах ФСБ организует систему контроля по отраслевому принципу: есть кураторы экспортно-ориентированных предприятий, научных учреждений, жилищно-коммунального хозяйства, сферы образования и здравоохранения, органов государственной и муниципальной власти. Поэтому ФСБ в масштабах России - это экзогенный скелет, удерживающий всю конструкцию российской власти. Одновременно ФСБ - это симбионт, глубоко внедренный во все поры организма российского государства. В связи с этим реформирование данной силовой структуры - дело архисложное. Но возможное.
- Реформу силовых структур невозможно рассматривать вне комплекса мер по изменению всей системы государственной власти России. Я считаю оптимальным сценарий, когда после окончания власти Путина следующий президент станет техническим исполнителем и подготовит переход России от президентской к парламентской республике. Именно механизмы политической конкуренции позволят поставить под контроль парламента и общества деятельность всех силовых структур, провести их деполитизацию и обновить кадровый состав. А люстрация станет ключом от двери к тоталитарному прошлому России, которую нужно будет захлопнуть и закрыть навсегда.